– Особенно на юге они хорошо идут, – поддержал его Лебедев. – С сыром, с зеленью, с домашней аджикой да под сухое винцо…
– М-м, кончай, а то у меня уже слюнки потекли, – простонал Усманов.
– А ты не слушай, мусульманин, тебе вино нельзя, – одернул его Лебедев.
– Много болтаем, ребята, – предостерегающе заметил Абрамов. – А клиент лежит и слушает.
– Он не слушает, – возразил комбат. – Он спит.
– Да брось ты, – поразился Лебедев. – Не может быть! Может, помер со страху?
Он нагнулся над пленником, пощупал пульс на его шее, прислушался к его дыханию и покачал головой:
– Похоже, и правда спит. Ну и дела!
– Я слышал, такое бывает на нервной почве, – заметил Усманов.
Глава 41. Кольцо сужается
Контролируемые Чудновым газеты и телеканалы сохраняли полное молчание об исчезновении своего шефа. Однако известие все же просочилось в прессу и в силу своей загадочности послужило поводом для многочисленных домыслов. Колян, ставший в последнее время усердным читателем газет, не прошел мимо столь странного сообщения, тем более что какая-либо официальная реакция на него отсутствовала. Создавалось впечатление, будто похищенный Чуднов запретил подконтрольным ему СМИ упоминать свою фамилию. Через некоторое время, когда сохранять гробовое молчание стало уж совсем глупо, газеты Чуднова объявили, что их шеф никуда не исчезал, а находится на отдыхе и его местонахождение известно. Еще через некоторое время было объявлено, что Чуднов пишет книгу.
Колян заподозрил, что исчезновение магната – дело рук Варяга, решившего таким образом прекратить газетные нападки на себя и на свой концерн. «По чистоплюйству – очень на него похоже, – думал Колян. – Грохнуть не захотел, решил похитить». Однако Колян не был уверен в правильности своих предположений до того дня, когда ему передали просьбу бизнесмена Феликса о новой встрече.
Разговор оказался кратким: Феликс попросил приостановить выполнение заказа на ликвидацию Варяга. «Точно, Варяга работа. Чуднов попал к нему в лапы, наклал в штаны и дал отбой», – сразу подумал Колян, а вслух сказал:
– Дело хозяйское, но только аванс я не верну. Слишком много уже потрачено на подготовку.
– А никто денег назад и не требует, – ответил Феликс. – Было сказано не «отменить заказ», а «приостановить выполнение». Разницу улавливаешь?
– Это будет стоить, – нахально заявил Колян. – Чтобы законсервировать все приготовления, потребуются дополнительные расходы. Скажем, процентов тридцать от общей суммы.
– Я думаю, заказчик пойдет на это, – кивнул Феликс.
– Ну и ладненько, – улыбнулся Колян. – Значит, договорились. Верю тебе на слово, но учти: свои бабки я вышибу из любого, будь это хоть президент США, хоть господь бог. Так что пусть твой заказчик не тянет с деньгами, а Варяга я ему сделаю в лучшем виде.
Но, подсчитывая барыши, Колян и не знал, что над его головой сгущаются тучи. Николай Валерьянович Чижевский, чувствуя свою вину за гибель семьи Варяга, упрямо вел расследование взрыва на шоссе с ожесточением породистого бультерьера. У полковника изначально имелись две зацепки: гражданин Патрикеев и обнаруженная им на месте взрыва этикетка с надписью «Аммонит промышленный». Чижевский повел расследование по обоим направлениям. Протрезвевший Патрикеев еще кое-что вспомнил, и этого Чижевскому хватило, чтобы распутать длинную ниточку.
Сидя за своим столом, он с любопытством разглядывал сгорбившегося перед ним на стуле плюгавого посредника из фирмы «Графика-Т» – того самого, который принес Коляну паспорт на имя Патрикеева.
– Ты как, сам будешь говорить или тебя за яйца подвесить для начала? – дружелюбно поинтересовался полковник. – Знаешь вот этого человека?
Полковник выложил на стол фотографию Патрикеева. Собеседник сделал было недоумевающее лицо, но Чижевский грохнул по столу кулаком с такой силой, что крысообразный человечек подскочил на стуле от неожиданности, а затем в страхе съежился.
– Я тебе не милиция! – орал полковник. – Ты у меня быстро заговоришь! Последний раз спрашиваю, знаешь его или нет?
– Знаю, – исподлобья со страхом глядя на полковника, прохрипел маленький человечек. – Алкаш, Колей звали… Жил тут неподалеку… Мы продали его чеченам, которые под Москвой строительную фирму держат. Черт, сразу грохнуть его надо было, – вдруг вырвалось у посредника.
– Всех вас жадность губит, – ухмыльнулся полковник. – Чечены обещали его грохнуть, правильно?.. Паспорт его вместе с квартирой ты кому продал – вот этому?
На стол перед посредником легла фотография Николая Радченко.
– Ему, – вглядевшись в фотографию, пробормотал посредник. – Ох, чуяло мое сердце, что он отморозок, что не надо с ним связываться. Это ведь из-за него вы на меня вышли?
– Ты ему и второй паспорт потом сделал? – не обращая внимания на вопрос, сухо спросил полковник. – На чью фамилию? Серия, номер, где прописан?
Глазки посредника ненавидяще сверкнули из-под клочковатых бровей.
– Ну? – холодно процедил полковник. – Не люблю повторять.
Посредник назвал все требуемые данные, полковник записал их на бумажку и задумчиво произнес:
– Ларионов Николай Евгеньевич… Прямо рок какой-то – все время Коляну одни Коляны попадаются. Вы этого Ларионова тоже продали?
– Нет, – помявшись, выдавил из себя сгорбленный человечек. – Его с самого начала в живых не было…
Тем временем и по линии ФСБ шло расследование теракта, в результате которого погибла семья Варяга, и надежные люди Чижевского постоянно держали его в курсе того, как идет расследование. Эксперты с Лубянки быстро определили тип «Аммонита промышленного» и составили список предприятий, на которых такая взрывчатка производилась. Как и предполагал Чижевский, один из таких заводов располагался неподалеку от Таежного – в Краснокаменске. Отставного полковника не удивило и то, что, как оказалось, незадолго до покушения со склада завода была совершена кража большого количества аммонита.
Получив эти данные, Чижевский немедленно связался с Регистрационной палатой московской мэрии, и там ему сообщили юридический адрес фирмы с мрачноватым названием «Стикс», недавно переоформленной на гражданина Николая Ларионова. Юридический адрес фирмы совпадал с местонахождением административного небоскреба на Новом Арбате – там же располагалось министерство, куда часто наведывался Игнатов. Чижевский заподозрил, что Колян решил действовать по тому же сценарию, что и при покушении на семью Владислава Геннадьевича, – заминировать трассу, по которой обычно перемещается «Ауди» Игнатова, и когда автомобиль окажется над местом закладки заряда, произвести взрыв.
«А под Новым Арбатом наверняка полно всяких подземных ходов, – подумал Чижевский. – Какой из них проще всего использовать?» И ответил сам себе: «Подземный переход с ларьками. Эти ларьки и хозяйственные подсобки можно набить чем угодно – никто же не сунется их проверять. Скорее всего, подведут провод прямо из офиса „Стикса“, например, под видом ремонта телефонной линии из подвала дома через теплотрассу, а когда появится нужная машина, повернут ручку – и ка-ак рванет!»
