Книга Русский калибр (сборник), страница 111. Автор книги Пётр Разуваев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Русский калибр (сборник)»

Cтраница 111

Наилучшим выходом из сложившейся ситуации было бы просто свернуть ему шею. После чего следовало отправиться домой и помянуть грешную душу ирландца стаканчиком шотландского виски. Честное слово, именно так я собирался поступить, и единственное, что помешало мне воплотить эти планы в жизнь, так это негромкие голоса быстро приближавшихся ко мне людей. К счастью, я успел вовремя сориентироваться. Когда из-за угла выскочили двое полицейских, я уже изо всех сил пытался оказать лежавшему на земле О’Каллагэну первую медицинскую помощь. Луч фонарика ударил мне в глаза, я постарался придать лицу огорчённое и встревоженное выражение, начал было вставать…

— Сидеть! Руки за голову! Лечь! Шире ноги! — Почему-то они совсем не хотели со мной разговаривать.

— Послушайте, офицер, я проходил мимо и увидел…

— Молчать! — Далее последовал чувствительный удар по рёбрам. Я обиделся:

— Что вы себе позволяете? Я требую…

В этот момент на моих запястьях защёлкнулись наручники, и четыре могучие руки вздёрнули моё тело, придавая ему вертикальное положение. Прямо передо мной стоял молодой человек, лицо которого показалось мне смутно знакомым. Ну как же, как же! Семь золотых колечек в правом ухе и три — в левом, короткие волосы, похабная улыбочка… Водитель голубого «Мерседеса», подвозивший меня сегодня от вокзала до дома. Уж теперь-то его сексуальная ориентация не вызывала у меня ни малейшего сомнения.

— Привет, сестричка! — радостно приветствовал я окольцованного юношу. — Ты даже не представляешь, как расстроится лейтенант Рокси, когда узнает…

Договорить я не успел. Именно в этот момент у меня, что называется, от радости в зобу дыханье спёрло. Пока я честно пытался быть вежливым, один из полицейских приставил к моим, простите, чреслам электрошокер. Так себе ощущение, от неожиданности я даже прикусил себе язык.

— Заткнись, кретин, — неожиданно низким голосом посоветовал мне юноша. — А впрочем… Билль, закройте месье Дюпре рот. Пусть смотрит, только молча.

Теперь я уже был готов ко всем неожиданностям, и потому новый удар шокера пришёлся не в пах, а на вовремя подставленное бедро. Особой радости это, впрочем, не принесло. Вдобавок из-за этакой шокотерапии я пропустил мощный удар по голове, от которого у меня подкосились ноги. В самом прямом смысле этого слова. Получив вдогонку по шее, я мешком осел на асфальт, преклонив колени в нескольких дюймах от лежавшего навзничь О’Каллагэна. Воспользовавшись удобным случаем, один из полицейских вцепился мне в волосы и, грубо запрокинув голову, заклеил рот скотчем. После чего ещё раз врезал по моей многострадальной голове дубинкой. Если бы внутри моего черепа нашлась хотя бы капелька мозгов, я бы уже наверняка заработал сотрясение.

— Надеюсь, ты уже понял, что к чему? — лениво поинтересовался юноша. Пнув меня ногой, он, не оборачиваясь, протянул назад руку с требовательно раскрытой ладонью. Один из полицейских тут же отдал ему мою «Беретту».

— Смотри внимательно, придурок. Думаю, это последнее шоу в твоей жизни, — сказал «кольцеухий» с ехидной усмешкой. И, направив ствол пистолета в голову неподвижно лежащего ирландца, медленно спустил курок. Исправно сработал глушитель, «Беретта» тихо тявкнула, и что-то мокрое и горячее обрызгало моё лицо. Тело О’Каллагэна несколько раз конвульсивно дёрнулось и замерло навеки.

— Оглушите его, Пат. Нам понадобятся чёткие отпечатки пальцев месье Дюпре, чтобы у суда не возникло и тени сомнений в его вине…

И это было последнее, что я слышал.

Глава вторая

Очнулся я от удара. Если допустить, что я благополучно впал в детство и нынче мы с друзьями играем в «пятнашки», то после такой плюхи я бы стал, как минимум, почётным «водящим».

— Дюпре? Ты слышишь меня?

— Да пошёл ты… — С трудом подняв голову, я увидел перед собой всё ту же мерзкую физиономию с колечками в ушах.

— Ответ неверный. Билль, вы готовы?

Страшная боль пронзает всё моё тело. Кричу, давясь собственным криком, Кажется, что глаза готовы выскочить из орбит, каждый нерв вопит от боли, и какая-то жидкость, солёная и горячая, стекает по подбородку. Неужели кровь? Так и есть, нижняя губа прокушена насквозь. Боль уходит так же внезапно, как и появилась, оставив на память ощущение судороги во всех мышцах. Сердце судорожно бьётся, отбивая рейв в каждой клеточке моего тела. Тяжело дыша, роняю голову на грудь. Делаю вид, что опять потерял сознание, пытаясь хоть как-то оттянуть новый приступ боли.

Мне не раз доводилось видеть, как происходит пытка электрошоком. И в Афганистане, и в Эфиопии мои коллеги вовсю пользовались «телефончиком», желая узнать что-нибудь интересное. Но там мы работали в полевых условиях и вынуждены были обходиться подручными средствами. Теперь же мне достался классический вариант — металлическое кресло, босые ноги погружены в тазик с водой. К груди, паху, подмышкам прикреплены электроды. Яркий свет бьёт в глаза. Излишне говорить, что, кроме собственной кожи, на мне ничего нет. Да и та, кажется, пребывает в весьма плачевном состоянии.

— Не придуривайся, Дюпре. Ты здоров как бык, и напряжение слабенькое. Пока. Считай, что это была разминка.

— Я… Требую моего адвоката.

— Извини, старик, но здесь нет телефона. Ты будешь продолжать валять дурака? Или мы побеседуем?

— Пошёл ты… Пидер.

Он лениво усмехается, пальцами оттопыривает свои окольцованные уши и показывает мне длинный язык:

— Дюпре, Дюпре… Уж кому, как ни тебе, знать, что в спецслужбы не берут геев. Это, дурачок, мой имидж. Рабочая одежда. А впрочем… Прошу вас, Билль.

Снова волна боли. Но на этот раз я готов к ней, и я жду, я хочу её, я мечтаю об этой боли! Крик сам вырывается из плотно стиснутых губ, но это неважно, нет, это хорошо, это просто прекрасно! Жаль только, что боль так слаба, но я заставлю её стать ещё сильнее, я растворюсь в ней, я…

— Стоп! Ах ты, скотина! Сделайте ему укол, быстро! Живей, я вам говорю!

На меня выливают ведро ледяной воды, кто-то в белом халате суетливо мечется слева, вода, смешавшись с потом и кровью, заливает глаза… Ничего не вижу… Яркий свет. Тени людей. Лампы горят прямо под воспалёнными веками… Нет, не на что здесь смотреть.

— Думаешь, я не знаю этих штучек? Ошибаешься, Дюпре. Ты у меня не первый.

— Что… Что вам от меня нужно?

— А вот это уже лучше. Ты быстро учишься, Дюпре, очень быстро. Но нужно ещё быстрее!

Внезапно мне на голову натягивают плотный полиэтиленовый пакет, и чьи-то твёрдые пальцы стягивают его горловину у моего подбородка. Одновременно кто-то бьёт меня в солнечное сплетение, заставляя выдохнуть остаток воздуха из лёгких. А вдыхать мне уже нечего. Очень быстро наступает удушье, прозрачный пластик липнет к губам, я инстинктивно пытаюсь дышать, перед глазами идут красные круги…

Первое, что я ощущаю, придя в себя, это воздух. Его много, и я дышу, дышу жадно, словно пытаясь заполнить лёгкие до отказа.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация