– Иди. И помни: со старой жизнью покончено. Держись меня, и все у тебя будет. Эта власть – надолго.
7
Илья увидел Паливцева в сквере-«чекушке», который они прошли по пути к Лагину. Паливцев прохаживался перед двумя девчонками, распетушившись так, как только возможно было в его двадцать три или двадцать четыре непутевых года, и говорил старшей – той, которую он еще недавно назвал «тифозной»:
– Никогда не дал бы тебе четырнадцать! Ответственный ты человек, Александра. Иначе товарищ Лагин свою дочь тебе не доверил бы.
Та, которую Лева назвал Александрой, наконец посмотрела на Паливцева и произнесла:
– Вы, Лев Николаевич, шли бы себе в школу. У вас вон сколько учеников. А то на меня одну тратитесь.
– Не Николаевич – Иваныч… Почему же на одну? Вот Розочка же, – попытался быть очаровательным Паливцев.
– Здравствуйте! – крикнула семилетняя девочка и подпрыгнула. – Алька, пойдем.
– Нам пора, – сказала Александра, прищуривая широко расставленные живые глаза и бросая взгляд мимо Паливцева – туда, где шел Илюха. Даже нарочитая напускная взрослость не могла скрыть задора в ее взгляде, как невнятное серое платье не могло испортить ее стройной фигуры, уже заметно развившейся. Илюха бесшумно возник за спиной Паливцева и, когда тот начал говорить, что вынужденно короткая стрижка, впрочем, все равно очень идет девушке, толкнул его в бок:
– Товарищ заместитель директора. Вы не перепутали ее с поварихой тетей Глашей?
Паливцев подскочил и даже в лице переменился, когда увидел Илью:
– Ты? А…
– А товарищ Лагин передавал вам коммунистический привет. Как говорится, катиться на легком катере.
– Что?! – заорал товарищ Паливцев, и с него слетела разом вся обходительность. – Ты что такое несешь? Ты сбежал, что ли?
– Оттуда сбежишь, – вдруг бросила Александра.
Илья бросил на нее быстрый взгляд, но ничего не сказал, дав Льву Ивановичу блеснуть перед девочками красноречием. Тот не преминул воспользоваться этим. Подобрав губы, он сухо произнес:
– Надеюсь, ты отдаешь себе отчет, Холодный, что школьная дисциплина и дисциплина в Главном политическом управлении – это совершенно разные вещи?
– Ну конечно. Товарищ Лагин, то есть Семен Андреевич, подробно остановился на этом моменте. Сначала, кажется, он подумывал меня наказать, а потом передумал.
Это было сказано так уверенно, что Паливцев заморгал:
– И что же… сказал тебе Семен Андреевич?
– Папа, папа! Это тебе сказал мой папа? Он – комиссар! – радостно всплеснула руками семилетняя Розочка, и Алька строго придержала ее за руку, потому что та порывалась обнять колени Ильи. Парень ответил:
– Сказал, что он очень на меня рассчитывает. Что у меня большое будущее. И что наша власть – это надолго, клоун, – наигранным басом ответил Илья.
Впервые за время своей воспитательно-административной работы Лева Паливцев не нашелся что ответить наглому подростку. Девочки отправились восвояси, а Паливцев еще стоял и бессвязно матерился, адресуясь то ли к Илье, то ли к Лагину, то ли, что скорее всего – к собственной персоне.
После этих бурных событий жизнь в школе-интернате пошла в более спокойном ключе. Не нарушило спокойствие даже исчезновение волосатого Бурназяна: утром он пришел из отпуска в новых поскрипывающих сапогах, а вечером куда-то делся – так и не нашли. Лишь изредка из внешнего мира доходили слухи, что храм, в котором служил отец Дионисий, прикрыли, что золото и ценности, которые увели со склада, так и не нашли – а увели ну о-очень много, едва ли не половину, и даже странно, думали наиболее осведомленные в этой темной истории товарищи, что так много могли унестиподростки.
Ленька Ип и Пыж, которые знали о том, что Илью тягали в ГПУ, теперь старались с ним не разговаривать, хотя ни до темной, ни до травли, ни до чего, кроме нескольких косых взглядов, дело не дошло. Угомонился даже Паливцев.
Борис Леонидович тоже старался помалкивать. В отличие от многих, он уверился в беспочвенности своих подозрений в отношении Ильи. Однако их взаимоотношения укладывались в формат «ученик – учитель». И никаких разговоров начистоту.
Раз или два Илью видели с девушкой – той самой Александрой. Языкастый Ипохондрик хотел разродиться на эту тему чем-то вроде язвительной шутки и даже написал похабные частушки, но этим дело и ограничилось. Про девушку знали, что ей четырнадцать лет, что она сирота и что ее опекает сам товарищ Лагин, за чьей дочерью та присматривает в свободное от учебы время. Она сама, впрочем, выражалась куда более определенно: «Дядя Семен – мой приемный отец».
…Товарищ Лагин появился в школе-интернате № 1 в июне. Он походил на щеголя: в рубахе с мягким воротом, в брюках и легких туфлях, и не хватало только соломенной шляпы, чтобы напоминать дачника-мещанина, который успевает радоваться жизни в условиях недавно объявленной новой экономической политики. Яков Сергеевич Круглов, директор школы, встретил его у канцелярии и радушно проговорил:
– Рад видеть вас, Семен Андреевич! Прекрасно выглядите… Наверно, потому, что стало поменьше работы, нет?
– Я так не думаю, – мягко ответил Лагин. Несмотря на то что он все-таки «так не думал», сотрудник ГПУ выглядел заметно посвежевшим и отдохнувшим, заметно смягчились угловатые скулы и резкие складки, прорезавшие переносицу. – Мне нужна старшая группа. Я посмотрел расписание: у них сейчас урок физкультуры?
– Совершенно верно.
– Вы не возражаете, если я поприсутствую?
– Что вы!
– Вот и хорошо.
– Тем более преподает физическую культуру мой заместитель, товарищ Паливцев.
– А-а… – мягко протянул товарищ Лагин с неопределенным выражением в голосе.
В спортзале, большом и гулком, недавно окрашенном в вульгарный зеленый цвет, Лагин и Круглов застали полтора десятка воспитанников, которые под наблюдением Паливцева проделывали физические упражнения и совершали короткие пробежки. Лагин прищурился… Он увидел всех, кого хотел: и Илью Холодного, и Юрку Рыжова – Пыжа, и Леньку Ипа, и других…
– Паливцев, иди-ка сюда.
Ученики, перестроившиеся в бег трусцой друг за другом, остановились. Лев Иванович важно просвистел в свисток, объявляя перерыв, и подошел к Лагину и Круглову.
– А скажи-ка мне, Лев Иваныч, у кого из этой группы подготовка на высоте? Кто подготовлен?
Паливцев задумчиво огладил себя по щеке:
– Ну как сказать? Рыжов вот силен. Ипатов хоть и худой, но очень быстро бегает и больше всех подтягивается. Верник вот неплох, хотя ленивый и сачкует. Ну и… – Паливцев сделал паузу, но потом все-таки сказал: – Еще Холодный результат показывает. Он с весны вообще… гм… подтянулся по всем предметам, а физкультура…
