– Прибавить надо! – стоял на своем Вовусик.
– Да пей мою кровь! – Надежда бросила ему еще одну сторублевку и побежала прочь.
Одно хорошо, что центр «Дукат» хоть и дыра, однако находится почти рядом – пешком дойти пятнадцать минут.
С прежнего Надеждиного посещения в бизнес-центре «Дукат» ничего не изменилось. В стеклянной будочке все так же скучал толстый охранник, удивительно похожий на бульдога Черчилля, и даже журнал у него в руках был тот же самый.
– Мне в триста семнадцатый, – заторопилась Надежда.
– А там вроде нет никого… – удивленно посмотрел охранник.
– Ну вот… – расстроилась Надежда, – наврал, значит…
– А нет, – оживился охранник, – вот записано, что есть там люди, помещение открыто.
Надежда Николаевна бодро поскакала к лифту.
На третьем этаже по-прежнему не было ни одной живой души и не слышалось ни звука. Надежда не без внутреннего трепета приоткрыла дверь злополучного триста семнадцатого офиса, вспомнив, что ожидало ее там в прошлый раз.
На первый взгляд все было нормально, в предбаннике относительно чисто, ничего не валяется. Стоял легкий запах моющих средств – стало быть, не поленились, все вымыли.
Надежда осторожно открыла вторую дверь и прошла собственно в офис. Как и в прошлый раз, там было пусто, только за стеклянной перегородкой виднелся силуэт Сычика. Он поднял голову, услышав, видно, как скрипнула дверь, сорвался с места и бросился к Надежде с приветливой улыбкой.
Было очень забавно наблюдать, как по мере узнавания менялось выражение его лица. Улыбка потихоньку сползала, превращаясь сначала в гримасу разочарования, а потом – неприязни, переходящей в самый настоящий страх.
– Опять вы, – обреченно вздохнул Сычик, – вроде бы в прошлый раз мы все выяснили и отказались от взаимных претензий.
– Что вы имеете в виду под словом «взаимных»? – холодно удивилась Надежда. – Какие у вас ко мне могут быть претензии?
– Вы приносите мне несчастье. – От злости неудачливый режиссер даже осмелел. – Из-за вас у меня может сорваться крупный заказ. Я жду клиента, а тут вы…
– Угу…
Надежда без приглашения вошла в его кабинет и уселась в кресло. Это было ее ошибкой, потому что кресло оказалось старым и стояло в кабинете просто для вида, садиться в него было нельзя. А Надежда села, отчего сиденье проломилось, и она провалилась внутрь, сложившись пополам, как детская книжка-раскладушка. Хорошо еще, что брюки сегодня надела!
– Да что же это за черт, вот как вы людей встречаете! – заорала она, пытаясь выбраться из ловушки.
– Я вас сюда не звал, – фыркнул Сычик, не делая никаких попыток ей помочь, отчего Надежда окончательно озверела, сделала титаническое усилие и освободилась из кресла, выломав подлокотник.
– Слушайте, может быть, вы уже пойдете, а? – Сычик наглел на глазах. – У меня встреча…
– Да никто к тебе не придет! – заорала Надежда. – Кому ты нужен-то, неудачник такой!
В глазах Сычика появилось некоторое понимание.
– Так это были вы? – вздохнул он. – То-то мне голос по телефону показался знакомым… И зачем вы все это устроили?
Надежда была зла, как дьявол в Страстную пятницу, и решила перейти в наступление.
– Говори, что сделал с Алиной Симаковой, злодей? – Она пошла на Сычика, размахивая отломанным подлокотником.
– Какой Симаковой? – В его взгляде проскользнуло воспоминание, которое сменил страх.
– Не знаешь? – Надежда взмахнула обломком. – Придуриваешься? Отвечай немедленно, что здесь было?
– Слушайте, что вы себе позволяете! – Сычик обежал стол и вжался в стену. – Я охрану вызову!
– Ага, лучше сразу полицию! Тут тебя и оприходуют, в наручниках отвезут куда надо! Думаешь, я молчать буду? За непредумышленное убийство не пятнадцать, но десять-то лет точно дадут! Тем более еще сокрытие улик!
– Какое убийство, какие улики? – оторопел Сычик. – Дама, вы что – вчера коньячку перебрали?
– Угу, а Алину Симакову кто убил? – Надеждин гнев трансформировался в холодную ярость, она отбросила обломок подлокотника и встала напротив Сычика, сложив руки на груди, как Наполеон. – Только не втирай мне, что не знаешь, кто это такая!
И поскольку Сычик молча таращил на нее глаза, она объяснила ему, что Алина Симакова позавчера погибла в аварии на сороковом километре Выборгского шоссе.
– А я при чем? – В голосе Сычика звучало явное облегчение.
– А ни при чем? – прищурилась Надежда. – А я вот как вижу всю историю. Значит, Алина Симакова пришла к вам якобы по поручению владельца компании. Что-то передать или, наоборот, что-то получить. Ну, как должна была прийти Ольга Непрудная.
– Ага, а вместо нее явились вы и превратили мою жизнь в кошмар, – поддакнул Сычик.
– Это случайно, – отмахнулась Надежда. – Значит, на следующий день она явилась сюда, в этот самый офис, потому что я ни в жизнь не поверю, что у вас где-то есть еще помещение. И сценарий был такой же, потому что слабо́ вам придумать что-то новое. Вот разве что артистов других наняли, и то не всех, – она вспомнила про рассказ Людмилы Лиходеевой. – Алина пришла, от испуга умерла, тогда вы ее – в машину и на сороковой километр. Чтобы концы в воду, точнее – в овраг!
– Ну и фантазия у вас! – усмехнулся Сычик. – Вам бы романы писать детективные!
– Угу, – кивнула Надежда, – по реальным событиям.
– Да с чего вы взяли, никаких же нет доказательств! – Сычик начал волноваться.
– Да? А этот офис? – Надежда обвела руками помещение. – А то, что я видела своими глазами? И вы сами назвали мне имя Симаковой, не отпирайтесь! И потом, сбор доказательств – это не мое дело. Мое дело – предупредить соответствующие органы насчет того, что авария какая-то подозрительная, уж очень вовремя она случилась. Вот пусть они и разбираются.
Тут Надежда слегка покривила душой. Вовсе она не собиралась идти в полицию и рассказывать там всю историю. Да если на то пошло, ее там и слушать не станут! Она этой Алине Симаковой никто, так что укажут ей на дверь, и хорошо еще, если не нахамят. Но уж больно не нравился ей этот режиссер-неудачник. И Надежда решила его напугать.
Судя по всему, у нее это получилось. Сычик посмурнел на глазах, представив, как долго его будут таскать на допросы.
– Слушайте, – взмолился он, – ну давайте же поговорим как разумные люди! Если хотите знать, я эту Алина Симакову и в глаза не видел! Да, после неудачи с Ольгой Непрудной (благодаря вам), я должен был то же самое сделать с Симаковой. Да, я посчитал, что могу не менять сюжет, поскольку, зная характер Непрудной, решил, что она не станет предупреждать конкурентку.
– Верно… – слегка удивилась Надежда. – А вы не совсем безнадежны в профессиональном плане, разбираетесь в людях…
