— Ну? Есть ключи? Открывайте.
Он осторожно вставил ключ в разбитый замок, повернул его несколько раз. Потянул за ручку. Злорадно скрипнув, дверь начала открываться. Протолкнув внутрь майора, я с опаской двинулся вслед за ним. Длинный обшарпанный коридор, ещё одна дверь, настежь распахнутая. И большая комната, тремя окнами выходящая на улицу. Дальше можно было не ходить.
Смерть застала их врасплох. Один сидел за столом, уткнувшись лицом в ещё работающий портативный компьютер, другой так и остался сидеть в кресле перед включённым телевизором. Третий и последний лежал на полу у окна, а вокруг него расплывалась небольшая лужица крови. Я вопросительно взглянул на майора.
— Говорите, ребят жалко?
— Да пошёл ты… — ответил он, с ненавистью глядя на меня. И прислонился к стене, словно ноги отказывались его держать. У меня пропали последние сомнения. Этого он сделать не мог. Он — не мог. Или я ничего не понимаю в людях. Я бросил Дмитриеву его пистолет.
— Лови, майор, — по-моему, он поймал его случайно.
Ещё раз взглянув на его побледневшее лицо, я медленно пошёл по комнате, переходя от одного трупа к другому. Убийца был профессионалом. Причём высочайшей квалификации. В течение каких-то секунд он положил всех троих. Тремя выстрелами. И потом ещё три контрольных, в голову. Никто не успел даже потянуться за оружием, хотя у всех оно было. Машинально, проходя мимо, я выключил телевизор. Да, так всё и произошло. Он вошёл через дверь, не ту, которой воспользовались мы, а парадную, выходящую на другую улицу. Очевидно, у него были ключи. Или отмычка, замок там стоял из тех, что можно открыть пальцем. Телевизор работал, поэтому они ничего не услышали. Потом он с порога расстрелял всех троих, прошёл по комнате, выстрелил ещё раз в каждого и тем же путём покинул квартиру.
— Дюпре? — тихо окликнул меня Дмитриев. Я обернулся.
— Ты думаешь… Это я их? — Он уже опомнился и смотрел внимательным, каким-то глубоким взглядом. Я покачал головой.
— Нет. Это не вы. Тут работал профессионал, — он облегчённо вздохнул.
— Я же говорил… Насчёт ликвидатора. Вот он и проявился, сука!
— Возможно, — я решительно направился к выходу. — Пойдёмте, майор. Не стоит здесь задерживаться.
Я уже почти миновал стоявшего у стены Дмитриева, когда вдруг заметил — это. Между ним и мной, на выцветших от солнца обоях замерло маленькое красное пятнышко. Очень похоже на крохотную лампочку, внезапно загоревшуюся в стене. Или на фокус лазерного прицела. Я успел перевести взгляд на Дмитриева, он посмотрел на меня, и в этот миг со звоном лопнуло оконное стекло, а в стенку рядом с его головой с сочным звуком впилась пуля. Не сговариваясь, мы рухнули на пол и изо всех сил ринулись к дверям, отталкиваясь от грязного покрытия всеми возможными частями тела. Бежали по-пластунски, иначе не сказать. Всё-таки я был прав. Это оказалась ловушка.
* * *
— Почему он выстрелил мимо? — Дмитриев задавал этот вопрос уже в третий раз. Я давно сбросил скорость, мы уже миновали вокзал и теперь ехали по центру Милана. Никто за нами не гнался. Таинственный стрелок остался далеко позади.
— Не знаю, — что ещё я мог ответить вконец растерявшемуся напарнику?
— Почему он убил их и не стал стрелять в меня? Почему он вообще начал убивать? Ведь он должен был дождаться, когда вы захватите Давида, а…
— Да заткнитесь вы наконец! — рявкнул я на него. Притормозил у какого-то сквера, остановил машину. — Слушайте меня внимательно, майор. Да, это тот самый ликвидатор. Скорее всего, он следил за вами, когда вы приходили ко мне. Или не он, а кто-то из тех, кто с ним работает. Возможно, это был один из ваших людей, я не знаю. Это и неважно. Охота началась. Только что он вполне мог пристрелить нас обоих. Вместо этого он фактически представился, пустив пулю в стену. Значит, это тщеславный сукин сын, которому доставляет удовольствие игра с жертвой. А раз он хочет играть — значит, у нас ещё есть время. И я хочу это время использовать! Забудьте обо всём этом! Сейчас у нас одна задача — Давид. И мы её будем решать, если не впятером, то вдвоём! Хотите вы этого или нет! Ясно?
Он долго молчал. Потом сказал, уже другим, совершенно спокойным и угрюмым тоном:
— Если бы вы знали, Дюпре, как мне хочется дать вам в морду…
Я искоса взглянул на него. И промолчал. С тем же успехом он мог просто застрелиться.
* * *
К трём заветным холмам мы подъезжали уже в сумерках. Быстро надвигающаяся темнота вынуждала поторапливаться, все приготовления нужно было закончить ещё засветло. Суетиться с фонариками в пределах видимости охраны поместья я не хотел категорически. Вряд ли эти американские «Рембо» забыли обзавестись приборами ночного видения. А на кой чёрт нам лишние трудности? Остановившись возле самого высокого холма, круто обрывавшегося вниз со стороны поместья, мы почти бегом затащили на его вершину разобранный дельтаплан и ещё кое-какую мелочовку. Арбалет, парочку «Узи», мой рюкзак со снаряжением и патронами. Стараясь не волноваться, чтобы не перепутать детали, я собрал дельтаплан. Потом мы прикрыли всё это хозяйство маскировочной сеткой и в том же темпе спустились вниз. Чтобы переехать к следующему холму. Там нужно было оставить снайперскую винтовку. При всём моём уважении к американской фирме «Баррет», производившей это чудо стрелковой техники, весило «чудо» двенадцать с половиной килограммов, да плюс прицел, и боеприпасы… Склон холма оказался достаточно крутым. Дмитриев, тащивший на себе чемодан с разобранной «М82А1», окончательно выдохся, добравшись до вершины. Слабоват был майор для таких упражнений. Спортом мало занимался. Биатлонист…
— Умеете пользоваться? — спросил я у рухнувшего рядом напарника, начиная собирать винтовку.
— Нет… — тяжело дыша, ответил он. — Такой — нет.
— Понятно, — кивнул я. — На самом деле всё очень просто. Магазин на десять патронов, сменный. Стрелять будем вот этими — бронебойно-зажигательными. На дистанции 500 метров пробивает до 30 мм брони. У нас, правда, расстояние побольше, около двух с половиной километров. Но зато и броня нас не интересует. Прицел с десятикратным увеличением, вполне достаточно, чтобы попасть пальцем в небо. Смотрите внимательно, я сделаю только один выстрел, дальше работать будете вы. Подберите ориентиры, пригодится.
Он перевернулся на живот и некоторое время пристально вглядывался в силуэт дома внизу. Я закончил сборку и прикрыл готовый продукт сеткой. Лёг рядом с ним. Мне и самому нужно было присмотреться к пейзажу. Некоторое время мы молчали.
— Вы всерьёз думаете, что это сработает? — спросил он, наконец. Эх, лучше бы и дальше молчал, ей-богу… Откуда я мог знать, что сработает, а что нет? Авантюра, она и в Италии авантюра…
— Всерьёз думаю, — буркнул я. — Доживём — увидим. Главное, не суетитесь в финале. Мне бы очень не хотелось, чтобы вас засекли после первого же выстрела. Шума мы наделаем достаточно, но всё равно… Вы поаккуратнее. О’кей?
— Хоккей, хоккей, — пробормотал он и отвернулся. Скучный человек, никакого энтузиазма. Эх, Рихо бы сюда… С ним бы мы в два счёта своротили весь этот «тюрямок». Где он сейчас, интересно? Неужели где-то поблизости?
