— Все это верно. Но в ваших требованиях упущен из виду один важный момент — вы не рядовой гражданин и тем более не офицер разведки. Вы преступник, осужденный к высшей мере. И мы даем вам шанс искупить свою вину. Вместо того, чтобы отправить в распоряжение расстрельной команды. Так кто должен требовать гарантий?
— Вы рискуете… — Я закусил удила. — Я и впрямь не вправе что-либо требовать. Но не дай вам бог попытаться обмануть меня!
— В теории обман всего лишь несовпадение мнений по одному и тому же поводу.
— Это голая казуистика.
— Пусть так. Но вы можете быть спокойны — с головы Ольги и мальчика даже волос не упадет. Могу поклясться чем угодно.
— Ваши клятвы что дождь в пустыне. Закончился, и вновь одни сухие пески. Мне это знакомо…
— У меня нет причин вас обманывать.
— К вам в голову не заглянешь.
— Верно. Придется, Карасев, принять все на веру.
— Наверное, придется…
— Все остальное — в ваших руках.
— Еще бы. Мне это так знакомо… насчет моих рук… А что касается вашей трактовки «теории» обмана, то лучше бы она не подтвердилась на практике. По крайней мере, в нашем конкретном случае.
— Будем стараться вместе. У вас задание настолько ответственное и опасное — скрывать не буду, — что ни о каких подвохах с нашей стороны просто не может быть и речи.
— Вы хотите сказать, что только дурак рубит сук, на котором сидит?
— Что-то в этом роде… Так вы согласны?
— А у меня есть альтернатива?
— Значит, договорились. — Абросимов смотрел на меня угрюмо, жестко и с некоторым сомнением.
— И учтите — мы на вас очень надеемся.
— Я польщен.
Полковник сделал вид, что не понял мой сарказм. Он сказал:
— Фамилию и имя мы вам оставили те же, что и в ваших нынешних документах, — Алексей Листопадов…
— Пусть будет так, — согласился я с полным безразличием.
— Только мы более тщательно поработали над некоторыми моментами биографии, — продолжал он невозмутимо. — У вас на подготовку к внедрению есть еще неделя.
— К внедрению?
— Именно. Теперь уже можно открыть карты: вы должны проникнуть в охранное подразделение «Витас-банка».
— Всего лишь…
Я был несколько разочарован и в то же время почувствовал облегчение — слава богу, что не нужно выезжать за границу.
И главное — пока не нужно никого убивать.
— Напрасно радуетесь. Задание очень опасное. При попытке внедрения мы уже потеряли двух человек. И смею вас уверить, не самых худших.
— Значит, плохо готовили операцию.
— Не исключено… — Полковник поиграл желваками. — Но теперь мы постарались учесть все, что только возможно.
— От нелепых случайностей не застрахован никто.
— Это верно….
— Но если профи дали маху, то как я смогу выполнить задание? Ведь ваших академий я не заканчивал.
— Что и является изюминкой нашего замысла… — Абросимов хитро ухмыльнулся.
— И с чем ее есть, эту вашу изюминку? — спросил я. — В ваших делах я дуб дубом.
— В этом вся соль. Дело в том, что, к нашему несчастью, службу охраны возглавляет бывший сотрудник ГРУ. И его провести очень трудно.
— Если только в нем загвоздка…
— Мы думали над этим вопросом…
— И до чего додумались?
— Мы пришли к выводу, что, во-первых, ликвидировать начальника охраны не так просто…
— Ну, это как сказать… — Я криво осклабился. — Убить можно кого угодно. И где угодно.
— В этом вопросе с вами спорить трудно, — поддел меня Абросимов. — Вы большой практик…
— Не я один. В нашей стране заказные убийства случаются через день. Если не чаще. И совершаются они, между прочим, профессионалами. В большинстве случаев.
— Что вы хотите этим сказать?
— А то, что профи не растут в лесу, как грибы. Почти все они прошли школу армейских и прочих спецподразделений. Не так ли?
— Так, — вынужден был согласиться Абросимов. — Но мы отклонились от главной темы.
— Валяйте. Я весь внимание.
— Так вот, во-вторых, — на принадлежности Чона к профессионалам военной разведки и строится наш план.
— Значит, если я вас правильно понял, в «Витас-банке» мне не нужно будет использовать, скажем так, свой опыт ликвидатора? — спросил я с невольным душевным трепетом.
Неужели на этот раз повезло и мне не придется снова марать руки?!
— Скорее всего, нет.
— Тогда чем я должен заниматься?
Я немного приободрился и почувствовал себя уверенней.
— Для нас главное — достоверная информация из первых рук. Техническое оснащение операции будет на высшем уровне.
— В этом я не сомневаюсь. С вашими возможностями…
— А еще мы создадим под вас группу наружного наблюдения и поддержки.
— Нет! К черту вашу группу поддержки. Обойдусь.
— Но группа наружного наблюдения просто необходима!
— Зачем?
— Чтобы мы могли вовремя вмешаться, если что-то пойдет не по плану.
— Вы говорили, что Чон — ваш коллега. Не так ли? — спросил я.
— Да, так.
— И говорили, что его провести очень трудно. Тогда почему при подготовке плана операции вы как-то упустили из виду его высокий профессионализм? Вашу наружку он вычислит в два счета. Я в этом уверен.
— Мы будем вести наблюдение только с помощью технических средств, — сказал Абросимов.
— Ладно, не буду спорить. Что касается наблюдения, то это ваши дела. Но эти люди ни в коем случае не должны знать, кто я на самом деле.
— Разумно… — Абросимов посмотрел на меня с удивлением. — Я вас понимаю, сказал он задумчиво. — Но это может быть очень опасно…
— Как вам сказать… Может, да, а возможно, и нет. Просто я не хочу присоединиться раньше времени к компании ваших двух парней, которых могли просто сдать их коллеги, вольно или невольно.
— Мы проверяли всех причастных к обеспечению операции…
— Вы им заглядывали в мозги? — бесцеремонно перебил я полковника.
— Нет, но…
— Я не хочу больше дискутировать на эту тему. Кто еще, кроме вас, будет знать о моем внедрении?
— Только Ливенцов. И наш шеф.
— Это много.
— Я понимаю, но вам ведь нужен связник и доверенное лицо, потому как мне вообще нельзя сейчас даже голову высунуть — вмиг засекут.
