Книга Чужая игра, страница 39. Автор книги Виталий Гладкий

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Чужая игра»

Cтраница 39

Я знал, что это упражнение очень болезненное, но весьма эффективное. Главное — не переусердствовать, иначе может быть обрыв сухожилий и человек превратится в калеку.

Я отрабатывал все, что предлагал Чон.

Он изредка посматривал в мою сторону, но замечаний не делал, хотя я и старался совершать как можно больше погрешностей. Ведь по легенде регулярными тренировками я не занимался достаточно продолжительное время.

Однако я несколько переусердствовал в своем стремлении выглядеть «как все». Чон подловил меня на «шпагате» — его я выполнял из рук вон плохо.

— На «дыбу»! — коротко приказал кореец.

Меня тут же подняли в воздух и надели на руки и ноги кожаные манжеты с карабинами для веревок.

— Терпи, — коротко бросил Чон.

И сам стал к рукоятке барабана, на который наматывалась веревка, соединенная через систему блоков с карабинами манжет.

Я молча кивнул.

Мне не понравилось выражение лица Чона — похоже, он готовил мне какую-то пакость, — но отступать было поздно.

Кореец слегка покривился в нехорошей усмешке и начал вращать рукоятку. Защелкала трещотка фиксатора, и я повис в воздухе уже без поддержки ухмыляющихся парней.

Не спуская с меня сурового взгляда, Чон натягивал веревки все сильнее и сильнее. Я знал, что сейчас растянут надлежащим образом и кореец уже должен остановиться.

Но тот продолжал вертеть свой «варганчик».

Я понял.

Я все понял.

Сукин сын, этот Чон!

Конечно, я и не предполагал, что он отнесется ко мне по-доброму. Однако то, что он задумал, не укладывалось ни в какие рамки.

Представляю, как он доложит Науму Борисовичу: «Увы, травма на тренировке, к дальнейшей работе не пригоден…»

Все чин-чинарем, при свидетелях, которые подтвердят что угодно.

Вот сволочь!

Я отключил внешнее восприятие мира. И низвергнулся в пучину медитации.

Мысленно я вырастал, как сказочный богатырь, мышцы наливались нечеловеческой силой, а веревки истончались до толщины обычного шпагата.

Будто не я, а кто-то другой наблюдал за Чоном, который ошалело уставился на рукоятку барабана, не желающую сдвинуться ни на миллиметр.

Он злобно оскалил зубы, потянул ее изо всех сил…

И грохнулся на пол — коротким, едва заметным движением я натянул веревки, прикрепленные к рукам, и они лопнули, будто их свили из гнилья.

Очутившись на полу, я спокойно освободился от манжет и присоединился к парням, обалдевшим от увиденного.

— Ни хрена себе… — прошептал кто-то из них.

Мгновенно вскочивший на ноги Чон был желто-серым. Произошедшее было выше его понимания.

В зале повисла гробовая тишина.

Я стоял как ни в чем не бывало и спокойно массировал запястья.

Стоял и думал: «Если сейчас Чон полезет в драку или натравит на меня своих воспитанников, я его убью». Без всяких сожалений и угрызений совести.

И буду гонять эту свору, пока им белый свет не покажется в копеечку…

Внешне я был невозмутим, но в моей груди бурлил вулкан.

Чон постепенно приходил в себя. Он многое видел в жизни и был мудр. Кореец понимал, что я разгадал его замысел, и теперь он должен был найти выход из этой патовой ситуации.

Выяснение отношений можно и отложить…

— Я просил починить эту рухлядь. — Чон злобно уставился на парней. — Почему в этом вопросе конь не валялся?!

Все молчали.

Не знаю, был ли разговор по поводу «дыбы» или нет, но у парней хватило благоразумия промолчать в тряпочку.

— Ладно, хватит прохлаждаться. Готовьтесь к спаррингам… — приказал Чон.

И быстро вышел из зала.

Я оставался до конца тренировки.

Она шла ни шатко ни валко, несмотря на присутствие Чона. Спустя полчаса он возвратился, но вместо своих обычных обязанностей мастера-наставника занялся отработкой ударов на макиваре.

В зале присутствовала какая-то нервозность, а парни были вялыми и невнимательными. И все они старались не смотреть в мою сторону, что у них не очень получалось.

Помахав еще часок руками и ногами, мы дружно потянулись в душевую.

Чон остался.

Чему я был очень рад — сегодня его желтая рожа мне уже опротивела.

Вышагивая по ночному городу, я с тоской думал: «Что я делаю? Зачем мне все это? Неужто только ради спокойствия и безопасности семьи? Ну почему, почему я даже не сделал попытки сбежать вместе с женой и сыном?! Лучше умереть, чем вечно чувствовать себя подчиненным — и кому?! — а из-за этого ущербным…»

В ответ на свои мысли я слышал лишь вой ветра. На город надвигалась пурга.

Опер

Маркузик высадил нас прямо у подъезда Центрального банка и погнал «мазду» на стоянку.

Я спросил у Латышева:

— Что, будем банк брать? Тогда нужно было захватить автоматы.

— Будем брать… — Полковник улыбнулся и вошел внутрь.

Я последовал за ним.

Мы прошли охрану, показав свои удостоверения — пропуска на нас уже были заказаны. Но ни в операционный зал банка, ни в административное крыло мы даже не заглянули.

Латышев уверенно повел меня к неприметной двери с надписью «Служебный ход», и мы очутились в проходной, охраняемой двумя милиционерами.

Снова последовало «козыряние» удостоверениями, и мы вышли во внутренний двор банка.

— Сюда…

Латышев уверенно открыл ключом дверь одной из инкассаторских машин.

— Запрыгивай на переднее сиденье. Поведу я…

Да, блин, тайны Бермудского треугольника…

Со все возрастающим удивлением я отметил, что стекла микроавтобуса тонированы, движок, судя по звуку, вовсе не от «рафика» — гораздо мощнее и, скорее всего, импортный, а кабина напичкана таким количеством самой разнообразной электронной аппаратуры, совершенно мне незнакомой, что напоминала пилотскую рубку современного авиалайнера.

Латышев дал газ, и наше чудо техники, тихо урча, выкатилось за ворота.

Мы явно ехали за город.

Я сидел молча, переваривая увиденное: полковник удивил меня в очередной раз. Я точно знал, что такой техники в УБОП отродясь не водилось.

Тогда откуда?

Понятно — от верблюда…

Неожиданно на пульте справа от Латышева замигал красный огонек, и чей-то голос нарушил тишину в салоне:

— Внимание, я Второй, как слышишь, Питон? Прием…

Полковник щелкнул тумблером и ответил в микрофон на приборной доске:

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация