– Я не зна-аю… – проблеял Геннадий, клацнув зубами. – Я пра-авда не зна-аю…
– Ну, все! – Прилизанный бандит сверкнул глазами. – Мое терпение кончилось! – Он повернулся к напарнику и спросил: – У тебя скотч есть?
– Откуда? – Блондин пожал плечами.
– А у тебя скотч есть? – Бандит повернулся к Геннадию.
– Скотч? – Геннадий заметно оживился: у него спросили о чем-то безобидном – не о ларце, а всего лишь о клейкой ленте. – Да, скотч есть… я вам сейчас принесу…
– Ничего ты не принесешь! – рявкнул бандит. – Ты нас сегодня в магазине уже обдурил с выключателем! Говори, где у тебя скотч, мы его сами возьмем!
– На кухне, в верхнем ящике…
Блондин прошел на кухню и тут же вернулся с мотком клейкой ленты.
Тощий бандит втолкнул Геннадия в комнату, усадил на шаткий стул, заломил руки за спину и обмотал скотчем. Потом тем же скотчем примотал ноги к ножкам стула, еще одним куском заклеил рот. Кивнул напарнику. Тот включил телевизор, по которому шел какой-то бандитский сериал, прибавил громкость.
На экране два бандита прикручивали к стулу бледного, трясущегося человека средних лет.
– Переключи! – потребовал прилизанный. – Терпеть не могу эту муру! Кто ее смотрит?
Блондин послушно переключил канал.
Теперь показывали фильм из жизни африканских хищников.
– Вот это – другое дело! Этих я уважаю!
Геннадий в ужасе следил за этими приготовлениями. Их обстоятельность и деловитость убеждали его, что бандиты очень быстро выбьют из него все что захотят. А потом, когда все узнают… потом они его непременно убьют. Потому что он не будет представлять для них никакой ценности.
Тощий бандит снова повернулся к Геннадию:
– Ну что, будешь говорить?
Геннадий замычал: говорить с заклеенным ртом он не мог при всем желании. Бандит нахмурился, отклеил скотч и повторил:
– Будешь говорить?
– Я сказал бы, – плачущим голосом отозвался Геннадий. – Я бы все вам сказал, но я не знаю…
– Значит, будем работать…
– Хочешь, Серый, я с ним поработаю? – предложил свои услуги плечистый напарник, снимая пиджак и засучивая рукава рубашки. – А то все ты да ты…
– У тебя методы допотопные, – поморщился прилизанный. – Только и умеешь, что морду бить.
– Старые методы – они надежные!
– Нет, Вася, нужно перенимать передовой опыт!
С этими словами тощий бандит вышел на кухню и вскоре вернулся с мокрым полотенцем и миской с водой. Поставив миску на стол, он схватил Геннадия за волосы, запрокинул его голову и накрыл лицо мокрым полотенцем. Подумал немного и полил сверху из миски.
Геннадий забился в судорогах, пытаясь высвободиться. Сначала судороги усиливались, потом начали стихать – видимо, у Геннадия кончались силы.
Бандит смотрел на часы.
– Видишь, – проговорил он, обращаясь к напарнику. – Отличный метод. Действует лучше всякого мордобоя, а следов не остается.
– А не загнется он раньше времени?
– Не загнется, главное, за временем следить! Вот, как раз прошло две минуты, на первый раз хватит! – и он убрал полотенце.
Геннадий, красный, с выпученными глазами, хрипел и хватал ртом воздух.
– Ну как – надумал? – спросил его бандит.
– Я… я правда не знаю… – прохрипел Геннадий. – Не знаю, где этот ларец…
– Значит, еще не надумал… – Бандит окунул полотенце в воду и снова накрыл им лицо несчастного продавца.
Тот выгнулся дугой, засучил ногами. Из-под полотенца доносился полузадушенный хрип и мучительное мычание. Бандит невозмутимо смотрел на часы. На этот раз он выждал две с половиной минуты. Наконец снял полотенце.
Геннадий позеленел, его глаза покрылись красными прожилками. Он дышал с трудом, с хрипом и сипением.
– Ну что, – осведомился бандит, – будешь говорить или продолжим водные процедуры?
– Не… не надо продолжать! – слабым голосом взмолился Геннадий. – Я больше не выдержу…
– Тогда говори!
– Но я правда не знаю, где ларец…
– Опять ты за старое? – Бандит потянулся за полотенцем.
– Может, лучше все же старым методом? – подал голос второй бандит.
– Я не знаю, где ларец, – торопливо продолжал Геннадий, – но я думаю, может, его взяли те женщины?
– Женщины? – удивленно переспросил тощий бандит. – Какие еще женщины?
– Сегодня в магазин приходили две женщины, – заторопился Геннадий. – Они тоже очень интересовались этим ларцом… может быть, это они его взяли…
– Ну, ты сейчас чего угодно наплетешь! – поморщился бандит. – Каких-то женщин приплел… Врешь ты все, придется продолжить…
– Я не вру! – заверещал Геннадий. – Приходили две женщины, одна старше, вторая – помоложе, но очень страшная, совсем не накрашенная, волосы в пучок, юбка длинная, коричневая и кофта серая, такая старушечья…
– Постой, – вмешался в допрос широкоплечий бандит, – мы же ее в музее видели… ну, в том, откуда Слизняк украл ларец!
– Правда видели… – Прилизанный задумался. – Она там по комнатам слонялась… Точно, платье длинное, мешком, и кофта сверху непотребная.
– Может, он не врет?
– Может, и не врет… – Бандит внимательно вгляделся в лицо Геннадия. – Может, и правда не врет… он ведь в том музее не был, так что не мог ее раньше видеть…
– Я не вру… – прохрипел несчастный продавец. – Пожалуйста, не пытайте меня больше… и пожалуйста… я очень прошу, пустите меня в туалет… мне очень нужно…
– Пусти его, – проговорил блондин. – Еще нагадит здесь…
– Ладно, все равно он оттуда никуда не денется. Все равно потом нужно… – Тощий бандит выразительно переглянулся с напарником, и Геннадий понял, что он уже приговорен.
Прилизанный бандит перерезал скотч на руках и ногах пленника и проводил его к двери совмещенного санузла.
Едва дверь санузла закрылась за Геннадием, он схватил душевой шланг, открыл воду и пустил ее под ванну.
На четвертом этаже, прямо под его квартирой, жил Костик, гроза и ужас всего дома. Костик держал несколько ларьков около метро. В нем было два метра роста и сто двадцать килограммов живого веса. И Костик совсем недавно сделал ремонт. Он многократно предупреждал Геннадия, что если тот зальет отремонтированную квартиру, его ждут огромные неприятности.
Зная Костика, Геннадий не сомневался: неприятности у него будут действительно огромные. Но лучше любые, самые большие неприятности, чем смерть.
– Ну, ты скоро там? – раздался за дверью голос бандита.
– Я скоро, скоро! – отозвался Геннадий и для правдоподобности спустил воду.
