Себ бросил взгляд в ее сторону. Она была очень бледна, любимая красная помада отсутствовала.
– Мы можем от него отказаться. – Мы. Как странно слышать это, словно побывать в чужой шкуре. – Мы могли бы.
Дейзи вздохнула.
– Но тогда они заподозрят неладное. Я ведь говорила о том, каким хочу видеть мое венчание.
Он готов был поклясться, что она говорила об этом куда чаще, да и сам уже во всех деталях знал об этом Венчании Мечты. Детали, которые с готовностью обсуждались родителями и сестрой, заставляли его мрачнеть. Все говорило о том, что устроить Дейзи этот великий день просто необходимо.
– Скажите им, что у меня начинается аллергия при одной мысли о кутерьме. Холодный пот, липкие ладони, мурашки по коже. Или о том, что малое венчание более романтично, и они должны быть счастливы, что мы не любовники.
Дейзи молчала, и от этого в душу закралась мысль, не слишком ли он себялюбив и самонадеян. Начиная с непредусмотренной женитьбы и заканчивая пренебрежением к пожеланиям будущей жены. Великолепное начало совместной жизни.
– Но, возможно, вам этого очень хочется?
– Я думала, что хочется, до того, как…
Нечто похожее на очень неудобное чувство вины пронзило сердце. Это его неосмотрительность стала виной ее положения. Меньшее, что он мог бы сделать для нее, позволить самой решить. Не важно, что при одной мысли о шумихе сжимается желудок, становятся липкими ладони. Нужен обоюдный компромисс. Ему необходимо с чего-то начать.
– Еще есть возможность все переменить. Ваш дом, ваша церковь, празднование в саду, полный набор, если это так много для вас значит.
– Правда? – Ее лицо на мгновение просветлело и снова погасло, словно искра никогда не вспыхивала. – Нет, спасибо за предложение. Я это ценю, но и так все прекрасно. Свадьба была лишь мечтой, романтической грезой. Фальшь будет ощущаться тем сильнее, если я заставлю вас следовать моим глупым мечтам. Здесь все лучше соответствует ситуации. Надеюсь, вы не станете возражать, если мы дадим маме небольшую возможность помочь нам? Я буду держать ее под контролем, обещаю.
– Разумеется. Это ваша свадьба и ваш дом.
Слова легко слетали с его губ, несмотря на то что в груди все сжималось. Как будет этот изнеженный мотылек управляться в доме, столь громадном и величественном, как Хоуксли? Но разве у них есть выбор? Они сами себе подстроили западню.
– Понимаете, Дейзи, я считаю, что все будет хорошо. Но нам нужно оставаться честными друг с другом и больше общаться.
– Вам не кажется, что мы слишком спешим?
– Вовсе нет. Сдается мне, кое-кто из моих предков впервые увиделся со своими будущими супругами лишь в день свадьбы. А у нас, по крайней мере, два месяца между знакомством и свадьбой. Это скандально долго!
– Я все-таки думаю дождаться результатов сканирования и узнать больше. Пока еще маленький срок, десять недель. Я даже не успела побывать у врача. А вдруг что-то пойдет не так? Мы попадем в ловушку, связанные браком, которого никто не желал, если бы не ребенок. Что тогда делать?
Она права, права в каждом слове. Прагматичное разумное начало в Себе признавало и приветствовало эту правоту. Однако что-то екнуло у него внутри.
– Полной уверенности не существует ни в чем. Если дела пойдут не так, это очень прискорбно. Нам придется оплакивать и перестраиваться. Дейзи, – он потянулся, чтобы взять ее за руку, – мне не дано предугадать будущее. Да, согласен, вы в какой-то степени правы. Можно подождать результатов УЗИ, можно ждать до шестнадцати и даже до тридцати недель. Но мы можем сделать решительный шаг. Наш брак – это всего лишь более решительный шаг. Или более короткий. В конечном итоге мы идем на это, осознавая последствия.
– Я соглашаюсь на поспешный брак, чтобы моя семья не узнала, что я беременна. Они так пытаются меня отговорить. Они ведь знают, что для меня все это важно, особенно любовь. А вы? Почему вам не хочется ждать?
Себ словно все еще слышал жестокие доводы своих родителей и бурные примирения между ними. У него была мысль отмахнуться от Дейзи, но он хотел, чтобы все получилось, значит, надо все честно проговорить. Пусть она поймет суть его предложения и то, чего он никогда не сможет ей дать.
– Моя мать никогда не хотела иметь ребенка, не желала портить фигуру беременностью, отказываться от вечеринок, ее пугали трудности. Зато хотелось быть графиней, а рождение наследника стало частью этого договора. Однажды, когда перебрала, она сказала мне, что была просто счастлива, узнав, что у нее будет мальчик. Поскольку можно больше не рожать. А если бы это зависело только от нее, предпочла бы остаться бездетной. «Я родила тебя только потому, что у меня не было выбора. Это был самый ужасный год в моей жизни», – сказала она. К счастью, были еще дед и бабушка, няни, школы, и мать довольно легко притворялась бездетной, кроме тех случаев, когда мое существование шло ей на пользу. Я не хочу, чтобы наш ребенок чувствовал себя так же, думал, что он обуза. Мне хочется встретить его или ее в этом мире с открытыми объятиями, знать, что он или она понимают, как они желанны. Да, мы не планировали, но я хочу этого ребенка, и вы тоже. Вот почему нужно, чтобы малыш родился со всеми привилегиями, которые ему дает титул, какими бы смешными они ни казались в наше время. И мы обязательно поженимся.
– Хорошо. Осталось три недели. Давайте зарегистрируемся завтра утром, закажем церемонию. Мне стоило бы подобрать место для регистрации так, чтобы поблизости был еще и доктор.
– Договорились. Вы устали, или можно провести полную экскурсию по вашему новому дому?
– Вы шутите? Персональная экскурсия от крутого профессора? Лично? Покажите мне все.
– Итак, мы находимся в Нормандской цитадели. Семейное поверье гласит, что рыцарь по имени сэр Уильям Беллефорд пришел в эти места с войсками завоевателей в 1066 году и получил здешние земли в дар. На протяжении последующих нескольких веков его имя было англизировано и стало произноситься как Бересфорд. Он и выстроил этот донжон.
– Уютная. – Дейзи развернулась, рассматривая стены из блоков темного камня с узкими прорезями бойниц, плотнее запахнула кардиган, спасаясь от ветра, задувавшего из-за башни. – Это она и есть?
– Здесь было пристроено деревянное здание замка, а перед нами сейчас основная оборонительная линия, которая должна была охватывать достаточно большое пространство. Внутри три этажа, смотрите, вот старая лестница, которая ведет наверх. Вокруг остальной территории когда-то существовала крепостная стена. Когда вы побываете в деревне, увидите, что многие старые дома построены из камня крепостной стены.
– Стены, зубцы, бойницы. Ничто не напоминает о доме, все это оборонительные сооружения. Здесь проходило много сражений?
– Нет, очень мало. Даже во времена противостояния Алой и Белой розы и Гражданской войны. Мои предки были слишком осторожны, чтобы дать вовлечь себя в конфликты.
– Но призраки кавалеров тем не менее расхаживают по замку, зажав под мышкой отрубленную голову?
