Через минуту ворота со скрипом распахнулись, открывая проезд во двор. Возле особняка уже были припаркованы внедорожник «Опель» и серая неброская «Тойота», своего «мерина» Виктор загнал в просвет между ними. Потом гаркнул чуть не в лицо безмятежно спящему Кувалде:
– Рота, подъем! Не спи, замерзнешь!
– Что, уже приехали? – Кирилл открыл глаза и широко зевнул, с безмятежным видом поинтересовавшись.
– Уже дома. Ну и силен ты дрыхнуть, Кирюха, – почти восхищенно произнес Виктор.
– Я когда на флоте срочную тащил, так у нас любили говорить: «Море любит сильных, сильные любят поспать». – Поправив куртку, Кувалда первым выбрался из салона «Мерседеса», за ним с усмешкой последовал Эпов. Опытный глаз бывшего опера окинул могучую фигуру встречающего их Мехея. Физиономия бройлера демонстрировала плохо скрытую злобную гримасу.
«Наверное, бесится гоблин, что пришлось остаться на вахте, а не поучаствовать в общем веселье», – направляясь к коттеджу, подумал про себя Виктор. Пока ничего не предвещало неприятностей.
В холле уже собралась вся команда. В центре комнаты, закинув ногу на ногу, сидел Маклауд, по левую руку от него на диване развалились Леха Мелкий и Рыжий. Глаза водителя прикрывали солнцезащитные очки, он вовсю дымил сигаретой, которая нервно дергалась, зажатая между пальцев. Сидящий рядом с ним боксер своим многострадальным лицом не выражал никаких эмоций.
С противоположной стороны в кресле неподвижно сидел Панчер, в его руках позвякивая порхал нож-«бабочка».
Контуженый, Молдаван и Кабан стояли в дальнем углу комнаты, преувеличенно внимательно пялились в окно, всем своим видом игнорируя вошедшего в дом старшего.
– Не понял, что за немая сцена из «Ревизора»? – Едва войдя в холл, Виктор грозно сдвинул брови. В мозгу бывшего рубоповца вспыхнул сигнал неясной опасности, но отступать он не привык. – Или это молчаливая забастовка? – Он криво усмехнулся и добавил: – Бунт на корабле, команда решила вручить капитану «черную метку».
Подчиненные продолжали хранить упорное молчание, экс-майору вдруг нестерпимо захотелось закурить. Он сунул руки в карманы своего кожаного пальто и увидел перед собой черный зрачок пистолетного ствола, направленного в переносицу.
– Не надо резких движений, Виктор Андреевич, – держа в вытянутой руке короткоствольный «макаров», ровным тоном произнес Сергей Дунков. Это была не пустая угроза, бывший офицер СОБРа одинаково хорошо стрелял с обеих рук. Даже при богатом выборе нелегального рынка оружия он оставался верен табельному «ПМ».
Увидев такой расклад, стоящий рядом с Эповым Кирилл выхватил из-под куртки «беретту», одновременно взводя курок, но, едва он успел направить оружие на Маклауда, как тут же в коротко стриженный его затылок уперся раструб куцего ствола «АКСУ».
– Не так быстро, ковбой, – за спиной раздался голос Мехея. Нажратая морда качка буквально светилась от счастья, он был поклонником американских боевиков и при каждом удобном случае выдавал подобные перлы, искренне восхищаясь собой.
– Что происходит? – стараясь сохранять спокойствие, спросил Эпов.
– Не стоит передергивать, Виктор Андреевич, как раз этот вопрос мы вам хотим задать, – мягко улыбнулся Дунков. Тем временем двое качков и Контуженый вышли из тени, выставив на обозрение разукрашенные в разные цвета физиономии.
Экс-майор жестко спросил:
– Конкретно, что вы от меня хотите узнать?
– Мы почти полгода изучали Москву, срисовывали режимы самых посещаемых казино, причем без твоего участия, Эзоп, – так Виктора Дунков окрестил еще на зоне, но ни разу не решался назвать в лицо. Теперь прерогативы сменились. – Ты все это время шикарно проводил время в Северной Пальмире, потом взял Кувалду и опять же, никому ничего не говоря, свалил с ним в Питер. Откуда позвонил и приказал «спеленать» заграничного барыгу.
– Который, как я уже понял, ушел от вас, как легендарный колобок, – тут Эзоп уже не смог удержаться от улыбки. – Он что, был с прикрытием?
– Это не так смешно, как тебе кажется. – Лицо Маклауда стало суровым, как в тот раз, когда осужденный майор Эпов впервые перешагнул порог зоновского барака, где ему была приготовлена проверка на вшивость. – Но прежде чем решить вашу судьбу, общество желает услышать полный отчет о проделанной вами работе.
– Хорошо, – Виктор Андреевич в данную минуту ощутил приступ животного страха. Впервые он испытал такое, когда его арестовало гестапо
[5] за вымогательство. Тогда он себя ощущал перебежчиком на минном поле, где к своим дороги уже нет, впереди лишь неизвестность, а каждый шаг приближает смерть. Но останавливаться нельзя. Преувеличенно медленно он вытащил руки из карманов, достав пачку «Кэмэла» и зажигалку, и так же неторопливо закурил. – Казино, это был задел на будущее, на тот случай, если провалится главный план.
– Какой еще план? – недоверчиво посмотрел на Виктора Токон Тулейбин, вся левая сторона его лица была опухшей и отливала ярким фиолетом.
– Главный план, ради которого мы «уговорили» нефтяного капиталиста, выламывали кости Кондрату. Для разработки и воплощения плана в жизнь требовались большие деньги.
– Так в чем же суть этого волшебного плана? – спросил Маклауд, всем своим видом демонстрируя, что теряет терпение.
– Ты помнишь, Сережа, условия жизни в ментовской зоне? Никакой халявы, только рыночные отношения. Любая вещь, услуга или одолжение имеют свою цену, и не всегда деньгами. Например, я предпочитал информацию, имеющую оперативное значение. Именно таким образом я узнал про воровского казначея и загашник «нефтедоллара», но это, так сказать, лишь предтеча…
– Эту херню мы уже слышали, – черный зрачок «макарова» качнулся и уставился в левый глаз Эпова.
– Я повторяю для не особо смышленых слоев населения. Там, в зоне, я повстречал своего приятеля по учебе в Академии подполковника Вениамина Гусева. Он, как и я, попал в места не столь отдаленные за связь с организованной преступностью. Только срок огреб почти вдвое больше моего, семья от него тут же отказалась, под следствием прихватило сердце, и на зоне он почти все время находился «на больничке». Я через своих зазноб доставал для Вени дорогие лекарства, а он в благодарность рассказал мне, за что угодил в Нижний Тагил. В Питере подполковник Гусев возглавлял один из отделов ГУБОПа и имел немалый авторитет в определенных кругах, что давало неплохую прибавку к жалованью. Но так устроен человек, что всегда хочется большего, случайно или нет, не знаю, но вышел Вениамин Валерьевич на вроде неприметную фирму РЮШ, созданную еще в начале девяностых (Россия, Югославия, Швейцария) и якобы занимающуюся поставкой технологичных линий пищевого производства. Вроде не ахти какой бизнес у этого СП, но доходы официальные не ниже, чем у «Роскосмоса». При этом никто их не «крышует», и компетентные органы (пожарники, санэпидемстанция и налоговики) обходят эту фирму десятой дорогой. Вот Гусев и решил исправить такую несправедливость, начал потихонечку собирать информацию по концерну РЮШ и заодно отрабатывать кандидатов из фирмы для вербовки. Где и на чем Веня прокололся, он и сам не знает, только месяца через полтора его взяла ФСБ во время встречи подполковника с «барабаном» из группировки тамбовских. А так как осведомитель не был официально оформлен (обычная милицейская практика), то следователи «пришили» ему связь с организованной преступностью. А через несколько дней «барабан» в камере споткнулся и, ударившись башкой о толчок, благополучно отошел в лучший из миров. Иуду, естественно, покарали сами тамбовцы, но следаки пришили эту ликвидацию Вене, как зачистку свидетеля, и потом много еще притянули за уши. В результате приличный срок, да еще с конфискацией. Гусев знал, что до сладкого слова «свобода» он не доживет, а потому слил мне все, что удалось собрать по этой зловредной фирме. Вот туда я и направился, когда мы осели в Подмосковье.
