— Судя по всему, — заявил наконец Николя, с неохотой отрываясь от своего занятия, — вашей машиной, месье Дюпре, занимался неплохой специалист. Думаю, мне придётся повозиться. Есть, правда, одна программка… Если её слегка доработать, то, возможно…
— Оставьте, Николя, — я уже и сам начинал жалеть о своей дурацкой затее. — Будем считать, что мы добились положительного результата.
— Совершенной защиты не бывает, — Николя упрямо покачал головой. — Вы уж простите, месье, но теперь я просто обязан «взломать» ваш компьютер. Вопрос профессиональной гордости.
— Что, чувство поражения вам незнакомо? — усмехнулся я.
Николя с достоинством поправил очки.
— До сих пор — ни разу. Кстати, я воспользовался вашим советом.
— Каким ещё советом? — удивился я.
— Не помните? Вы мне посоветовали заняться Национальным Бюро Ливии.
— А, вы об этом, — я засмеялся. — И что, неужели получилось?
— Нет, до них мне добраться не удалось, — покачал головой Николя. — Ливийцы — большие хитрецы. Насколько я понял, внутренняя сеть у Национального Бюро, разумеется, есть. Но она локальная, извне к ним не подобраться. Зато я забрался в сеть министерства здравоохранения. Ужасно интересно, оказывается, в Ливии побывало множество западных врачей и…
— Кажется, я не отдавал вам приказа заниматься Ливией, — послышался недовольный голос Дормана, и его фигура возникла за спиной Николя. Заметив мою физиономию на экране монитора, француз кивнул:
— А, это вы, Дюпре… Добрый день. Как ваши успехи?
— Честно говоря, похвастаться особо нечем, — неохотно признался я. — Вы обещали…
— Да-да, я помню, — раздражённо взмахнул рукой Дорман. — Если хотите, подъезжайте. Заодно познакомитесь ещё с одним сотрудником нашего отдела.
— А разве… Что скажет ваше руководство? Насколько я понял, связь со мной не пользуется официальным одобрением?
Лицо Дормана скривилось, точно от зубной боли. С сомнением глядя на затылок сидевшего перед ним Николя, он немного поколебался, но затем решительно взмахнул рукой.
— Да какая теперь разница… Словом, я только что получил выговор от директора за несанкционированные контакты. То есть — за встречу с вами.
— И что вы ответили? — поинтересовался я.
— Подал рапорт об отставке, — усмехнулся Дорман. — Сказал, что, если мне больше не доверяют, другого выхода я для себя не вижу.
— Так вас уволили?
— Чёрта с два! Я им ещё нужен. Мне под личную ответственность разрешили заниматься этим делом. Так что можете смело приезжать сюда. Тогда и поговорим. Все эти ваши телеконференции…
— Я могу дать гарантию… — обиженно вскинулся Николя.
— А вы, Николя, займитесь, наконец, делом! — сердито отрезал Дорман.
С независимым видом поправив съехавшие на кончик носа очки, Николя пожал плечами.
— Увидимся, Николя, — сказал я, поднимаясь из-за стола.
— До встречи, месье, — вежливо ответил молодой человек и, выходя из режима связи, ехидно добавил: — Кстати, у меня для вас есть маленький сюрприз.
И его лицо исчезло с экрана моего монитора, сменившись красочной заставкой. Картинка изображала красотку Лару Крофт, но в слегка «пропатчёванном» её варианте и с лицом мисс Лары Литтон, дочери лорда, графа и пэра Англии. Кроме пары добротных армейских ботинок и ремня, иной одежды на этой Ларе Крофт не было и в помине.
* * *
Взглянув на часы и произведя в уме нехитрые вычисления, я решил, что немедленно срываться с места и мчаться на встречу с Дорманом глупо. Гораздо разумнее было вздремнуть пару часиков. Бессонная ночь давала о себе знать, и удобный диванчик, стоявший в кабинете, так и манил меня в свои кожаные объятия. И заманил ведь, подлец. Устраиваясь поуютнее и закрывая глаза, я успел подумать, что неплохо было бы поставить будильник… Затем перед моим мысленным взором предстала мисс Лара, абсолютно голая, но в высоких ботинках и с громадными пистолетами в руках, её сменил укоризненный взгляд голубого глаза, нарисованного на «Ладони Фатимы»… И я провалился в глубокий сон.
Разбудил меня через три часа всё тот же компьютер. Приятный женский голос сообщил, что «на адрес месье Дюпре получено письмо». Чертыхаясь и поминая недобрым словом человека, снабдившего эту жестянку возможностью издавать звуки, я подошёл к столу. Послание было от Абдаллаха. Ливиец извещал, что будет в Париже завтра. На всякий случай я отправил ответное послание с номером своего сотового телефона и предложил Абдаллаху встретиться завтра, в шесть часов вечера, в кафе на rue Marcadet. Афишировать свою связь с ливийской разведкой, имея таких знакомых, как Дорман, и таких доброжелателей, как ЦРУ, мне не слишком хотелось.
Однако на этом неожиданности не закончились. Я как раз собирался отойти от компьютера, как вдруг случилось нечто. Видеокамера, установленная прямо на мониторе, ожила сама собой, и на экране возникла моя изумлённая физиономия. Пока я пытался понять, что произошло, компьютер издал странный звук, выбросил на почерневший экран охапку каких-то символов и закорючек, а затем окончательно и намертво «завис». Лежавший рядом телефон разразился истеричными трелями, и, поднеся его к уху, я услышал радостный голос Николя:
— Ну как? Вам понравилось? Я же говорил, что совершенной защиты не бывает!
— И как вам это удалось? — довольно кисло спросил я.
— Ваш приятель здорово помог, — засмеялся Николя. — Через его сервер я… Впрочем, вы всё равно не поймёте… Что?
Последний вопрос был адресован явно не мне. Через мгновение Николя сообщил:
— Вам привет от Жюли.
— Спасибо, — усмехнулся я. — А от Дормана у вас нет для меня привета?
— Кажется, минут двадцать назад он справлялся о вас, — немного подумав, ответил Николя.
— Скажите ему, что я скоро подъеду. Кстати, Николя… А что мне теперь делать с компьютером?
— Понятия не имею, — честно признался молодой человек. «Доигрались», — подумал я, со вздохом набирая номер консьержа. Ничего не поделаешь, придётся специалисту из Бордо ещё разок прокатиться в Париж.
* * *
«…уснуть и — видеть сны? Вот в чём разгадка, вот что продлевает несчастьям нашим жизнь на столько лет… А-а, зараза!!!»
Монолог, выплывший из самых отдалённых закоулков моей памяти, так и остался незавершённым. Увлекшись слогом великого англичанина, я едва не проехал мимо приметного здания на Boulevard Voltaire. Лишь в последний момент уловив краем глаза знакомые очертания и резко затормозив, я с деланой небрежностью подогнал ярко-красный «Порше» к подъезду с неприметной табличкой: «Pascal Dufour Immobilier». Мало кто из парижан догадывался, что за этими скромными дверями скрывается отдел 2F, одно из многочисленных подразделений французской контрразведки. К сожалению, я был в числе тех немногих счастливцев, которые знали об этом наверняка.
