— Ты не любишь меня… — горько повторила она, словно подтверждая свою мысль. — Жаль! — И, резко вскинув твёрдый подбородок, она закончила: — Жаль, что всё именно так. Но я рада, что это выяснилось сейчас. Лучше быть отвергнутой сегодня, чем преданной завтра. Прощай, Андре. И — если ты когда-нибудь ещё окажешься в Милане… Не звони мне.
Резко развернувшись, она быстро вышла из комнаты.
Всю ночь я тупо пялился в телевизор и пил виски прямо из горлышка, вслух разговаривая с самим собой. Если бы я знал, как непросто будет вырывать из души ту часть «меня», в которой жила Паола… Возможно, всё было бы иначе? Не знаю… Наверное, нет. Но от этого мне не становилось легче.
* * *
А утром в мою комнату ворвался Рихо. За ночь я умудрился одиноко прикончить бутылку «Lagavulin», но даже это не помешало мне сообразить: он был страшно, феерически разъярён. Что совсем не походило на обычно спокойного Рихо Эвера.
— Где она? — заорал он с порога.
— Уехала, — ответил я, с трудом разлепляя глаза. Чёрт, надо же… Так и заснул в кресле.
— Как — уехала? Куда уехала? Какого чёрта?
— Чего ты орёшь? — поинтересовался я. Затёкшее тело болело в самых неожиданных местах, словно меня всю ночь сгибали мимо суставов. — Паола уехала в Милан, вчера, вместе с Филиппом, — по буквам сказал я.
— Да при чём здесь Паола?! Я говорю о твоей мамзели, этой Софи-ибн-Даше! Её нет нигде!
— Ну и что? — резонно спросил я.
— Что — ну и что? — опешил Рихо.
— Ну и что с того? На кой чёрт она вообще тебе нужна?
— О боже… — Он рухнул на кровать. — Как же тебе хорошо живётся…
— Твоими молитвами, — отозвался я. — И папиными заботами. Так я не понял — чего ты суетишься?
— Ладно, — Рихо обречённо махнул рукой. — Зная твой дурацкий характер, было решено тебе ничего не говорить. Слушай, ты и в самом деле ничего не знаешь? Она с тобой не разговаривала?
— Да о чём, скажи на милость? — взвыл я. — Я расстался с девушкой, с горя напился, у меня трещит голова, а тут врывается какой-то идиот и начинает загадывать мне загадки… Либо ты скажешь, в чём дело, либо я сейчас выкину тебя ко всем чертям, понял?
— Эта су… Эта твоя Даша — жена генерала Стрекалова, — устало произнёс Рихо. Подобрав с пола бутылку, он покачал ею перед глазами. — Ну, естественно… Всё высосал… Где у тебя бар? — И, не дожидаясь ответа, направился к стоявшему в углу бюро. У меня было полное ощущение, что я окончательно рехнулся.
— Рихо, — тихо позвал я эстонца. — Жена Стрекалова умерла. Лет семь назад. Ты ничего не путаешь?
— Я похож на идиота? — спросил он, возвращаясь со стаканом на кровать. — Твой Стрекалов — старый кобель. Пару лет назад он где-то подобрал эту девицу, долго охмурял её и, в конце концов, женился. Его уже тогда начали прижимать, так что всё это он держал в строжайшем секрете. Самое смешное, что эта дура в него влюбилась. Ты не пробовал её трахнуть? Меня она отшила мгновенно. Стерва…
Его сексуальные неудачи интересовали меня сейчас меньше всего. Суть происходящего по-прежнему оставалась совершенно недоступной для моего сознания.
— Подожди, — промямлил я. — Пусть она его жена, ладно. Но какого чёрта он послал её со мной? Он же прекрасно знал, зачем я еду? Надоела она ему, что ли?
— Его попросили, — нехотя сказал Рихо. — Ты же в курсе их договора с Боссом?
— Стрекалову — Давид, отцу — досье, — кивнул я.
— Правильно. Но не только. Стрекалову нужен был ты. Почему-то он вбил в свою тупую голову, что, кроме тебя, ему послать некого.
— Потому что так оно и есть, — усмехнулся я. И отнял у него почти опустевший стакан.
— Хам, — беззлобно прокомментировал Рихо. — Короче, Босс устроил твой отлёт в Россию, но взамен потребовал заложника. Собственно говоря, это я настоял. Об этой его… Латышевой, я узнал довольно давно. А тут как раз и пригодилось. Стрекалов, конечно, сперва подёргался, но деваться-то ему было некуда… Послал её с тобой, а дальше ты знаешь…
— Она знала, зачем едет? — поинтересовался я. Он кивнул:
— Конечно. Что она — идиотка?
— Знала и молчала… Хорошая девушка. И куда она делась?
— Понятия не имею. Пока мы с тобой беседуем, охрана ставит на уши весь дом. Странно всё это…
Обычно мягкие и расплывчатые черты его лица затвердели, а глаза недобро сузились. Настроение у нас обоих было — хуже некуда, так что я не стал к нему приставать, а молча направился в ванную, принимать водные процедуры. Тут его очень кстати вызвали по рации. Молча выслушав короткое сообщение, Рихо тихо выругался и, забыв обо мне, пулей вылетел из комнаты. Пожав плечами, я пинком закрыл за ним дверь.
* * *
Очень скоро всё прояснилось. Даша действительно сбежала, но даже не это было самым интересным. Она исчезла не одна, вместе с ней пропали ещё два человека. Охранник и один из двух врачей, находившихся в доме. Рихо рвал и метал: оба беглеца служили под его началом уже много лет, и их неожиданное предательство поставило шефа службы безопасности в весьма и весьма неприятное положение. Зная характер отца, я вовсе не завидовал Рихо. Но и терзаться по этому поводу отнюдь не собирался. Как он там говорил: «Игры взрослых дядей»? Проиграл? Плати…
Днём я зашёл к Давиду. Большой и достаточно «многонаселённый» дом словно вымер, испуганно притаившись в ожидании грандиозного разноса. Рихо пребывал в таком состоянии, что соваться к нему явно не стоило, собственные покои мне уже опротивели. О самосовершенствовании в спортзале после ночной пьянки мне даже думать было тошно. Компания Давида показалась мне оптимальным выбором. К тому же я не видел его со вчерашнего дня.
Давид встретил меня приветливой улыбкой.
— Добрый день, Андре, — поздоровался он, по обыкновению указывая рукой на кресло, стоявшее рядом с кроватью. — Присаживайтесь, прошу вас. Партию в шахматы?
— Нет, спасибо, — решительно отказался я. — С вами бессмысленно играть. Вы не умеете проигрывать.
— Отчего же, — усмехнулся он. — Это «умение» присуще всем. В игре, Андре, важно только одно — способность всегда выбирать единственно верную позицию. Всегда, понимаете? Увы, мне это удавалось не так уж часто.
— Вы очень скромный человек.
— Нет, Андре. Скорее, я очень доверчивый человек. Впрочем, вы в этом ещё убедитесь. Я слышал, мадемуазель Софи нас покинула?
— Её имя — Даша, Давид, — ответил я. Он кивнул.
— Это уже неважно. Как вы думаете, её найдут?
— Вряд ли. Насколько я понимаю, генерал Стрекалов заранее готовил этот вариант. А он неплохой профессионал. Не думаю…
Давид покачал головой. Протянув руку к узкой полке над изголовьем кровати, взял с неё какую-то газету и протянул мне. Я с удивлением признал московский «Коммерсантъ».
