Он прекрасно целовался, её пленник, его рот, который двигался в немного любознательной манере — если он задавал вопрос, то только у неё, у Финнулы, был ответ. Только когда Финнула почувствовала вторжение его языка у себя во рту, она поняла, что ответила на его вопрос, хотя едва знала как. Теперь не было ничего подвергающего сомнению в его манере, он начал наступать и понял, что Финнула почти не сопротивляется. Он напал, не показывая милосердия.
В этот момент он легонько ударил Финнулу, что доказывало, что этот поцелуй был чем-то необычным, и она не контролировала ситуацию настолько, насколько бы ей хотелось. Хотя она боролась с внезапным, головокружительным чувством, она не могла освободиться от гипнотического обаяния его губ. Она была полностью податливой в его руках, как будто она таяла от него, за исключением рук, которые, как бы по собственному желанию, проскользнули к его мускулистой шее, запутываясь в удивительно мягких волосах, откинутых на капюшон.
Что это было, задавалась она вопросом, когда этот человек ввёл свой язык в её рот, внезапно она заметила ожесточённое ощущение между её бёдер?
Она оторвала свои губы от его, положила руки на его грудь, Финнула подняла свой взгляд на его лицо, она была удивлена тем, что она там увидела. Не ироническую улыбку или насмешку, как раньше, а приоткрытый от желания рот и зелёные глаза с... с чем? Финнула не могла дать название тому, что она увидела в его огромных глазах, но это напугало её настолько же, насколько и взволновало.
Она должна была положить конец этому безумию, пока это всё не зашло слишком далеко.
— Ты потерял разум? — требовательно спросила она. — Отпусти меня сейчас же.
Хьюго поднял голову, выражение его лица было ошеломлённым, как будто его только что разбудили. Она смотрел на эту девушку, он услышал всё, но его руки по-прежнему были сцеплены, как будто он не собирался её отпускать.
— Скорее, это моё сердце потеряло контроль, — прохрипел он.
5 Мая, Пятница, 16:00, в лимузине по дороге на терапию.
Я дура.
Я ужасный, страшный человек.
Я не заслуживаю находиться рядом с Джей Пи, не говоря уже о том, чтобы носить его кольцо.
Я не знаю, как это произошло! Я не знаю, как я это позволила этому произойти!
Это целиком и полностью моя вина. Майкл не имеет к этому отношения.
Ну, может быть, немного и имеет.
Но в основном, это моя вина.
Я самая плохая, отвратительная девушка в мире.
И теперь я точно знаю, что мы с бабушкой родня. Потому что я такая же плохая, как она!
Может быть, это всё произошло из-за того, что я слишком много общаюсь с Ланой. Может быть, это на мне отразилось!
О Господи! Интересно, могу ли я вернуть свою клубную карточку в Domina Rei прямо сейчас? Конечно, члены Domina Rei так бы не поступили, да?
Всё началось невинно, слишком. Я пришла в Ботхауз, и Майкл уже был там, ждал меня. Он выглядел восхитительно (не удивлена), в пальто (но без галстука), с его темными, беспорядочно лежащими волосами, как будто он только что вышел из душа.
И самое первое, что случилось — самое первое — он пошёл ко мне навстречу и поцеловал в щёку.
И, хотя я пыталась отойти, крикнула:
— О, нет, я простудилась!
Он только засмеялся и сказал:
— Мне нравятся твои микробы.
Вот что случилось. Сначала. Я понюхала его свежий запах чистого Майкла. Клянусь, его было так много, что я чуть не упала, Ларсу надо было протянуть руки, чтобы подхватить меня. "Принцесса, с вами всё в порядке?"
Нет. Мой ответ — нет, у меня не всё в порядке. Я чуть не упала в обморок. От своего желания! Желания из-за разнородных молекул!
Но мне удалось взять себя в руки, и я засмеялась, как будто ничего не произошло. (Но кое-что произошло! Что-то произошло! Что-то ужасное!)
Затем мы пошли к своему столику, залитого солнцем (Ларс сел в баре, чтобы одним глазом можно было наблюдать за матчем, а другим — за мной. Ах, Ларс, почему? Почему ты сел так далеко???) и Майкл болтал, я даже понятия не имела о чём, я всё ещё была ошеломлена феромонами или чем-то ещё, они витали вокруг моей головы, и наш столик был ПРЯМО НАПРОТИВ ОЗЕРА, так что я смогу наблюдать за Ланой и Тришей, если они будут здесь.
Но ещё я была ослеплена мерцанием солнца на воде, всё было таким красивым и свежим, как будто мы были не в Нью-Йорке, а в... Дженовии или где-то ещё.
Клянусь, я себя чувствовала, как будто приняла наркотики.
Наконец Майкл сказал:
— Миа, у тебя всё в порядке? — Я помотала головой, как делает Толстый Луи, когда его слишком долго чешешь за ухом, и, нервно смеясь, я сказала:
— Да, да, всё в порядке, я просто немного отвлеклась. — Но я не могла ему сказать, ПОЧЕМУ я отвлеклась.
В последний момент я вспомнила свою радостную новость и радостно сказала:
— Сегодня утром я разговаривала по телефону с редактором — они опубликуют мою книгу.
— Это замечательно! — сказал Майкл, он широко улыбнулся. Это замечательная улыбка, которую я помню с первого курса, он использовал её, чтобы помочь мне с заданиями мистера Джанини по алгебре, тогда я думала, что умерла и попала в рай. — Мы должны это отпраздновать!
Тогда он заказал минеральной воды, произнёс тост за мой успех, я была очень смущена и тоже сказала тост о его успехе (я имею в виду, по правде говоря, моя книга не спасает жизни, но как он заметил, Кардио Рука является спасением жизней, семья пациента может сидеть в комнате ожидания и спокойно читать мою книгу. И это очень хорошо), и вот так мы сидели, потягивая Перье во второй половине дня, в пятницу, в Нью-Йорке.
Яркие лучи солнца заиграли на брильянте кольца, которое подарил мне Джей Пи, и я поняла, что забыла его снять. Так или иначе, блики от моего кольца попали на лицо Майкла, заставляя его мигать.
Мне стало обидно, и я сказала:
— Извини. — Я сняла кольцо и положила его в сумку.
— Вот это бриллиант, — сказал Майкл с дразнящей улыбкой. — Так что, вы, ребята, теперь помолвлены?
— О, нет, — сказала я. — Это просто кольцо дружбы. — Полная ложь Мии Термополис Номер 11.
— Я вижу, — сказал Майкл. — Дружба стала намного дороже, чем... когда я учился в школе имени Альберта Эйнштейна.
Чёрт.
Но затем Майкл сменил тему:
— В какой колледж Джей Пи собирается в следующем году?
— Ну, — сказала я осторожно, — Шон Пенн заинтересовался пьесой, которую написал Джей Пи, он думает перебраться в Голливуд, а колледж закончить позже.
Майкл заинтересовался этим, когда услышал это:
