— Правильно ли я вас понял, — решил уточнить я. — Вы хотите сказать, что аль-Файеда убрали американцы?
— Этого я не говорил, — ответил Чарльз. — Я сказал лишь, что ЦРУ могло желать смерти Доди аль-Файеда.
— Разве это не одно и то же?
— С юридической точки зрения — нет, — усмехнулся Чарльз. — Хотя ваша прямота мне импонирует. К сожалению, я никогда не мог этого себе позволить. Меня отправили в отставку за гораздо меньшее вольнодумство.
— Так за что конкретно? — продолжал настаивать я. Чарльз нехотя ответил:
— Выводы, к которым я пришёл, прямо указывали на то, что США ведут двойную игру со своими союзниками. Декларируя свои мирные намерения, США в то же время делают всё возможное, пытаясь вынудить Милошевича дать им повод для начала бомбардировок. Официальная позиция Лондона — полная поддержка всех действий США в рамках НАТО. Но многие европейские страны, в частности Франция, не желают этой войны, прекрасно понимая, чем она грозит Европе.
— Например?
— Усиление американского влияния на европейскую экономику и политику — раз. Возрастает роль НАТО, и одновременно теряет своё значение ООН — два. Кроме того, в случае отделения Косово от Югославии мы, европейцы, получаем независимый, никем не контролируемый мусульманский анклав в центре Европы. Не секрет, что уже сейчас албанская мафия занимает лидирующие позиции в общеевропейской торговле наркотиками, а сложите это с панисламизмом, весьма популярным в среде албанцев, и что получится в итоге? Лет через пятнадцать — двадцать?
— Нынешняя российская Чечня в центре Европы, насыщенная наркотиками, оружием, криминальными деньгами и населённая радикально настроенными мусульманами, которые живут исключительно за счёт преступной деятельности, — подытожил я. — Да, перспектива незавидная.
— Совершенно верно, — подтвердил Чарльз.
Сделав осторожный глоток из чашки с чаем, которую только что поставил перед ним официант, англичанин с недовольной гримасой отодвинул её в сторону. Китайская кухня так и не нашла дороги к желудку моего собеседника. «Что ж, каждому своё», — философски рассудил я, допивая своё пиво.
— Сейчас ведутся переговоры в Рамбуйе, — продолжал англичанин, — на которых решается судьба Югославии. Американцы давно сделали ставку на силу, поэтому всеми способами поддерживают албанцев, подталкивая их к войне. Франция, Россия и ряд других стран пытаются воздействовать на правительство Милошевича, добиваясь смягчения его позиции. Если договор будет подписан — бомбардировки не понадобятся и Америка лишится очень многого. Если переговоры закончатся ничем — начнётся война в Югославии, а эту войну Европа проигрывает в любом случае. Ситуация очень напряжённая, и как раз в этот момент во Франции вновь появляется Абу аль-Хауль.
— Зачем?
— Некоторые сотрудники французской контрразведки допускают, что на него возложена особая миссия. Нечто вроде серии террористических актов во Франции, осуществлённых от имени сербов, физическое устранение албанской делегации в Рамбуйе, взрыв Эйфелевой башни, наконец. — Чарльз устало усмехнулся. — После любой подобной акции война в Косово станет неизбежна.
— Мне кажется, связь исламского радикала-террориста с ЦРУ выглядит слишком нарочито. Американцы не станут так рисковать, — заметил я.
— Я и не говорил, что между ними существует какая-то связь, — согласился Чарльз. — Абу аль-Хауль работает на бен Ладена, для которого США являются врагом номер один. Парадокс заключается в том, что в данном случае цели двух заклятых врагов совпали. Исламские радикалы заинтересованы в создании мусульманского анклава на территории Косово не меньше, чем США. Поэтому вчера вас пытались убить сначала американцы, а затем исламисты.
Поскольку этот вопрос интересовал меня не на шутку, я решил кое-что уточнить:
— Скажите Чарльз, вчера вы знали, что за вами следят?
— Следили не за мной, — немного удивлённо ответил англичанин. — И я узнал об этом уже после того, как на вас напали.
— То есть? — в свою очередь удивился я.
— А как, по-вашему, вышла на вас английская военная разведка?
— Случайно, насколько мне известно, — растерянно ответил я. Чарльз удивлённо приподнял брови.
— Случайно? И вы этому поверили? Вряд ли можно назвать случайностью то, что все материалы на вас военные получили из ЦРУ. У них есть совместная программа по отработке данных на членов Ирландской Республиканской Армии, но вас американцы просто подставили, и сделали это весьма умело. Мне стоило больших трудов убедить в вашей невиновности министра обороны.
— Но почему они решили действовать самостоятельно? Зачем ЦРУ идти на риск, торопясь убрать меня?
— Не могу вам сказать, — покачал головой Чарльз. — Я знаком с резидентом ЦРУ в Лондоне и имел с ним сегодня продолжительную беседу. Он поклялся, что ничего не знал о присутствии в Англии господина Каддуми, и я склонен ему верить.
— Ну хорошо, — согласился я. — Откуда пришли и куда собирались идти сотрудники ЦРУ, неизвестно. Отлично. А арабы, расстрелявшие вчера мой дом? Эти-то откуда взялись?
— Люди Омара Бакри Мухаммеда, лидера исламской организации «Мухаджиры», — невозмутимо ответил Чарльз. — Эта организация входит в «Мировой фронт Джихада», организованный всё тем же Усамой бен Ладеном, так что причин для нападения на вас у них было предостаточно. Другой вопрос, кто снабдил их этой информацией?
— И откуда вам стало известно о нападении? — продолжил за него я.
— МИ-6 занимается всеми радикалами, обосновавшимися в Великобритании, — ответил Чарльз. — Год назад нам удалось завербовать одного из рядовых членов организации Омара Бакри Мухаммеда. Он и сообщил о том, что группа боевиков получила срочное задание, связанное с Брайтоном. К сожалению, ему известно немногое, а все руководители группировки несколько месяцев назад покинули Великобританию.
Чарльз замолчал, выжидающе поглядывая на меня. Если он рассчитывал услышать от меня нечто умное и задорное, то это были напрасные надежды. И так мне было нехорошо, а становилось всё хуже и хуже. За эти полтора часа, проведённые с Чарльзом, я получил смертельную дозу информации, переварить которую мой бедный мозг отказывался наотрез. Хотя и так было ясно, что совокупная практическая ценность всех этих мнений, версий, предположений и размышлений равняется абсолютному нулю. Сведений — море, а дать в морду — некому. Зато желающие отретушировать мою физиономию выстроились в длинную-предлинную очередь, которой не видно ни конца ни края…
— Пожалуй, я хочу выпить, — решительно заявил я, озираясь вокруг в поисках официанта.
— Неплохая идея, — согласился Чарльз. — Мне кажется, я вас немного утомил.
— Никогда не замечал за собой большой любви к теоретическим дисциплинам, — стесняясь, пробормотал я.
— Вы замечательный практик, Эндрю, — улыбнулся англичанин. — Поэтому-то вы мне и нужны.
— В качестве человека, который может опознать аль-Хауля?
