Он лежал и смотрел в потолок. Точнее, не в потолок, а на пошлейшего вида трехрожковую люстру, с которой свешивался металлический крючок. Что это? Ну конечно! Вспомнил.
На столе лежала использованная капельная система, и стояли емкости. Вчера ему ставили капельницу. Такая анонимная услуга – вывод из запоя на дому. Он, конечно, мог бы сам выйти из этого запоя. Он много чего мог… Все алкоголь. Все проблемы от него. Один-единственный раз он похмелился перед исполнением заказа. Виски. Глоток за глотком. Расслабление.
В результате – промах. Тогда он стрелял в депутата Кондрашова – коррумпированную сволочь со связями в уголовном мире. Стрелял и промахнулся. Первый раз в жизни. А ведь было известно, что стреляет он один раз и все – некролог. А что такое некролог? Всего лишь короткий текст – абзац. А тут вышло по-другому – мах на солнце, трах об землю. Вот так авторитет завоевывается годами, а теряется за секунду. Может быть, и хорошо, что сейчас считается, что легендарный Абзац погиб. Теперь можно жить дальше и попробовать быть не таким совершенным. Ему скоро сорок, самое время для самоанализа. Лучшее время для начала новой жизни.
Вставать не хотелось. Он лежал и думал о том, что никогда не следует возвращаться. Не стоит возвращаться никуда, ни к кому и ни к чему. Это общее правило для всех – и для законопослушных граждан и для профессионального киллера.
Обычный человек не должен возвращаться туда, где был счастлив, – там его ждет разочарование. Профессиональный киллер не может вернуться в то место, где его знают, – там его ждет смерть.
Не стоит встречаться с женщинами из прошлого – они оказались в прошлом именно потому, что им только там и место, – они исчерпали себя и не способны дать ничего нового, кроме проблем. Тем более что уже все сказано, сделано, испробовано.
И что самое парадоксальное, все между собой связано: стоит вернуться к чему-то одному, оно потянет за собой другое, третье – и ты в проигрыше. А если на кону жизнь… И что характерно, все знают, как и что надо делать правильно, а поступают с точностью наоборот.
Абзац точно знал, что и как надо делать, чтобы сохранить свою жизнь. Он сменил место жительства. Теперь он обитал в Восточном округе Москвы, на улице Большая Черкизовская, станция метро «Преображенская площадь» (машина Абзаца уже давно стояла на штрафной стоянке, и забрать ее не было никакой возможности – хозяин предпочитал, чтобы его считали мертвым). Район в целом спальный, но удобен тем, что 20 минут до центра – «Лубянка», «Китай-город», «Охотный ряд» по прямой без пересадок. Улица переходила в Щелковское шоссе, в районе Сокольников (это предыдущая станция ближе к центру) она называется Стромынка. Огромное движение, очень оживленно и шумно – трамваи, автобусы, троллейбусы, машины, метро в 30 секундах от дома. Рядом, недалеко, что интересно – на улице под названием Потешная – дурдом.
Так что в том, что касалось смены места жительства и конспирации, Абзац поступил правильно. Относительно вредных привычек тоже – он не пил целый год. Женщины? То же, что и с выпивкой. Жизнь дороже. Хотя дорожил ли он своей жизнью – вопрос. С инстинктом самосохранения было все в порядке – это точно.
Многие любят цитировать Гераклита относительно того, что «нельзя дважды войти в одну и ту же воду», забывая продолжение: «Каждый раз она иная». Так это вода. А водка? С одной стороны, она всегда одна и та же – сорок градусов (бывает 38, это уже не так хорошо). С другой стороны, выпьешь – и каждый раз учудишь что-нибудь новое, а что именно – никогда не угадаешь.
Он год не пил. Иногда гулял по городу. Заказов не было. Кто сделает заказ мертвому киллеру? Его считали мертвым. Да и до его фиктивной смерти людей способных узнать его было немного. Он был легендой.
И вот так, гуляя туманным мартовским вечером по городу, он встретил Лику – женщину из своего прошлого. Вечер был сырой и промозглый, трудно было сказать, что взяло верх – дождь или туман. В глубокой мертвой темноте как-то растерянно мелькали прохожие. Неожиданно подкравшийся туман застал их врасплох. Трудно дышалось. Где-то в верхних воздушных слоях, высоко над городом, проносился вихрь. Вследствие этого и внизу, над самыми улицами, с каждой минутой все больше и больше сгущался пронизывающий туман. И что странно, Олег и Лика не разминулись в этом тумане, не потерялись, узнали друг друга. Значит, так и должно было быть.
Когда у него начались проблемы с криминальными авторитетами, ментами, депутатами (Лика ни о чем не знала), он просто исчез из ее жизни, но, похоже, ее это не удивило. Она никогда не удивлялась и не возмущалась, не предъявляла претензий. Она всегда напоминала ему кошку своей склонностью к пассивному наблюдению за жизнью. Они мало разговаривали. Лика была странной женщиной, он иногда думал об этом, но не особенно часто, не забывая, что сам был мужчиной… тоже необычным.
Иногда ему приходило в голову, что, может быть, Лика на самом деле не такая уж цельная и самодостаточная натура, что, может, она гораздо больше обременена комплексами, чем ему казалось. Порой его охватывало чувство, что ее спокойствие и радостное созерцание жизни не что иное, как тщательно продуманная маска, скрывающая гораздо более сложную личность.
Он встретил ее туманным мартовским вечером, и они поехали в ее однокомнатную квартиру в Медведково. Вот так, устав от любви, они пили шампанское… Лика любила шампанское, а он не смог сказать, что завязал, что не пьет, что пить ему нельзя. Это значило признать свою зависимость от алкоголя, а признать зависимость – сознаться в слабости.
Потом была близость, пьяные разговоры, откровения. Потом они вроде бы поругались. Он сказал ей, что это их последняя встреча. А возвращаясь от Лики, зашел в маркет и купил виски, а потом, после года завязки, пил, пил, пил и пил. Понеслось.
Однажды он проснулся и увидел на потолке пять люстр, и все они кружились. Он закрыл один глаз: – на потолке была одна люстра. Посмотрел обоими глазами: люстр было шесть и кружились они еще быстрее.
А потом пришел момент, когда он почувствовал, что нуждается в помощи. Он пытался сам бороться с собой. В таких случаях человек остается одиноким и никакие бабы, никакие стильные обладательницы великолепных фигур не помогут. Они просто этого не поймут, они могут протянуть тебе бокал с шампанским, но потом… У них свои проблемы, свои страхи. А истина все так же где-то рядом… Но где? В вине, водке, коньяке, виски. Истина везде, где есть градусы.
Абзац был свободен от всех, пока не встретил совершенно неожиданно Лику – женщину-кошку, любящую шампанское. В тот вечер он начал пить и не смог остановиться.
Алкоголь держал его в тисках. Однажды в тревожную бессонную ночь, когда апатия уступила место леденящему ужасу, словно под ногами открылась зияющая бездна и не было иного выхода, кроме падения, раздался телефонный звонок.
Звонил Паша, сказал, что появился заказ, цель заказа была не ясна. Паша объяснил, что все расскажет при встрече.
И надо было спешно приводить себя в порядок, пришлось воспользоваться анонимной услугой – лечь под капельницу, довериться человеку, приехавшему по объявлению, за сто долларов, выделенных на это дело Абзацем из аванса, полученного за будущую, пока непонятную работу.
