Минуты через две вытащил зажигалку, закурил и пустил толстую струю дыма прямо в лицо Филарета.
Сквозь табачный запах явственно пробивался застарелый водочный перегар.
– В пути следования часто бывают несчастные случаи с дотошными ревизорами. Случайно открылась дверь, и ревизор выпал из вагона, – пояснил детина, поигрывая на пальце железнодорожным ключом.
Обычно Филарет в таких случаях просто вырубал наглеца одним хорошим ударом, но сейчас он не мог рисковать. До станции назначения оставалось езды всего два часа.
Засунув свое самолюбие в неприличное место, Филарет съежился и спросил:
– Ваши предложения?
– Сейчас берешь бутылку водки, своего техника, девку и идешь в соседний вагон. Тогда все будет хорошо и тихо. Ты имеешь шанс дожить до старости. Если дернешься, то в лучшем случае милицейская бригада сопровождения сует тебе героин в вещи, и никакая санэпидстанция тебе не поможет.
– Я все сделаю, как вы хотите, – негромко сказал Филарет, бочком протискиваясь мимо огромного шантажиста, который и не думал посторониться.
Легкий подзатыльник придал ему небольшое ускорение.
В купе сидела вся теплая компания, увлеченно поедая ночной ужин.
Похлебав супчику, Филарет съел один большой пельмень, который оказался удивительно невкусным, и решительно поднялся.
– Я устал, надо немного отдохнуть, – вежливо сказал Филарет, делая знак глазами своей команде следовать за ним.
Мобильный телефон главного врача требовательно зазвонил.
Послушав минуту, Альфия Исхаковна встала и решительно направилась к выходу.
– Позвонили из управления дороги. Надо срочно решить один вопрос на станции.
– Вашим людям приготовлено одно, к сожалению, купе в СВ. Извините, больше, к великому сожалению, мест в поезде нет.
– Они ребята привычные, поместятся, – ответила Альфия Исхаковна уже из коридора.
Главный врач остановилась в переходе и, крепко сжав руку Филарета, предупредила:
– Будь очень осторожен. Очень мне не нравится бригадир и электрик.
– Такой здоровый мужик в форме без знаков различия? – спросил Филарет, упираясь в противоположную стену прохода. Поезд заметно замедлял ход.
– Очень неприятный тип. По-моему, вы вызвали у них подозрение. Трое европейцев и одна казашка. Так у нас сейчас не бывает.
– Держите кофр с приборами, и удачи вам, – закончил разговор Филарет, передавая сумку своей боевой подруге.
В коридоре штабного вагона никого не было.
Прикинув, что СВ может быть только следующим вагоном, Филарет быстро прошагал весь коридор и в тамбуре опять встретился с давешним амбалом, у которого глаза странно блестели.
– Ты, фраер, девку нам сам отдашь или тебя из вагона выкинуть?
В спину Филарета уперлось острие ножа.
– Давай этого, из санэпидстанции, тоже трахнем, вот смеху будет! – предложил хриплый голос сзади, и на шею ему накинули ремень.
Резкий рывок, и вот уже Филарет лежит на полу спиной. От двери ощутимо тянуло холодком.
«Уже успели открыть выходную дверь!» – понял Филарет, нанося из своего неудобного положения страшный удар ногой в колено амбалу.
Амбал ничком грохнулся в противоположную дверь. Стекло под его лбом разлетелось вдребезги.
Филарет нанес двумя ногами удар в ногу второму нападавшему, стоявшему в открытой двери.
Кость противно хрястнула, и Филарет вздрогнул, испугавшись, что необычный звук разбудит весь вагон.
Этого не произошло. Весь вагон уже спал.
Вытащив из рук амбала железнодорожные ключи, Филарет положил их к себе в карман и, перешагнув через бездыханное тело второго, который оказался мужчиной небольшого роста, но коренастого телосложения, потянул за ручку двери.
Как он и предполагал, дверь на улицу потенциальными насильниками была предусмотрительно открыта.
Выталкивая тело амбала из вагона, Филарет еще раз подивился его массе. В нем было не меньше ста сорока килограммов.
Второй, невысокий широкоплечий казах с перстнями-наколками на правой руке, пытался что-то сказать, но Филарет не стал вступать с ним в дискуссию.
Железнодорожная фуражка амбала, исполнив роль половой тряпки, последовала за своим хозяином.
Только Филарет успел закрыть наружную дверь, как межвагонная дверь открылась и перед ним предстал Сан Саныч собственной весьма озабоченной физиономией.
– Мы начали волноваться за тебя! – объяснил товарищ свое появление.
– Что со мной может случиться? – спокойно сказал Филарет, направляясь в следующий вагон.
– Лариса, пока тебя ждали, пересчитала деньги, которые мы приватизировали в банке. Знаешь, сколько их?
– Понятия не имею, – равнодушно ответил Филарет, которого занимали сейчас совершенно другие мысли.
– Сто семьдесят тысяч долларов! – восхищенно проинформировал Сан Саныч и, не давая Филарету вставить ни слова, тронув его за плечо, спросил: – Сколько же бабка себе в сумку денег положила?
– Тебе что, жалко?
– Нет, не жалко, просто интересно. Бабка минуты две совала деньги себе в сумку.
– Пусть они послужат ей на старости лет, – закончил Филарет разговор, заходя в открытое купе.
– Что с тобой случилось? – спросила Лариса, впиваясь своими огромными глазищами в его лицо.
– Все в порядке, разговаривал с начальником поезда, – как можно равнодушнее ответил Филарет, присаживаясь на правую постель.
– Ремень на шее ты себе для понта повесил? Если с тобой что случится, я не смогу больше жить! Один раз в жизни встретила нормального мужика, и опять чуть не убили. За два дня тебя могли убить шесть раз! Разве можно так рисковать своей жизнью? – шепотом кричала Лариса, колотя кулачками по груди Филарета.
Слезы в два ручья потекли у нее из глаз.
Сан Саныч потоптался в дверях и пробурчал:
– Вы тут решайте свои проблемы, а я пойду покурю в тамбур.
– Нет. Никаких перекуров. Ни в коем случае не разделяться! Я вот отстал от вас, и чуть с поезда не скинули!
– Поэтому у тебя ремень на шее? – догадалась Лариса.
– Ремень – это улика! – вспомнил Филарет и выскочил из купе.
Пройдя в нерабочий тамбур, Филарет открыл межвагонную дверь и выкинул ремень прочь из вагона.
Трофейные ключи нашли свое место в мусорном контейнере напротив туалета, уютно устроившись в квадратном пакете из-под кефира.
– Помните! Мы ни на секунду не разлучались с вами! Были все время вместе! – предупредил Филарет, садясь рядом с Ларисой.
