Про городскую стражу говорить излишне — к моменту нашей с Роксаной свадьбы ее заменили на верных нам людей до единого человека. Что характерно, деньги на ее содержание брались не из нашей казны, а из городской. Ну да, на нее я давно нацеливался, и вот это произошло. Теперь Олег со всем присущим ему талантом рулил финансовыми потоками Переяславля. Именно талант позволял не только отсылать в Киев положенные суммы, но и иметь в остатке количество денег, потребное для городских нужд. Не абы какое количество, а то, которого хватало на все, а не на самое необходимое.
Необычный по нынешним временам ход, на который я пошел — предоставил возможность обитающим в Переяславле ярлам убедиться, что было с финансами до моего над ними контроля и что стало после. Тем самым с ходу отметались какие-либо подозрения в личной финансовой заинтересованности. Уже весомый аргумент, если кто-то решит подкапываться с этой стороны.
Гуннар меж тем развивал свою мысль:
— Мы твердо стоим на ногах здесь, в Переяславле, любые гости могут приезжать и чувствовать себя внутри городских стен в полной безопасности. Городская стража наша, присланный из Киева заместо покойного Мала Беляй лишен всех возможностей. Сидит в своем домике на окраине и носа наружу не кажет. Знает, что иначе его в лучшем случае вышвырнут из города. Тогда даже самых общих посланий своему хозяину отправлять с голубями не сможет.
— Ближе к начальной мысли.
— Конечно, Мрачный. Отвлекся, случается со мной такое, когда боги наши дела своим вниманием осеняют, — искренне улыбнулся побратим, редко позволяющий себе такое открытое выражение эмоций. — Учитывая находящихся в Хольмгарде и Киеве, у нас три сотни хирдманов. Две сотни вместе с Эйриком отправились в набег. Потери не должны быть большими и это тоже хорошая весть. И полторы сотни городской стражи. Их нельзя считать хирдманами, но они тоже верны тебе, брат.
Простая арифметика никогда не представляла для меня проблем. Три сотни, плюс две, да еще полторы. Итого имеем шестьсот пятьдесят клинков с небольшим, пока неизвестным, минусом. Полторы сотни из них содержим из казны Переяславля, что тоже учитывать стоит.
Прежде чем я открыл рот, меня опередила Роксана, обратившаяся к нашему казначею:
— Мы держим на нашу казну хирд в пять сотен. Сколько можем позволить сверх того, Олег?
— Деньги утекают, как вода из дырявой посудины. Еще траты на новые самострелы в придумками Мрачного, задатки отправленным в дальние края купцам. Сейчас нас спасают свадебные дары и надежда на богатую добычу. Но не знаю, насколько этого хватит. В другое время я бы посоветовал весной отправиться большей частью хирда с набег. Это решило бы все проблемы. Но теперь… Хотя если взять город под свою руку ПОЛНОСТЬЮ, урезать отправляемое в Киев — беспокоиться станет не о чем.
— Рано! — отрезал я. — Подготовиться к этому можно, если ты уже этого не сделал. Но дразнить волков киевских раньше времени не стоит. Что же до денег, которые быстро уходят, это ожидаемо. Нонам о них печалиться невместно.
— Деньги всегда важны.
А это уже Гуннар, мнение которого всегда было и будет важным. Только сейчас я не совсем его понимаю, к чему он выдал эту очевидную истину. Внимательно смотрю на него, ожидая продолжения. Вот и оно:
— Побратим наш Олег всегда любит преувеличивать. Денег, коли про добычу с набега не забывать, хватит на год, если хирд не расширять. Да и Хальфдан горазд новые золотые россыпи находить, за последний год все в том не раз убедились.
— Перехвалишь еще меня…
— Не той ты породы, брат, — отмахнулся Бешеный. — Только сейчас я про то, что можно хирд расширять, как испокон веков делалось, а можно и иначе. Вот взять знакомца нашего, Зигфрида Два Топора. Вроде он был сам по себе, да и сейчас вольным остается. Вместе с тем некоторым со стороны может помститься, что он под руку нашего ярла, Хальфдана Мрачного, пошел. Так что же будет, если мы похожее учиним с теми, кто сейчас в помощи нуждается? Подумайте про это!
Хорошо высказался побратим, душевно и по делу. Действительно, так можно и денег меньше потратить, и силу свою увеличивать. Главное тут правильно кандидатуры ярлов выбрать, которым помогать стоит. Не нужны интриганы или те, кто во что бы то ни стало стремится оставаться вольным, не будучи готов поступиться частью власти. Таких надо понемногу раздергивать, уводя разочаровавшихся хирдманов.
В общем, совмещаем классический подход с новаторским. Результат должен быть…
Стук в дверь. Получив разрешение войти, на пороге проявляется один из хирдманов и заявляет:
— Наши хирдманы уже на пути в город. А Эйрик с передовым отрядом и вовсе через час-другой должен быть. С голубем весточка долетела. И все хорошо, просто он сам вперед остальных рвется, про многие перемены у нас от хольмгардовских хирдманов услышав.
Вот это была новость так новость. Разумеется, после такого дальнейшее осуждение текущих дел временно свернули. К тому же главное прозвучало, можно было начинать проработку. Но не раньше, чем встретим общего друга, которого уже давненько не видели.
А еще придется ему не только радостные вести рассказать. Но и печальные. Про того же Ярополка, который для Эйрика оставался не только живым, но еще и своим, вовсе не предателем. Побратиму сказать придется, он знать должен, в отличие от всех прочих. Тяжело это, очень тяжело, заново вспоминать и переживать подобные моменты. Ну а пока Эйрик еще не здесь, проведу свободные часы со Змейкой. Может просто прогуляюсь в ее компании по улицам города, а может еще что-нибудь в голову придет. Главное, чтобы с ней.
Интерлюдия
Киев, покои Рогнеды Полоцкой
Глава Тайной Стражи Доброга, стоя перед знакомой дверью, позволил себе намек на улыбку. Всего несколько месяцев тому назад он стоял здесь же и думал, что может и не стоит сюда входить. Теперь же все изменилось. И пусть он появлялся здесь редко, но цели, они изменились в сравнении с бывшими за полгода до этого.
Негромкий стук, недолгое ожидание, и вот он внутри… покоев Рогнеды, княгини Киевской. Но если раньше эта величественная женщина с фигурой, как у ромейских статуй и иссиня-черными, как вороново крыло, волосами, источала презрение, то сейчас все изменилось. Общий интерес, он сближает даже бывших злейших врагов.
— Будь здрава, княгиня, — поклонился Доброга. — Я пришел в тот день, о котором тебя должны были предупредить.
— Я знаю, — кивнула женщина, на чьем лице редко отражались даже оттенки чувств. Она не от хорошей жизни научилась их скрывать. — Если желаешь, можешь присесть. Вышата, Горислав! К смотровым щелям. И чтобы при первом шорохе…
— Это лишнее, Рогнеда Рогволговна, — лениво обронил Доброга, наблюдая за тем, как два личных охранителя княгини занимают места, чтобы следить за происходящим на подступах к ее покоям. — Мои верные люди не допустят сюда чужих. Но как пожелаете, осторожность в наших делах лишней не станет.
