Кабина была полностью герметизирована (как и мотор), укомплектована кислородными масками и огнетушителями, а также имела кондиционер.
Шесть ракет класса «земля — земля» были уложены в контейнеры, замаскированные под инструментальные ящики.
В кузове могли разместиться четыре человека в полной спецназовской экипировке — огневая поддержка и защита от гранатометчиков.
Машина могла даже переплывать неширокие водоемы. Для этого она имела подвесной мотор, скрытый в ее толстом чреве, и выдвижные рули.
Кроме того, «Грета» запросто шлепала по болотистой местности, так как у нее шины были с автоматической подкачкой воздуха.
Короче, «Грета» была не просто машина, а бронированный вездеходный монстр.
В случае, если противник попытается нас перехитрить — вместо одного рефрижератора пригонят два, с первым в качестве пробного камня, — экипаж «Греты» должен был остановить второй всеми средствами, имеющимися в его распоряжении, вплоть до обстрела ракетами.
— Внимание, внимание! «Объект» сопровождают три «спичечных коробка». Кроме этого, замечена набитая под завязку «мышеловка». Количество «мышей» уточняется. «Мышеловка» следует за «объектом» на расстоянии двух километров.
— Моб твою ять! — выругался Волкодав. — Храни нас Господь. Три легковушки и автобус. Если данные подтвердятся, то сколько же этих гавриков нам придется положить, чтобы выполнить задание?
— Какая разница… — безразлично буркнул Акула, проверяя свой автомат. Он вставил рожок и привычным движением передернул затвор. — Мне уже надоело дурью маяться без настоящего дела.
— Тоже мне Джек-потрошитель… — добродушно хохотнул Волкодав. — А если нам задницы надерут?
— А такое когда-нибудь случалось?
— И на старуху бывает проруха, рашен бой.
— Всем мобильным группам! Состояние готовности — «Красные флажки». Зона «В», принимайте гостей…
— Пора, соколики…
Волкодав надел бронежилет. Мы последовали его примеру.
— Как ныне сбирается вещий Олег… — запел Волкодав. — На выход!
Мы покинули «девятку».
— Попрыгали, — скомандовал Волкодав. — Оʼкей. Кошачьи лапки. Майор, ты еще не забыл, как управляться с этой лейкой? — Он показал на мой автомат.
— Надеюсь, что нет.
— Только запомни: в случае чего сначала стреляй, а потом кричи: «Стой, ты арестован!» Похоже, сегодня мы будем иметь дело не с твоими грызунами, а с парнями, кое-что смыслящими в нашем деле. Даю рубль за сто. Так что не мандражируй и руби под корень. Потом разберемся.
В ответ я лишь кивнул…
Из-за поворота блеснули фары легковушки, и минуту спустя послышался гул мощного мотора.
Я знал, что в это время мобильные группы спецназа уже проникли на территорию «пороховых складов», чтобы подготовить «объекту» достойную встречу.
Мы обкладывали его, как охотники матерого волка красными флажками.
Киллер
Наше казарменное положение превратилось в форменное мучение.
Собранные под одной крышей на весьма ограниченном пространстве парни не находили себе места от безделья и какой-то несвойственной им нервозности. Разговоры велись или на повышенных тонах, или вообще никто не раскрывал рта.
Тягостное ожидание усугублялось еще и поведением Чона: он замкнулся в себе, и было заметно, что корейца гложет какая-то забота.
А потому его с виду невозмутимый облик напоминал снаряженную гранату, из которой вот-вот выдернут чеку.
Мы расположились в двухэтажном здании бывшего детского садика, купленного фирмой «Теллус» у какого-то предприятия.
Здесь уже началась реконструкция, но она пока затронула только двор, откуда сгребли различные павильончики, качели, песочницы, прочий нехитрый самодельный инвентарь и сломали забор. Теперь вместо чисто символического решетчатого из деревянных планок ограждения возводили бетонную стену почти трехметровой высоты.
Работы велись с восьми утра до пяти вечера, и в это время мы сидели тише воды, ниже травы.
Что должно быть на месте садика, нас не особо интересовало. Но пока отопление и освещение функционировали исправно.
Мы готовили себе еду на кухонных электроплитах. А спали прямо на полу, подложив под бока детские матрасики.
Окна в садике были плотно зашторены, и по вечерам мы могли коротать время за чтением старых журналов «Мурзилка» и «Пионер», а также слушать музыку и последние новости по еще неотключенной радиоточке.
Однако чересчур долго бездельничать Чон нам не позволял.
Через каждые два часа он устраивал разминку — обычная гимнастика, отжимания и приседания, бой с «тенью», — гоняя парней до седьмого пота.
Главным условием наших импровизированных тренировок являлось соблюдение полной тишины, что само по себе было достаточно ценно как наработка навыков бесшумного контакта с противником.
Методика Чона немного напоминала уроки Юнь Чуня, когда он учил меня разведывательной тактике ниндзя.
Я так и не смог довести до совершенства маскировку на местности, когда перед ничего не подозревающим часовым даже на ровной, без укрытий, местности и посреди бела дня вдруг из-под земли вырастает (в полном смысле этого слова) противник.
На тренировках я только ощущал присутствие Учителя и даже примерно догадывался, где он находится.
Он по этому поводу особо не сокрушался. И я знал почему: применяемые ниндзя пять методов камуфляжа (го-тон-но-дзюцу) — маскировка с использованием растительности, огня, земли, воды и металла — входят в плоть и кровь сызмальства.
Чон выбрал себе кабинет заведующей, где остался старый диван с высокой деревянной спинкой. Мы находились в бывшей игровой комнате.
Правда, у корейца был мобильный телефон, но, похоже, он не имел права им пользоваться. Наверное, связь была односторонней, и такой приказ мог отдать только сам Наум Борисович.
Вечер четверга начался со скандала.
Обычно я старался держаться несколько поодаль от остальных парней. Никто из них и не претендовал на приятельские отношения со мной.
Мы любезно говорили друг другу «Привет» и «Пока» и на этом наше общение заканчивалось. За исключением случаев, когда мы поневоле становились более разговорчивыми — во время спаррингов.
Завелся, как это уже бывало не раз, Вован.
Наверное, попади он в хорошие руки, из него получился бы неплохой парень. Вован был далеко не глуп и даже достаточно грамотен, но улица и окружение сделали из него злобное самолюбивое существо.
Он никого не уважал, за исключением Чона, хотя среди охранников были парни и покрепче, чем Вован.
Сегодня ему не понравился приготовленный мною ужин. (Чтобы не мозолить Чону и парням глаза, я с удовольствием переквалифицировался в шеф-повара и часами пропадал на кухне, изобретая из консервов и концентратов нечто удобоваримое и достаточно вкусное.)
