В задней секции транспортера раскрылись бронированные створки, и из чрева поднялась коническая башня с длинным тонким стволом, увенчанным на конце причудливым набалдашником пламегасителя. Над стволом возвышалась толстая труба электронного оптического прицела. Снова зажужжав, башня развернула ствол в направлении одной из гор.
Бекбаев сперва включил увеличение прицела, второй монитор четко высветил на темном фоне светло-зеленый контур залегшего стрелка. Затем в работу вступил квантовый вычислитель.
— Шестьсот двадцать метров, — шепотом доложил Магомеддин.
— Мне нужна группа прикрытия, — загородив микрофон ладонью, ответил Шатун.
— Понял, сделаем, — ответил компьютерщик, снова принявшись стучать по клавишам. Изображение на первом мониторе поплыло. Телевизионная камера, усиленная узконаправленным лучом термографа, обшаривала склон горы, на котором залегла снайперша.
— Есть, — приглушенно воскликнул компьютерщик, указывая на живую массу у подножия горы.
— Передайте координаты минометчикам, — снова прикрыл микрофон Панчук.
Бекбаев протянул ротному трубку полевого телефона.
— «Василек», — произнес капитан. — Приготовьте квадрат семнадцать, южный склон горы, молодой орешник.
— Понял, сделаем, — ответил минометчик.
— Может, выйдешь, познакомимся, — предложила со смехом девушка.
— Да нет, зайка, нам уже пора прощаться, — ответил Панчук, переключив управление на себя. На монитор легла паутина прицела, центр которой плотно зафиксировался на голове лежащего стрелка.
Бекбаев недовольно развел руками, пробурчав:
— Как в Средневековье, у сюзерена право первой ночи.
— Пока, девочка, — произнес Владимир и ткнул указательным пальцем в широкую кнопку «Еnter». Снайперша ничего не успела ответить, над головой сидящих транспортере громко ухнул выстрел. Изображение прицела на мониторе потухло, через секунду вновь появилось, силуэт стрелка уже лежал по-другому, руки раскинуты, голова отсутствует…
В глубине блокпоста гулко заработали «васильки», выплевывая в небо каплеобразные осколочно-фугасные мины. На мониторе телевизионной камеры ярко-красным цветом густо вспыхивали взрывы. Потом наступила тишина.
— С боевым крещением, — произнес довольно Панчук, погладив монитор прицела, потом перевел взгляд на капитана и буднично сказал: — Пошли, ребята.
Владимир давным-давно бросил курить, но сейчас закурить было просто необходимо. Огонек сигареты в ночи — что может быть привлекательней для снайпера.
Выбравшись из кузова транспортера, мужчины перешли на противоположную сторону. Шатун взял у капитана протянутую сигарету, потом склонился над зажженной зажигалкой и прикурил. Некоторое время курили молча.
— А что это за пушка? — нарушил молчание капитан, указывая на торчащий над крышей транспортера длинный винтовочный ствол.
— Не пушка, а венгерская антиснайперская винтовка «гепард МЗ», в сущности, это модернизированное наше противотанковое ружье Симакова калибра 14,5 миллиметра. Только у нас их уже нет, а у братьев мадьяр есть. Вот и получается «гепард МЗ».
— Чудеса, да и только, — хмыкнул офицер. Психологический мандраж прошел, и теперь его разбирало вполне естественное любопытство к секретному оружию. Он провел рукой по болтающейся сетке-рабице и по-простому спросил: — Слышь, а это что, кольчуга?
— Угадал.
— Да ну? Серьезно? — не поверил капитан.
— Вот тебе и серьезно, — усмехнулся Владимир. — Это противокумулятивные экраны. Пулю сетка пропустит, но ее задержит легкая броня кузова, а вот реактивная граната или ПТУР обязательно сработают. Кроме того, — пальцы Шатуна, скользнув между ячейками первой сетки, ухватили сталь второй, — гарантирует защиту от тандема. В общем, это броня будущего. Правда, в погоне за облегчением экранов приходится жертвовать габаритами. «Витязь» стал шире почти на полметра.
— Слушай, а если бахнуть бронебойной болванкой из «сотки»? — Капитан проявил недюжинные способности в уничтожении новой техники. И его, как настоящего бойца, интересовали передовые способы борьбы.
— А если кувалдой бахнуть по компьютеру? — вопросом на вопрос ответил Владимир.
— Понял, — усмехнулся ротный, — иногда старые технологии имеют преимущество над технологиями будущего.
— Как я понимаю, вокруг РОПа минные поля? — без связи с прошлой темой заговорил Владимир.
— Ну и что?
— Значит, как только начнет светать, — продолжал Шатун, — ты выделишь парочку проводников моим Винтику и Шпунтику.
— Собирать трупо-трофеи? — с понимающей усмешкой поинтересовался капитан.
— Нет, — покачал головой Панчук. — Трофеи будем считать чуть позже.
— Лады.
Докурив, мужчины разошлись. Всю ночь вокруг опорного пункта царила звенящая тишина, только в эфире на ротной волне шипела чужая не отключенная рация.
С утренним туманом в сторону сопки ушла разведгруппа, которую замыкали двое приезжих механиков-водителей, груженных тяжелыми десантными ранцами.
Расставленная у подножия горы сеть английской дистанционной сигнализации «Классик» уже к вечеру принесла первый результат.
— Есть движение, — обрадовано сообщил Бекбаев, наблюдая за экраном индикатора движения. — Сенсоры засекли небольшую группу. — Он перевел взгляд на экран радиолокационного индикатора. Теперь вместо башни с крупнокалиберной винтовкой на крыше транспортера блюдообразная антенна французского радара «Разит» засекла движение одинокой грузовой машины. Палец узбека скользнул к экрану осциллографа. — У горы она остановилась, наверняка выбросила разведгруппу.
Панчук посмотрел на сидящего рядом ротного и тихо произнес:
— Надо тормозить.
— Понял. — Командир утвердительно кивнул, выбрался из кузова «Истребителя снайперов» и опрометью бросился в сторону контрольно-пропускного пункта.
— Они направляются к снайперской лежке, — сообщил Бекбаев.
— Понял, — подражая начальнику опорного пункта, коротко ответил Панчук. Взглядом он отметил движение разведывательной группы на сетке координат, потом снял трубку полевого телефона: — «Василек», двадцать первый квадрат, южный склон, две серии по пять мин.
Едва он опустил трубку на аппарат, как тут же захлопали выстрелы автоматических минометов, издалека напоминающие простуженный собачий лай.
Телекамера бесстрастно фиксировала вспышки взрывов, вздымающиеся на склонах горы.
— Вот и все, и нету Билла… — откидываясь на спинку вращающегося кресла, пробормотал Бекбаев.
— Жадность Билла погубила, — закончил мысль Панчук, выбираясь наружу.
На РОПе царило оживление, на обветренных лицах бойцов было заметно восхищение и уверенность в победе над скрывающимися в горах оборотнями-сепаратистами. Владимир под этими взглядами чувствовал себя именинником.
