— А с Джавадом ты, Маркыч, сам разбирайся. Я Джаваду ничего не должен, повторяю. Все его бабки я в сейф твой сложил, всю выручку за неделю. При свидетеле, кстати, сложил, при Валерке. И ключ Валерке отдал, типа на всякий случай: мол, отъехать завтра могу, старики, мол, в деревне хворают… так что чист я, гражданин начальник, не брал старушкину пенсию! — Семен издевательски вывернул карманы. И вдруг снова стал серьезным. — Подписывайте заявление, Тадеуш Маркович. Один хрен, работать я больше не буду.
— Да катись ты! — Крысинский одним росчерком подмахнул документ. — Вон из моего кабинета!
Ухмыляясь, Семен вышел, прижав к груди свое заявление.
Все это происходило вчера, в пятницу. А сегодня была суббота.
Глава 18
Когда в зале появился Джавад, Север скармливал Мальве вторую порцию жаркого. Девушка с огромным удовольствием доедала последний кусочек отлично прожаренной сочной свинины, как вдруг заметила, что Север пристально смотрит на кого-то поверх ее головы.
— Кого ты там увидел? — повеселевшая от сытости Мальва оглянулась. И тут же резко отвернулась, уткнув глаза в тарелку.
— Как зовут этого человека? — спросил Север.
Он узнал Джавада сразу — слишком ярко, хоть и парой штрихов, описал его Семен. Белов почти не сомневался — в зал вошел именно Джавад, и никто иной.
— Не связывайся с этим человеком, Север… — прошептала Мальва, не поднимая взгляда. — Это страшный человек…
— Как его зовут? — настаивал Север. — Ты ведь знаешь, я уверен! Скажи мне!
— Зовут его Джавад, — ответила Мальва через силу. — Но если ты хочешь жить нормально, да вообще просто хочешь жить, а не сдохнуть в муках, лучше тебе не знать ни его имени, ни его самого!
Север вдруг широко улыбнулся:
— А с чего ты взяла, что я жажду с ним познакомиться?
— Но ты ведь спрашиваешь о нем… — смешалась Мальва.
— Просто личность больно неприятная, — Белов пожал плечами. — Рожа этого типа не то что кирпича просит, а прямо умоляет: врежьте по мне кирпичом, люди добрые, может, хоть после этого я стану не такой омерзительной!
Мальва едва сдержала невольный смех.
— Да, ты прав, лицо у него малосимпатичное, — сказала она. — Но я прошу тебя, Север, никогда не задирай Джавада! Обещаешь?!
— Вот уж чего я точно делать не собираюсь, так это задирать подобного урода! — заверил девушку Север, а про себя добавил: «Я его просто убью».
— Слава богу! — вздохнула Мальва с облегчением.
— А теперь скажи: ты сыта? — спросил Север.
— Более чем! — девушка с удовольствием погладила свой живот.
— Отлично. А героином ты втрескалась достаточно? Ломать не начнет? — продолжал мягко допрашивать Север.
— Не начнет, — отрицательно покачала головой Мальва. — До завтрашнего вечера по крайней мере… А что?
— Я хочу, чтобы ты сегодня была нормальной. Чтобы мозги работали, — пояснил Белов.
— Зачем тебе мои мозги? — удивилась Мальва.
— Нужно!
— Ну, раз нужно… — девушка повела плечами. — Ты ведь заплатил за меня халдею?
— Заплатил, — кивнул Север. — А что?
— Из этих денег мне полагается моя доля. А моя доля — это одна доза. Я могу ее взять прямо сейчас и, — она усмехнулась, — поправить здоровье даже послезавтра утром. Устраивает?
— Просто-таки очень устраивает! — воодушевился Север. — Ступай, возьми свою дозу прямо сейчас! А потом за стол не возвращайся, выходи на улицу и жди меня там. Ты ведь можешь свободно уйти из «Джанга»? Я ведь оплатил твое время, твой вечер? Тебя никто не задержит?
— Не задержат! — Мальва заносчиво вскинула голову. — Я не штатная проститутка «Джанга», мое время принадлежит мне, и только мне! А работаю я иногда… — она вдруг смутилась.
— За дозу, — подсказал Белов.
— Да, за дозу! — девушка неожиданно разозлилась. — Знал бы ты, каково мне бывает без дозы!
— Представляю…
Несмотря на болезнь, на наркотическую зависимость, Мальва очень чувствовала доброе к себе отношение — не так-то часто она находила его в людях. Не так-то часто девчонку кто-то искренне жалел — пусть даже мимолетно. А Север горячо сопереживал Мальве, и волны этого сопереживания девушка ощущала на себе вполне однозначно. И остро им радовалась.
— Спасибо, Север… — сказала Мальва тихо.
— За что? — Север вскинул глаза. — Не за что пока. Так ты сделаешь, как я прошу?
— Ладно, только объясни, зачем мне ждать тебя на улице? И что будет, когда дождусь?
— Ко мне поедем.
Девушка вздрогнула. Ей вдруг показалось, что она ошиблась, что Север — вовсе не тот человек, за которого она его приняла, вовсе не настоящий мужчина, а обычный пошлый ресторанный кобель.
— Трахаться будем, любимый? — поинтересовалась Мальва тонким, умильно-слащавым приторным голоском.
Север внимательно посмотрел на нее и долго не отводил взгляд.
— По-моему, тебе нельзя сейчас трахаться, девочка. Противопоказано, — серьезно сказал Белов. — По-моему, тебе сейчас надо отдохнуть. Выспаться хотя бы. Ты ж ночь не спала, верно?
— Откуда ты знаешь? — округлила глаза Мальва.
— Чувствую…
— Значит, трахаться не будем?.. — машинально и как-то обалдело уточнила Мальва.
— Не будем, — подтвердил Север. — Не до того пока… Так мы договорились, ты подождешь меня на улице?
— Как скажешь… — Мальва вдруг поняла, что с удовольствием отдается воле этого парня, который определенно ей нравился. И данный факт был сам по себе удивителен: давным-давно ни один мужчина не то что не нравился Мальве, а вызывал немедленное резкое отторжение. Слишком много зла видела она от мужчин… впрочем, и от женщин тоже не меньше. Но из женщин по крайней мере далеко не каждая стремилась затащить Мальву в постель. А из мужиков — почти каждый.
— Только ждать меня ты будешь не около «Джанга» и не на бульваре, — продолжал Север. — Ты перейдешь дорогу и подождешь меня в подворотне напротив. Ну, в той, что как выходишь из «Джанга», так по левую руку. Поняла?
— Поняла, — кивнула Мальва. — Но Север… зачем все это?..
— Надо! — заявил Север значительно.
— Север!.. — Мальва вдруг испугалась. — Ты что-то затеял? Ты не просто так спрашивал о Джаваде, да?!
— Девочка, ты мне веришь? — Север положил на ее руку свою тяжелую каменную ладонь, заглянул в самую глубину Мальвиных глаз, словно в душу. — Веришь? — повторил Север.
— Знаешь, почему-то верю… — прошептала Мальва. — Сама не понимаю, почему, но верю…
— Тогда послушайся меня, — попросил Белов. — Я не сделаю дурного — ни тебе, ни вообще… Веришь?
