Ну и, конечно, я изо всех сил прислушивался к тому, что творилось на железной дороге. Там кипела жизнь. Где-то гремели вагоны, где-то лязгали сцепки, но электрички все не было. А я был уже почти готов.
Впрочем, меня не оставляло соображение, что Комарик-Запорожный-Боженогин готов чуть-чуть лучше и настроен решительнее, чем я. Но этого я изменить уже не мог. Оставалось надеяться только на удачу и на электричку.
Глава 67
– Я вот что хочу спросить, что за предложение провести все деньги помимо Прилипалы? Ты соображаешь, что это для меня значит? Я ведь не один, у меня обязанности перед клиентами?
Так вот почему он не захотел выйти из этого дела. А ведь хотел, очень хотел. Иначе так бы меня не боялся.
Я разулыбался изо всех сил, словно нашел сто долларов в проруби.
– Вот и вторая причина, почему тебе не следует убивать меня. Уберешь, ничего не узнаешь о конкурентах и как сделать, чтобы деньги наверняка пошли через тебя. – Я сделал вид, что задумываюсь и ежусь, хотя руки оказались практически на месте, осталось сантиметра три. – Вернее, по необходимому тебе адресу.
Но он встревожился. Мой «узи» смотрит мне прямо в лоб.
– Ну-ка, лицом к стене, руки назад! Покажи наручники?
Я делаю вид, что мне это даже странно слышать, переваливаюсь на бок и выставляю руки.
Он приставляет, почти втыкает мне за ухо ствол моей боевой машинки и наступает ногой на бедро, чтобы почувствовать чуть раньше, чем увидеть, что я рыпаюсь. Толковый малый, ему бы вертухаем работать. Вернее, за свои годы отсидки он столько перевидал, что любому вертухаю мог уроки давать.
Позвенел моими совершенно целыми наручниками, отошел. Я снова перевалился на спину, руки уже на месте. Свою странную позу объяснил так:
– Холодно же. – Подумал и добавил: – И больно.
Он ухмыльнулся, его зубы блеснули. Если жив останусь, решил я, обязательно потом узнаю, почему они так блестят.
– Будет еще больнее, но попозже.
Он определенно успокоился, это следовало использовать. Это необходимо было использовать, осталось уже не так много времени. Где же электричка, где эта чертова электричка?!
Он стоит сразу за лампочкой, она отбрасывает на его лицо, на его фигуру очень странные, рельефные тени. Так бывает только во сне или в компьютерных играх, где нужно носиться по странным комнатам и без перерыва убивать странных чудовищ. Вот только он был не компьютерный, а самый настоящий. И палец его трепетал на курке совершенно реально, и предохранитель уже был по-настоящему снят.
– Тебе не вырваться, Терминатор. Не на этот раз. А это значит – другого раза не будет.
– Слушай, – я даже время не тянул уже, просто балаболил. Наверное, боялся, хотя по моему виду это могли бы заметить, наверно, только пара-тройка людей, которые меня очень хорошо знали. – Я давно хотел тебя спросить. Это ты на самом деле в Стетсоновском университете стажировался или просто мозги купил, и они за тебя все задания сделали, чтобы ты диплом получил?
Он медленно, как бы через силу улыбнулся. Впрочем, радости в его улыбке было мало. Он как-то деревенел, становился не совсем уже и нормальным, он приближался к убийству, распалял себя. Только другим нужно орать и брызгать слюной, а этот деревенел. Очень мне это не понравилось.
– Сам, как ни странно. И даже получил от этого удовольствие. Но консультанты, конечно, у меня были. Нужно же подумать о том, что я буду делать там, когда кончу свои дела здесь.
– Ты собираешься в Штаты? То-то они тебя ждут! Думаю, у них и своего дерьма хватает.
Я заговорил так, потому что совершенно отчетливо расслышал где-то недалеко уже электричку. И теперь мне нужно было немного завести его, я свято верил, что гнев и злоба загружают восприятие паразитными нагрузками, и другого отвлекающего фактора просто не мог придумать. Но на него мои слова не произвели ровным счетом никакого впечатления. Он лишь обронил:
– Я так тебе и не поверил.
– Я знаю. Когда я увидел твоих ребят у Сэма без масок, я сразу решил, что твои бестолочи готовы стрелять. Иначе поговорил бы с ними, может, и договорился бы до чего-нибудь.
– Господи, – он сделал издевательски умоляющий жест, – зачем нам в этой стране маски? Достаточно только попросить свидетеля не говорить, и он будет молчать как рыба. Если он глупый свидетель, нужно очень попросить, но это всегда срабатывает, уверяю тебя. – Он хмыкнул, и это показало, что деревянности в нем стало еще больше. – А ребята просто играли в казаков-разбойников. Я им разрешил, думал, вреда от этого не будет. Тебя только не учел и ментов, которые там случились. Ты как ушел от них-то?
Я молчал, даже не очень соображая, что следует говорить. Теперь понятно, почему он мне все-таки не поверил. Ну, ладно, эту отмазку я и в самом деле не подготовил, нечего было и рыпаться.
Он снова провел рукой по моему автомату, приучая руки к близкой стрельбе.
– А что касается разговоров, то ты, как всегда, врешь. Ребята собирались поговорить с Сэмом, вот только…
Задумался на мгновение, наверное, представляя себе ситуацию с Черепом и Берендеем. Электричка стала ближе. Я сказал:
– Сэма они взять не смогли. Он только кажется простецом, а на самом деле покрепче иных крутых. И микрофон в своем телефоне он открыл задолго до того, как твои ребята это прочухали.
– Ты знаешь о микрофоне? Это интересно. Значит, ты и это подстроил? Тогда займемся тобой позже. А сейчас…
Он повернулся к Березанскому, подошел ближе. Кажется, он тоже слышал электричку. Одним резким жестом, чтобы было больнее, сорвал пластырь. На губах адвоката выступили капельки крови.
– Стони, потом тебе эта боль покажется лаской неземной. – Он несильно хлопнул адвоката по щеке, чтобы просто показать ему свою власть. – Ну а что ты можешь сказать о новом клиенте для моих денег? Кому ты собирался их передоверить?
– Он, – Березанский кивнул в мою сторону, – лжет. Все оставалось по-старому.
– Я не думаю, что он просто так лжет. Ему ведь передали сегодня какие-то деньги, мой человек это видел. Кстати, где он? – Он повернулся ко мне.
– Я прострелил ему колеса, чтобы он не следил за мной. Он жив, я дал ему удрать.
– Вернее, ты не погнался за ним, потому что у тебя был более крупный живец, – он кивнул на адвоката.
Я ничего не ответил. А он подождал, что скажет Березанский. Тот со страхом и недоверием смотрел на раздувшегося от большой куртки Комарика, облизнул губы и сказал:
– У этого Терминатора все глупо и неубедительно. Поверь, мне, Костя.
– Я тоже думал, что у него все глупо, пока он не пошел в одиночку на сатанистов. И взял их. Это тоже было глупо, но уже по-другому. – Он снова посмотрел на меня, электричка подкатила совсем близко. – Кстати, ты здорово их уделал. Они давно всех раздражали и знали что-то про меня. А теперь их не будет очень долго. Жалко только, ты не поверил, что Веточку не они грохнули. Ну да это поправимо, граждане судьи и следователи могут захотеть, чтобы кто-то из них сознался.
