Все остальное время он проводил в каюте академика. Впрочем, назвать выделенное помещение каютой можно было с большой натяжкой. Спальня, просторный холл, кабинет с компьютером, ванная комната, больше напоминавшая бассейн средних размеров. Убедившись, что в этих апартаментах места хватит на двоих, Денис решил остаться здесь же, обустроив для сна диван в холле.
Целыми днями Вячеслав Андреевич проводил за работой в кабинете, предоставив Давыдова самому себе. Первое время морпех сходил с ума от безделья. На третий день ему на глаза попался толстый рекламный проспект под названием «Морской старт». Книга пестрела сотнями цветных фотографий и подробными пояснениями к ним.
Теплоход «Геркулес» имел два просторных трюма, в носовом находилось хранилище для транспортировки спутников и головной части ракетоносителей. Кормовой трюм использовался для перевозки контейнеров с необходимым для экспедиции оборудованием. Верхние этажи судовой надстройки занимали помещения командного пункта управления космическими стартами. В остальном же «Геркулес» был самым обычным сухогрузом, таких судов Денис в свое время изучил не один десяток.
Куда интересней ему показалась сама стартовая площадка. Бывшая нефтедобывающая платформа имела три уровня, возвышавшихся на десяти огромных опорах на шестидесятиметровой высоте от уровня воды. На верхнем уровне размещались ангар для ракетоносителя, командный пункт управления платформой и запасной пульт управления запуска ракет, над которым возвышалась вертолетная площадка. Средний уровень занимали жилые помещения личного состава команды. Нижний представлял собой техническую палубу, где были расположены мастерские и склады с различным оборудованием и запасными частями.
Все свободное время Денис штудировал рекламный проспект, чтобы хоть чем-то занять себя. Вскоре расположение отсеков, палуб и кают он знал не хуже, чем казарму своей роты. Закрыв глаза, морпех мог часами бродить по «Геркулесу» и «Атланту», как в компьютерной игре.
В конце концов всему приходит конец. Вскоре надоело и это занятие. В очередной раз пролистнув проспект, Денисов пробурчал: «Бред собачий» и зашвырнул красочную книжицу в угол. Теперь оставалось только одно — пялиться в экран телевизора, где по кабельному телевидению демонстрировали различные тупые ток-шоу.
Утро десятого дня внесло изменения в жизненный уклад судна. На горизонте в розовом зареве восходящего солнца появились мутные очертания стартовой площадки, которые по мере сближения становились все отчетливее. Наконец через семь часов «Геркулес» настиг «Атланта», началось сближение, больше напоминавшее стыковку космических кораблей. После того как теплоход встал на якоря перед платформой, с «Атланта» подали трап. Тридцатиметровый металлический мост-тоннель, защищающий переходящих по нему людей от потоков ветра.
Как знал из проспекта Денис, трап в случае аварийной ситуации автоматически сбрасывался. Но перед тем как должны были раскрыться замки, в течение двадцати секунд подавался звуковой сигнал, дававший возможность находившемуся на трапе человеку покинуть его в ту сторону, что была ближе.
Казавшийся заснувшим «Геркулес» неожиданно ожил, на палубу высыпало множество людей, которые с любопытством принялись наблюдать за работой двух экипажей. Даже академик Никифоров соизволил покинуть свой кабинет и выбрался наружу.
Вдыхая полной грудью влажный солоноватый океанский воздух, Вячеслав Андреевич с неподдельным восторгом произнес:
— Вот теперь начнется настоящая работа.
— Хорошо бы, — поддержал его Денис, в его понятии «работа» обозначала нечто иное. Безделье уже до чертиков надоело морпеху, он даже заскучал по своим разведчикам…
Выкрашенный в темно-коричневый цвет контейнер, подвешенный на тросах, плыл по небу, перемещаясь из трюма «Геркулеса» на техническую палубу «Атланта».
Майкл Триш внимательно наблюдал за перемещением контейнера. Это был последний из десятка доставленных по липовым накладным по личному приказу Винсента Стэмпина.
Внешне эти контейнера ничем не отличались от своих собратьев. Но только внешне. Изнутри они были оборудованы, как жилые помещения, в которых несколько недель могли прожить восемь человек.
Сутки назад с «Геркулеса» был перегружен головной блок со спутником «Кентавр». Сейчас уже заканчивалась сборка всех частей ракетоносителя. Как знал Майкл, входящий в административную группу, через два часа должна была начаться выводка «Зенита» из ангара и установка его на стартовой позиции.
— Погодка, как на заказ. — Возле Триша остановился инженер, отвечавший за швартовку. Это был молодой дородный мужчина лет тридцати, лысоватый, с круглым добродушным лицом, одетый в оранжевый комбинезон палубной команды. — Если несколько дней продержится погода, то пойдем обратно в Штаты получать заслуженные премиальные строго по графику.
Англичанин слепил на своем лице некое подобие улыбки и посмотрел в сторону океана. Погода действительно была близка к идеальной. Изумрудная вода казалась неподвижной, в огромном океанском зеркале отражался искрящийся диск солнца. На этот раз гидрометеоцентр не подвел, дав точный прогноз.
Каждый день болтанки в океане двух этих стальных гигантов обходился «Новому Космосу» не в один миллион евро. А за экономией средств скрывался золотой телец премиальных, поэтому каждый участник экспедиции был заинтересован в исполнении всех намеченных программ. И главное, в срок.
За спиной Майкла раздался громкий скрежет. Мужчины, как по команде, одновременно оглянулись.
Тяжелые створки ворот стали медленно разъезжаться в стороны, открывая взору чрево ангара. Наконец ворота распахнулись настежь, жужжание стихло, и тут же взревела предупреждающая сирена. С тяжелым уханьем появилась железнодорожная платформа, тащившая на себе ракетоноситель. Первыми наружу появились, как головы дракона, четыре сопла маршевых двигателей. Затем обнажился корпус самой ракеты, похожий на гигантского белого червя.
Как зачарованный, Триш не мог оторвать взгляда от космического бродяги, который вскоре должен будет превратиться в страшной силы ядерную дубину, одним ударом которой определится новый виток истории, окрашенный миллионами жизней невинных людей.
«Это всего лишь дешевая лирика, — неожиданно холодной, как оружейная сталь, мыслью Майкл перечеркнул собственное восхищение. — Каждый сам за себя, один бог за всех. И если мне все удастся, значит, бог отвернулся от „Большого яблока“».
Платформа наконец достигла стартовой площадки и остановилась. Через несколько секунд включилась система подъема. Два гидравлических рычага стали поднимать платформу вместе с ракетоносителем. Медленно, градус за градусом, гигантские поршни задирали сложную систему. Через сорок минут ракета «Зенит» со спутником «Кентавр» приняли вертикальное положение.
— Ну, вот и все, — задрав голову, довольно проговорил инженер. — Через семьдесят часов эта пташка покинет свое гнездышко и мы сможем вернуться домой.
— Да, — кивнул Триш, прикидывая, что в это время руководитель старта докладывает на материк о том, что ракетоноситель установлен во взлетное положение; начинается тестирование узлов и агрегатов. Проще говоря, происходит предстартовая подготовка, на которую отводилось семьдесят часов. Потом все члены «Атланта» перейдут на «Геркулес», который отойдет на пять миль от стартовой платформы. И только тогда в автоматическом режиме начнется заправка ракеты. Через пять часов с командного центра с «Геркулеса» будет отдана команда на старт.
