Несколько шагов Джейро сделал без колебаний, но потом остановился и прислушался. Вокруг тишина, только листья вздыхают под порывами ветра.
Он сделал еще несколько шагов и снова остановился, затем засвистел сквозь зубы от злого нетерпения. Неужели он слушал эту дрянь в присутствии чванливой старухи напрасно? Но вскоре он услышал то, чего все-таки так ждал: в тишине зазвучали мягкие торопливые шаги.
Джейро слабо улыбнулся и бросил на траву пиджак, который держал в руке. Шаги зазвучали громче, и теперь Джейро мог уже отчетливо видеть длинные черные крылья и развевающиеся черные одеяния. Тогда он аккуратно переложил пиджак подальше, повернулся в сторону черной фигуры и стал ждать.
7
Наутро в городе только и говорили об удивительных событиях, происшедших с четырьмя молодыми людьми — выпускниками лицея, которые отправились в парк для каких-то странных целей, одетые в ритуальные костюмы Черных Ангелов Мщения. Но их блестящая эскапада закончилась крайне печально. Ровно в полночь случайный прохожий обнаружил в парке четыре серьезно искалеченных тела.
Все жертвы исправно учились в лицее, обладали прекрасной компартурой и имели блестящий социальный престиж. Это были Хэйнафер Глокеншау, Кош Диффенбокер, Алмер Калп и Лоунас Фанчетто. Все четверо, вероятно, напоролись на шайку хулиганов и были немилосердно избиты. Увечий не избежал никто; сломанные кости, раздробленные колени и локти, многочисленные разрывы связок, синяки и сотрясения мозга. Кроме того, все они уж совсем по непонятным причинам подверглись депиляции, напрочь оголившей их головы, в результате чего парни оказались лысыми, как коленки, и оставались такими еще несколько месяцев.
Но добиться каких-то признаний от жертв инспектор полиции Жанде так и не смог, и потому его заявления прессе в основном сводились к собственному возмущению. «Молодые люди попали в руки хулиганам, которые совершили с ними акт, выходящей за пределы разумного жестокости. Такие вещи невыносимы! Не сомневайтесь, что мы предадим преступников суду, невзирая на их положение! В самом скором времени я опрошу жертв и узнаю точные факты. В настоящее время они еще слишком слабы и вынуждены будут оставаться в госпитале еще как минимум три недели. На следующей неделе молодые люди должны окончить лицей, но теперь их участие в этой церемонии, разумеется, исключается».
Через две недели прошел слух, что Глокеншау смог заговорить, но оказалось, что он настолько деморализован случившимся, что ничего рассказать о ночном нападении не в состоянии. То же самое повторилось и с остальными тремя пострадавшими. Полиция волей-неволей стала подозревать их в некоем молчаливом заговоре и отказалась от ведения дела. Как никак все четверо были одеты Черными Ангелами Мщения и явно участвовали в неких недозволенных законом действиях. На этом инцидент был исчерпан.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
1
Утром, когда все Фэйты собрались за завтраком, телевидение принесло известие о зверстве, совершенном над Черными Ангелами минувшей ночью в Пинжери-парке. Зверство было неслыханное, — пели на разные голоса дикторы всех программ, — каждый госпитализирован минимум на несколько недель.
И Хайлир, и Алтея были сражены этой новостью.
— Неизвестно, кто гаже, эти ангелы или тот, кто поступил с ними столь ужасно, — заявил Хайлир.
— Отвратительны что те, что другие! — подхватила Алтея. — Они живут насилием! Боль — их девиз! — Она посмотрела на Джейро, мирно поглощавшего свой завтрак. — Разве этот случай не отвратит тебя от твоих уродливых занятий?
— Вовсе нет, — ответил тот. — Мои упражнения существуют для защиты. Они улучшают мою выносливость. То есть, если на меня нападут, я смогу убежать, ни один из хулиганов никогда меня не догонит.
Алтея посмотрела на него с сомнением, а Хайлир сказал:
— Он шутит. Но должен сказать, что шутка эта дурного тона.
— Надеюсь, тебе никогда не придется применить свое преимущество, шутка это или нет, — сочувственно закончила Алтея.
— Вчера я услышал более интересные известия, — сменил тему Хайлир. — Хотите, поделюсь?
— Конечно! Это нечто скандальное?
— Нет, скорее, странное и печальное. Помнишь, несколько лет назад было продано ранчо «Желтая птичка»?
— Конечно, помню. Когда-то им владел Клуа Хутсенрайтер и, видно, совсем промотался.
— Торговым агентом тогда был Форби Милдун. Он поместил ранчо в собственность компании Файдол, где Рут держал восемьдесят процентов акций, а Милдун оставшиеся двадцать. Так вот, вчера Файдол объявил, что продал ранчо «Лумайлар Вистусу», корпорации, полностью принадлежащей Руту. Цена на ранчо была установлена как на дикую землю, так что двадцать акций Милдуна превратились почти в ничто. Все происходило тайно, и Милдун узнал о сделке только вчера вечером. Он отправился в клуб к Руту, грозил ему законом, но тот не обратил на это внимания. Милдун вышел из себя, дернул Рута за бороду и стукнул его по голове газетой. Старик отвернулся, посмотрев на Милдуна всего лишь с презрением, и Милдуну ничего не оставалось, как ретироваться. Теперь он обращается в межклубный комитет с жалобами. Вот так.
— Ага, история с таинственным исчезновением Милдуна, наконец, разрешилась, — пробормотал Джейро.
— Какого исчезновения?
— Он не явился на концерт в консерватории вчера вечером.
— Вчера вечером Форби Милдун был не способен воспринимать музыку, — улыбнулся Хайлир.
Джейро подумал, что осталось разгадать еще одну загадку. Лиссель слишком активно приглашала его на концерт, но там, в консерватории, ее настроение резко изменилось, она стала холодной и напряженной. Из-за чего могла произойти такая перемена? Конкретного ответа на этот вопрос не было, но события начинали принимать нужную форму.
Хайлир поинтересовался, какие планы у Джейро на сегодня.
— В лицее день Великой Чистки. Мы должны сдать все учебники, опустошить сейфы в раздевалках, вернуть лабораторное оборудование, убрать классы и так далее. А твои планы?
— Ничего похожего. Обычная рабочая рутина.
— Не забудь! — перебила Алтея. — Надо будет оформить наши аккредитации для конгресса! Иначе нас не допустят!
— Ах, да! И лучше приехать в контору пораньше, поскольку от Тайнета едет целая толпа, включая Хутсенрайтера. Он, кстати, делает весьма непонятный доклад под названием «Пространственные измерения философии, иллюстрированные Уильямом Шульцем».
— Хм. Несколько громоздко.
— Так оно и есть. Надеюсь, что в докладе он будет более организован, чем в собственном бизнесе. По слухам, он по уши увяз в долгах.
— Но как же? Всем известен его интеллект!
— Может быть, всему виной избыток этого интеллекта, — предположил Хайлир. — Измерения Шульпа и Хутсенрайтера проводятся в семнадцати направлениях, и они оба чувствуют в них себя как дома. А финансовые операции имеют всего два аспекта: купи подешевле, продай подороже. Хутсенрайтер пытается действовать в бизнесе так же, как в науке, а банковские тупицы никак не могут понять его математику.
