– Садитесь, майстер инквизитор. Будем говорить.
– Не проверишь Знак? – спросил Курт с усмешкой, усаживаясь за грязный стол и стараясь не думать о чистоте скамьи под собою. – Не убедишься еще как-то в том, что я тот, за кого себя выдаю?
– Ни к чему, – мимоходом улыбнулся хозяин, садясь напротив. – Финк вас обрисовал достаточно внятно, да и весь Бамберг уже болтает о том, что нас почтила вниманием легенда Инквизиции, если вы понимаете, о чем я… Меня зовут Вурцель.
– Фамилия или прозвище? – уточнил Курт, и тот благожелательно хмыкнул:
– Прозвище, майстер инквизитор. Вот только хотел бы я сказать, что оно все еще что-то значит, да не могу
[42] – я тут давно уже не главный. Вот про это мы с вами говорить и будем. То, про что Финк для вас просил разведать, – оно и нас тут коснулось.
– Звучит не слишком радужно, – заметил Курт, уловив, как хмурые лица вокруг помрачнели еще больше, и Вурцель со вздохом кивнул:
– А то… Ну, словом, вот что, – кивнул владелец, упершись в стол локтями и тяжело навалившись на руки. – Для начала я вам скажу, что мы вашему приятелю не подчиняемся, если вы понимаете, о чем я. Слышать про него слышали, что уважаемый человек – знаем, но в его гильдию не входили. Не вижу я, знаете ли, никаких выгод самого себя вгонять в послушание непонятно кому. Тут мы были сами себе хозяева, сами за себя решали, что нам лучше, и пусть у нас покровителей со связями в Инквизиции нету – зато и в затылок никто не дышит, если вы понимаете, о чем я.
– Еще как понимаю, – подтвердил Курт, хотя ответа от него явно не ждали, и Вурцель кивнул:
– Так вот. Я про вашего приятеля ничего плохого сказать не могу, говорю сразу: не слышал ничего такого. Потому, когда от него прилетела весточка – помочь согласился сразу. И вот что мы тут решили… – хозяин пивнушки ненадолго умолк, переглянувшись с молчаливыми свидетелями беседы, и, вздохнув, продолжил: – Мы так подумали. Если вы, майстер инквизитор, разгребете то дерьмо, что тут образовалось, – перейдем под руку вашего приятеля. Бамберг войдет в эту его гильдию, мы его признаем самым главным головорезом или кем там надо, уж не знаю, как это у него положено… Потому что так вот оказалось, что мы как прежде были сами по себе, и это было хорошо, так и теперь мы сами по себе остались, но это оказалось уже не так хорошо, если вы понимаете, о чем я. Сами мы… не справились, и все становится только хуже.
– Всем скопом да при поддержке – всегда лучше, – осторожно заметил Курт. – А в одиночку даже рыбу ловить тяжко… А не нальешь ли чего выпить, Вурцель? Я так предчувствую, разговор долгий будет.
– Это дело, – кивнул владелец, с готовностью поднявшись, и направился за стойку. – Пива вам или покрепче чего?
– Пива, – отозвался Курт, показательно вздохнув. – От этой жары, кажется, все от глотки до последней кишки пересохло.
– Оно, в общем, так, – продолжал Вурцель, нацеживая светлый, как грушевая смола, напиток. Майстер инквизитор, поразмыслив, решил для себя почитать кружки чистыми, а пиво неразведенным. – Когда от Финка пришла весточка, мы сразу решили, что вот оно, пришло время, когда есть выбор – или мы по-прежнему ни от кого не зависящие, но со своими проблемами один на один, или вот, возможность подвернулась всё решить, если вы понимаете, о чем я…
За стол он возвратился с двумя кружками и, установив одну напротив гостя, сделал из своей долгий, глубокий глоток.
– Словом, так, – решительно выдохнул Вурцель, со стуком водрузив кружку на стол, и вытер губы рукавом. – Финк попросил обрисовать, нет ли слухов каких насчет вашей братии тут, или наоборот, не появлялись ли средь нашего общества особо злостные малефики – пришлые, может, или просто чересчур наглые… ну и вообще, как у нас тут дела, не происходит ли чего странного. Вот и скажу вам по порядку, майстер инквизитор. Малефиков у нас тут нету. То есть, средь наших ни новичков с особыми талантами не появлялось, ни из старых людей никто не обнаруживал в себе ничего такого. У нас тут все шло своим чередом, и дальше оно так же шло бы, думается мне… И про Официум прямо тоже ничего сказать не могу.
– А не прямо? – уточнил Курт, с удовлетворением отметив, что пиво в дыре Вурцеля на удивление неплохое. Хозяин вздохнул:
– Не прямо тоже. Я вот понимаю даже, почему вы ими заинтересовались: правильные они слишком, если вы понимаете, о чем я. Все у них ладно, все гладко, все складывается… Но такие уж они гладкие, что прям аж скользкие…
«Если вы понимаете, о чем я», – безмолвно договорил владелец пивнушки одним взглядом, вновь приложившись к своему пиву.
– С магистратскими они просто душа в душу, – продолжил Вурцель, отставивши кружку снова на стол. – Одни ловят, другие казнят. Или одни и те же казнят, но чаще все ж сдают магистратским. Только вот она, первая странность, майстер инквизитор: наших-то ловить совсем перестали. То есть, если кого прижмут прямо на деле – на рынке за руку поймают или прямо в доме застукают, – то возьмут, да. А вот в прошлом месяце пьяная драка была, и там один из наших затесался… ну, и порезал маленько… Я вам Богом клянусь, тот мерзавец сам был виноват: играть сел, а сам сжулил, а когда прижали – стал отнекиваться и скандал поднимать, да и драку он сам же первым начал, думаю – надеялся свалить под шумок… Так вот. Драка прошла – а магистратским хоть бы хны. Не искали никого, разбираться не пытались, вообще никто ничего не делал. А спустя неделю после того взяли на драке же какого-то приезжего задиру – и на него то убийство и повесили.
– И часто такое бывало? – уточнил Курт; хозяин пожал плечами:
– Так вот про это я вам и буду рассказывать сегодня.
– Сперва вопрос. Это «житие душа в душу» у Официума с магистратом давно замечено?
– Дык где-то с год, – многозначительно сообщил Вурцель, отчего-то понизив голос, и несколько молчаливых голов вокруг подтверждающе кивнуло. – Вдруг среди горожан преступников нашлось – видимо-невидимо. Тот соседа траванул, этот намалефичил чего, та мужа во сне зарезала, эта подружку какими-то там нитками или иголками в могилу свела или дурнушкой сделала… Вот странное это чувство, скажу я вам, майстер инквизитор: сидишь тут, про тебя как будто забыли – а горожане друг дружку грызут.
– Ну да, забыли, как же, – тихо буркнул один из доселе молчавших свидетелей беседы, и Вурцель закивал:
– Да-да, вот это верно. Я почему и говорю, что это просто чувство такое, а не на самом деле так, если вы понимаете, о чем я. На самом деле не только не забыли про нас, а как будто про нас-то про первых и вспомнили.
– Не понимаю, о чем ты, – честно признался Курт, и владелец пивной поднял палец:
– Вот! И я не понимаю… Ну, Финк просил рассказать вам про странное, вот и рассказываю… С года так полтора назад, еще до того, как это «душа в душу» началось, в Бамберг явились чужаки. Бравые такие парни, серьезные. Типа наемников. Но не простые наемники – не обвешанные оружием с ног до головы, броней не светят, в трактирах не шумят, на службу к влиятельным людям или в городскую стражу не напрашиваются… Даже не знаю, как вам объяснить, майстер инквизитор, почему я именно так подумал – «наемники». Вроде ничего такого в них не было, люди как люди, а только смотришь на них, слушаешь их – и понимаешь: ребята солидные, если вы понимаете, о чем я.
