Да какие тут шутки.
– В чем заключался план?
– Курченко поставила «жучки» на его телефон и компьютер. Планировалось, что к моменту начала саммита она напишет серию статей о незаконных сделках Украины на черном рынке оружия. Часть информации она получала сама, часть – предоставляли мы. Статья, написанная украинским журналистом-расследователем, должна была поднять шум и подорвать позиции и Украины, и США на переговорах. Международный резонанс – это то, что нужно…
Эх, Слон… мудаки вы, мудаки…
Запад – а я пожил, знаю – одновременно и идеалистичен и циничен, причем эти качества сочетаются в нем одновременно и вызывают у нас обоснованные подозрения в неискренности – но в том-то все и дело, что Запад искренен. Если надо – он закроет глаза на страшные вещи, не заметит расстрелянного танками Белого дома в Москве 93-го и разбитого бомбами Грозного в 95-м. Ельцин сделал все это и остался в памяти Запада демократом – в то время как Путин не расстреливал парламент, не бомбил Грозный, хотя нет, бомбил, но в том-то и дело, что после Ельцина в Грозном остались развалины, а после Путина – небоскребы. Дело в том, что у Запада есть несколько ключевых идей и целей, и в достижении их Запад проявляет потрясающую моральную гибкость – именно так там называются вопиющие двойные стандарты. Ельцин сделал два важнейших для Запада дела – он уничтожил коммунизм и дал свободу ряду стран, в том числе странам Прибалтики, Беларуси и Украине. Это важно, потому что Запад считает – граница Европы должна пролегать восточнее. «Освобождение» остатков Речи Посполитой, некогда полноправно входившей в Европу, от русского варварства – это одна из идей фикс Запада. А Россию Запад всегда будет бояться и ненавидеть: ненависть эта зародилась на Чудском озере, когда грубые дикари посмели отправить на тот свет христианское рыцарство Европы. С каждым новым обломом, будь то Наполеон или Гитлер, ненависть и страх усиливались…
И потому американцы проглотят и торговлю ПЗРК, и торговлю радиоактивным кобальтом, они и торговлю ядерным оружием проглотили бы, будь оно у Украины. Потому что они – свои. А мы, русские, Россия, – чужие. И так будет всегда.
– Курченко вам успела что-то передать?
– Да. Доказательства – видео и фотографии разгрузки сухогруза в порту Белгород-Днестровский.
– Когда?
– За день до убийства.
Ну вот, похоже, и настоящий мотив. А не придурь со слетевшим с катушек ветераном АТО тире любовником.
– Посмотреть могу?
– А сам – как думаешь?
– …
– Нечего там смотреть. Порт, сухогруз. Люди.
– Какие люди?
– …
– Какие люди, Слон?
– Подполковник СБУ Богдан Гнус. Бывший замначальника одесского СБУ. Бывший помощник начальника одесского СБУ. А помогал он, знаешь, кому?
– Салоид? – догадался я.
– Он самый. Керивник одесской полиции.
– Не скажете, кто этот человек?
Зинаиду Дмитриевну мы все-таки отправили восвояси. Вместе со Слоном и бойцами спецназа. Игорь ждал долго – момента задать вопрос. Держался и не сдержался.
– Кто? Тот, с которым я разговаривал? Представитель российского консульства. Мой старый друг.
Игорь молчал. Мы сидели в своей «Тойоте» в каком-то одесском переулке, и каждый из нас думал – кто сидит рядом с ним, друг или враг.
– Я к вам… В общем, я понимаю, – сказал Игорь.
Понимает он…
– Что ты понимаешь, – сказал я, – этот город такой же мой, как и твой. До совершеннолетия я каждое лето проводил здесь, на каникулах. Этот город вырастил меня. И я ему помогаю. Ему, понимаешь, а не Украине. Ничего, кроме Одессы, у меня в Украине не было и нет.
– Одесса – это Украина, – сказал Игорь.
– Сам-то веришь? Одесса – это Одесса, и ты это знаешь. Одесса была, когда Украины и в проекте не было. Она и будет. Я просто хочу вернуть тот город, каким он был когда-то. Когда тут не убивали людей. А убийц – наказывали. Ты со мной?
– С вами.
Ну, вот и все. Так, наверное, в тридцатые вербовали… в троцкисты. Твою мать, будет ли кто-нибудь и когда-нибудь наказан за то, что мы ведем войну на своей земле, как на чужой.
– Тогда давай придумаем, что будем врать насчет Дидо и твоей мамы…
Одесская область, Червогоглинское
База ВВС Арциз
20 августа 2016 года
База Арциз в Одесской области некогда была одной из крупнейших в Украинской ССР – на ней базировался полк транспортной авиации с самолетами «Ил-76» и полк истребительной авиации. В независимой Украине ни военно-транспортная, ни истребительная авиация оказались не нужны, в 98-м году базу расформировали. Официально там базировался местный ДОСААФ, то есть с парашютами прыгали, а на самом деле это был никем не контролируемый аэродром, способный принимать «Ил-76» и находящийся ближе всего от горячих точек Ближнего Востока… Дальше надо пояснять? Но потом новый губернатор области Михаил Сакарелидзе решил помимо обычного аэропорта построить еще и аэропорт для лоукост-авиакомпаний, чтобы развивать туризм, – как это сделано в цивилизованных странах. И в качестве площадки опять-таки, как во многих европейских странах, выбрал Арциз, теоретически никому не нужную и заброшенную базу военной авиации. Идея, в общем-то правильная, была реализована по-украински, то есть начали делать, потом натолкнулись на препятствия, и дело затихло. В Одессе постройка второго аэропорта стала известна под названием «авиадербан», считалось, что стройка остановилась из-за того, что все выделенные на строительство деньги раздербанили, но построить ничего не успели. На самом деле причины были, конечно же, глубже…
В этот день на аэродром въехали два внедорожника и, миновав недостроенное и брошенное здание авиавокзала (тут даже остатки стройматериалов еще не все растащили), выехали на летное поле. Одна из машин заняла блокирующую позицию, на ее багажнике расположился снайпер. Вторая проехала чуть дальше и остановилась…
Через несколько минут над недостроенным аэропортом появился «Ми-8», судя по знакам – принадлежащий Госпогранслужбе Украины. Описав над стройкой большой круг, он пошел на посадку.
– Ну, рассказывай, что вы тут напрацювали.
В голосе пассажира вертолета слышались едкая ирония и угроза. Он и слово «напрацювали» употребил с иронией, так как родным языком его был русский и почти все в СБУ также разговаривали по-русски.
– Виктор Владимирович, маем…
– Да я уже сорок с лишком лет как Виктор Владимирович. Ты хоть понимаешь, б…, что на кону стоит?
А на кону стояло многое. На кону стояло продолжение тайной войны – войны, которая делала капитанов полковниками, майоров – генералами, тех, кто с трудом наскребал на квартиру, – миллионерами. Война, что тайная, что явная, – клала деньги в карман слишком многим, чтобы ее можно было просто прекратить. А все понимали, что, если договориться по Крыму, война прекратится…
