Книга За пределом беспредела, страница 53. Автор книги Евгений Сухов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «За пределом беспредела»

Cтраница 53

Через две недели ему вдруг полегчало. Штырь стал потихонечку подниматься и, опираясь на парочку крепких телохранителей, совершать небольшие прогулки по палате.

Каждый день по распоряжению Аркаши во всех церквях города ставили толстенные свечи и писались записки о здравии. Священники, потупив взоры, смущенно принимали дары от Штыря. Как-никак, он ведь обещал построить новый храм в городе и перевел в церковную казну такую сумму денег, какой хватило бы на содержание богадельни для одиноких неимущих стариков. Государство-то ведь давно отказалось от них…

Однако подобные чудачества не расслабляли Штыря. Он по-прежнему держал в своих руках весь игорный бизнес города, а коммерсанты, как и прежде, являлись к нему на поклон и, заискивая, просили заступничества от залетных рэкетиров.

Через месяц Штырь поднялся совсем. За прошедшие недели он высох, как-то скукожился, пожелтел лицом, передвигался медленно, опираясь на щеголеватую трость с набалдашником из слоновой кости. Босса плотным кольцом окружала толпа телохранителей.

Единственным местом, куда они не входили, был собор – так приказал Штырь. Они смиренно дожидались его на паперти, смешиваясь с толпой нищих, просивших свое скудное подаяние.

Для нищих приход Аркаши в церковь, однако, становился настоящим праздником. Штырь непременно брал с собой большую сумку с мелочью, в назначенный час к собору сходились убогие, и Аркаша с самодовольным видом подходил к каждому и щедро сыпал в ладони мелочь со словами:

– Помолись за меня.

– Благодарствую, обязательно помолюсь, добрый человек, – неизменно раздавалось в ответ.

На сей раз Аркаша Штырь запаздывал, и толпа страждущих начинала заметно волноваться. Местные алкаши, присоединившиеся к действительно неимущим, были чрезвычайно обеспокоены тем, что неотложные криминальные дела отвратили Аркашу от храма Божьего – тогда их пересохшие с похмелья глотки придется заливать ржавой водопроводной водицей.

Аркаша Штырь приехал в разгар обедни. Поддерживаемый под руки телохранителями, он не без труда выбрался из «Мерседеса» темно-зеленого цвета и, опираясь на трость, побрел к собору.

Нищие заволновались – Штырь держал в руках сумку и, судя по ее тяжести, содержимого должно было хватить на всех.

– Мил человек, подай, Христа ради, – запричитали собравшиеся.

Смотреть на зрелище раздачи милостыни сбегались даже священники, свободные от службы.

На нижней ступеньке крыльца сидел кряжистый мужик лет пятидесяти пяти с огромным синячищем под глазом. Лицо его опухло от многодневного пьянства. С утра он, скорее всего, где-то отлеживался под забором, но радужная перспектива получить деньги на опохмелку заставила его устремиться к собору. Согнав со ступеньки дряхлую, действительно несчастную и голодную старушонку, мужик сел на ее место и стал ждать благодетеля.

Штырь сунул пятерню в сумку, побренчал мелочью, выудил оттуда горсть монет достоинством от рубля до пяти рублей. Бросив деньги мужику в шапку, он мрачно произнес:

– Помолись за меня.

– Обязательно помолюсь, – торопливо закрестился тот слева направо, мгновенно определив, что подаяния вполне хватит на пару бутылок бормотухи. Едва Штырь прошел мимо, «богомолец» вскочил и затрусил в сторону ближайшего коммерческого ларька.

Вторым был шустрый дедуля с нечесаными седыми волосами и огромным синим носом. Дедуля с завистью смотрел вслед удалявшемуся счастливцу и держал в лопатовидных ладонях огромную шляпу. Судя по ее размерам, могло показаться, что дед имеет виды на все содержимое сумки.

– Бог тебя хранит, добрый человек, – скорбно заголосил старичок, заискивающе глядя в лицо благодетелю. – Будь милосердным, подай копеечку!

Штырь привычно сунул руку в сумку и выгреб оттуда пригоршню мелочи.

– Держи, старик, – веселым дождем монеты полетели на дно шляпы. – Помолись за мое здоровье.

Следующим в ряду стояли два молодца лет сорока. Они очень походили друг на друга: густые темно-рыжие бороды топорщились в разные стороны, а заплывшие глазки колюче посматривали по сторонам. Это были братья-близнецы, и различались они лишь тем, что у одного была разбита правая щека, а у другого – левая. Полгода назад, обещая щедрую выпивку и кучу денег, их вывез из Архангельской области один делец строить особняки. Действительность оказалась суровей. Вместе с такими же бедолагами, как и они сами, братьям пришлось работать по восемнадцать часов в сутки – в награду им доставались жидкая похлебка из требухи да кусок хлеба. Паспорта у них отняли. О деньгах не было и речи. За непослушание их запихивали в сырой подвал и морили голодом по нескольку дней. Возможно, они до скончания века строили бы загородные виллы для новых русских буржуа, но, к счастью, им представилась возможность для побега. Покумекав, братья сообразили, что куда безопаснее просить подаяние у соборов и на кладбищах – уж на винцо-то всегда набрать можно.

Не скупясь, Аркаша отсыпал монет и им.

Телохранители, преодолевая скуку, наблюдали за чудачествами патрона. По их единодушному мнению, Аркаша был мужиком достойным, платил щедро, держался просто и не строил из себя крутого. Однако его стремление приблизиться к Господу Богу выглядело забавно. Возможно, что-то в его башке замкнуло после покушения, если он стал снабжать деньгами разных уродов. Впрочем, деньги его, ему и решать. Следующим в ряду был мужик с очень благообразным лицом. Сменив лохмотья на сносный костюмчик, он вполне мог сойти за школьного учителя. Глаза у него были серьезные, взгляд внимательный. Казалось, стоит ему раскрыть уста, и из них плавно польется мудрая проповедь. Но мужчина дрогнувшим голосом попросил:

– Подайте, Христа ради, на хлебушек.

Рядом с ним, словно гимназистка со строгим наставником, стояла девчушка лет пятнадцати. Она выставила вперед тощую ладошку и жалобно пропищала:

– Дяденька, подайте, Христа ради!

Благообразный мужчина выдавал девчушку за свою дочку, однако каждому нищему было известно, что их связывали далеко не платонические отношения и в старом сарае за городом, где они коротали долгие ночи, девчушка согревала мосластое стареющее тело своего «папеньки».

Не поскупился Аркаша и в этот раз – сыпанул так, что ладошки девушки до краев наполнились рублями. Дядьке он бросил сотенную.

Штырь постепенно приближался к дверям собора. Наконец он ссыпал остаток мелочи древней хроменькой бабке, которая явилась к церкви в надежде получить пятачок, а заработала, по ее мнению, целое состояние. Штырь бросил пустую сумку телохранителю и уверенно шагнул в тень церковного притвора.

– Батюшка, про меня забыл! – раздался голос со двора.

Там, прислонившись спиной к ограде, стоял сгорбленный нищий. Одежда на нем была настолько драная, что создавалось впечатление, будто он полз в ней по железной дороге от самой Москвы.

– Всех одарил, а про меня запамятовал. Обидел, батюшка, – слезно пожаловался нищий.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация