– Как ты меня нашел здесь?
– Позвонил в твою контору, и мне сказали, что ты будешь на этом совещании в мэрии. Пришел, а ты спишь без задних ног.
– Давай арестовывай, – протянул руки вперед Филарет.
– А как с публикацией? – поинтересовался полковник.
– В понедельник, а может, и в воскресенье выйдет статья. Товарищ обещал. Он в Австралию свалил на постоянное место жительства, я ему и скинул файл с записью. Файл самораспаковывающийся. В воскресенье утром раскроется, а дальше будет такой скандал, после которого тебе лучше застрелиться сразу из трех пистолетов.
– Почему сразу из трех? – переспросил Федотов, меняясь в лице.
– Для надежности. Из одного можно промахнуться, из двух рука дрогнет, а из трех наверняка, чтобы не одна самая лучшая медицина не могла оживить. Я только одного не могу понять: за что меня так подставили? Никому вреда не делал, не лез ни во что, приносил только пользу.
– Это твой второй прокол. Первый раз ты прокололся при записи в правительстве.
– Это когда ты меня в Москву посылал? – поинтересовался Филарет.
– Да. Тогда твоя запись попала лобастому на стол, и все закрутилось, – выдавил из себя полковник.
– Жалко, я ту запись не продублировал! – огорчился Филарет, просчитывая в уме варианты побега.
– Хватит и второй записи, чтобы полетели головы, – сокрушался полковник, поигрывая никелированными наручниками.
Резкий удар в ключицу – и полковник свалился на пол.
Сковать наручниками руки за спиной – дело пяти секунд.
Низкая дверь в подсобное помещение уборщицы приняла в свое нутро скованного бесчувственного полковника.
Усадив связанного пленника на перевернутое ведро, Филарет связал ему ноги и, привязав к канализационной трубе, лишил возможности двигаться.
Кляп из двух носовых платков обеспечил немоту минимум на час.
Обыскав карманы сидящего, Филарет выудил из них пачку документов, бумажник и пистолет.
Пистолет нашел себе место на дне бачка унитаза, деньги перекочевали в карман Филарета, а вся пачка документов нашла убежище за вентиляционным коробом.
Себе Филарет оставил только пропуск, на котором было написано: «Проезд везде. Досмотр запрещен».
Внизу пропуска стояла собственноручная подпись начальника ФСБ области и гербовая печать.
– Будем надеяться, Сергей Иванович, что больше не свидимся! С тобой было приятно работать, но дальше не судьба! Если меня не поймают, то все записи, в том числе и сегодняшнего разговора, останутся между нами, если же поймают, тогда не обессудь! – проговорил Филарет, закрывая дверь подсобного помещения.
Заместитель мэра, заскочив в туалет, увидел Филарета и махнул рукой, приказывая подождать.
– У меня к тебе срочное дело!
– Цейтнот, Матвей Иванович! – попробовал отказаться Филарет.
– Ты только скажи, я тебе машину дам, съездишь, куда тебе нужно!
– Мне домой надо! – заныл Филарет, испытывая заместителя мэра на жалость.
Заместитель мэра – плотный мужчина лет пятидесяти – взял Филарета за руку и повел на выход.
У него была жесткая мозолистая рука человека, много лет занимавшегося физическим трудом.
– У меня там строители сидят и ничего не могут сделать. Если не поможешь, мэр голову снимет! Как мне жить без головы?
– Только десять минут консультирую, потом на машину и домой! – сдался наконец Филарет.
Глава 30
В кабинете у заместителя мэра сидел начальник Управления внутренних дел города, начальник строительного треста и женщина, которую Филарет не знал.
– Короче, ситуация такая! В понедельник к нам в милицию приезжает руководство из Москвы. У меня над кабинетом стоит вентилятор, который шумит. Посоветуй, что делать? Надо срочно убрать этот чертов шум! Кроме тебя, специалистов в городе не осталось! – сказал милицейский генерал-майор, вытирая потный лоб огромным клетчатым платком.
– Видел я ваш вентилятор, говорил вашему заму, что делать, но он только отмахнулся. Это еще месяца три назад было, – сразу начал Филарет, помня, что у него каждая минута на счету.
– Не надо лишних слов, дорогой! Расскажи, как сделать меньше шум, и руководство милиции, города и треста тебя не забудет! – вставил заместитель мэра, усаживаясь за свой стол.
– Надо установить вентилятор на двухкаскадную виброизоляцию с виброзадерживающей массой, и все будет в порядке, – быстро рисуя на листке бумаги эскизы, сказал Филарет.
– Хорошо, что мы тебя поймали, – поблагодарил заместитель мэра.
– Спасибом не отделаетесь! Вы обещали машину до моего поселка, – напомнил Филарет.
– Бери мою. Тут у нас еще много вопросов. Часа два посидим, – распорядился генерал-майор, придвигаясь ближе к столу.
– Вы номер машины не подскажете? – спросил Филарет уже от двери.
– Черный «Опель»-внедорожник. Он у второго входа стоит.
– Его не выпустят со служебного входа, – заметил управляющий трестом, поглаживая приличных размеров живот.
Выхватив из кармана мобильный телефон, генерал-майор нажал кнопку и отрывисто приказал:
– Гаранин! Пулей ко мне, в кабинет Силантьева! А вы в приемной пока подождите. Придет мужчина лет тридцати в форме лейтенанта милиции, с ним и поедете.
Выйдя в приемную, Филарет увидел, что место секретаря пустует.
Набрав номер Ларисы, Филарет ждал. Только на четвертый гудок Лариса взяла трубку.
– Сейчас я к тебе подъеду, прямо к банку. Не забудь документы. Минут через десять буду.
– Все нормально прошло, – ответила Лариса, не вдаваясь в подробности.
– Сан Саныч! Как дела? – набрал Филарет второй номер, искоса поглядывая на дверь.
– Все прошло нормально, только пришлось тарить три сумки. Сейчас складываю в вентилятор.
– Отбой твоему варианту, поедем на машине. Сложи в сумки, я подъеду через минут пятнадцать. Машина «Опель»-внедорожник. Личные документы с собой?
– Вас надо везти? – раздался над ухом могучий бас.
Сзади стоял огромный, больше двух метров, детина, одетый в милицейскую форму с погонами лейтенанта. Мышцы шарами перекатывались под сукном.
– Меня вроде, – ответил Филарет, прикидывая, что водитель весит килограммов сто сорок.
Ни как он вошел, ни одного лишнего звука Филарет не слышал.
Служебный вход оказался со стороны улицы Радищева. Они минут пять шли по переходам мэрии, то спускаясь, то поднимаясь, проходя мимо постовых милиционеров, которые приветливо кивали водителю генерал-майора.
Огромный квадратный внедорожник «Опель» черного цвета стоял прямо перед входом.
