– Говори громче, Дед, а то я слышу тебя через слово, – раздраженно буркнула она, прислонилась спиной к перилам, прижала телефон плечом к уху и начала просматривать почту.
Нельзя вести два дела одновременно! Не можешь позволить себе остановиться и подумать, огорчиться и порадоваться, как бывает, когда читаешь детективный роман с лихо закрученной интригой. Сюжетные линии перекрещиваются, напряжение усиливается, и ты не успеваешь притормозить, задуматься, задать вопросы и найти ответы. То же самое наверняка чувствует женщина, у которой есть и муж, и любовник. Трудно не запутаться, когда разговариваешь с одним, а думаешь о другом.
«Ты-то откуда знаешь? – Марианна мысленно усмехнулась. – У тебя нет ни того ни другого!»
Последний парень, одаривший ее улыбкой, обратился в пепел на мысе де ла Эв. От его улыбки осталась челюсть, присланная добрым доктором Ортегой. Благодаря чудесам технологии эта челюсть в масштабе 3D плавала сейчас в невесомости на экране планшета майора Огресс. Зловещее подтверждение того, что губы Василе Драгонмана больше не поцелуют ни одну девушку.
– Я уже проехал Кан, Марианна. Мне развернуться?
Она открыла другое приложение на айпаде. Géo Pol показал полицейские патрули – красные кружки на карте, – которые рыскали по городу в поисках Тимо Солера.
– Не стоит, Дед. Мы тут завязли. Но найди место, где сигнал будет ловиться по-человечески.
– Ладно, перезвоню, когда выберусь из долины Лез
[66].
Марианна перешла к посланиям Ж. Б. К каждому был прикреплен с десяток файлов. Детские рисунки из досье Малона Мулена, обнаруженные в квартире Василе Драгонмана.
Нажать, увеличить, просмотреть…
Странные черты, живые цвета, сложные формы.
Каждый рисунок Василе подписал круглым разборчивым – «учительским» – почерком.
Пиратский корабль, 17/9/2015
Ракета, летящая над лесом людоедов, 24/9/2015
Четыре башни замка, 8/10/2015
Людоед, 15/10/2015
Марианна смотрела на картофелеобразное лицо людоеда, на черточки, изображающие глаза, нос, рот (или это шрам?), на черную точку сбоку на шее (похожа на родинку), на полуприкрытый глаз и серьгу в ухе и думала.
Что ей со всем этим делать? С десятками страниц, заполненных детскими каракулями?
В первом сообщении Ж. Б. написал, что точно так же рисует его пятилетний сын Лео, а заодно попросил разрешения отлучиться в середине дня: он хотел встретить детей после уроков и сделать сюрприз жене.
Марианна отказала. Нет, нет и нет! Сегодня слишком много работы. Рисковать нельзя. Ж. Б. выразил несогласие и обиду, прислав смайлик с поднятым вверх средним пальцем
[67] (обычно он ограничивался рожицей с высунутым языком) и приписав всего одну, но ехидную фразу:
Вот заведешь детей, тогда поймешь…
Туше. Прямо в сердце. Негодяй!
Детей у Марианны не было, не исключено, что это была одна из причин, по которой ей доверили руководить комиссариатом. Сегодня она не задумываясь променяла бы все повышения в мире на малыша, чтобы он будил ее спозаранку после ночи в засаде, на ребенка, который кидался бы ей навстречу во дворе ясель и обнимал за шею, заставляя забыть о мерзости и грязи полицейской работы. Сейчас не до нежностей. Ж. Б. и все остальные самцы, находящиеся под началом майора Огресс, отцы негодные и образцовые, мобилизованы до завтрашнего утра.
На экране телефона появилось круглое лицо Деда.
– Я забрался на колокольню церкви в Бретвиле, как меня слышно?
– Давай без лирики! Ты там изображаешь туриста, а мы возимся со сгоревшим телом, никак не можем поймать истекающего кровью Тимо Солера, не знаем, где затаился Алексис Зерда, и нашли кружевные трусики подружки Тимо, о которой до сегодняшнего утра понятия не имели…
– И только-то? Сейчас я тебя порадую, у меня есть ответ на твой главный вопрос.
Марианна сдвинула брови:
– Какой именно?
– Ключевой. Тот, что открывает все двери.
– Не тяни резину!
– Неужели забыла? Вчера, у тебя в кабинете… фотография плюшевого зверька. Гути. Ты спросила, какой породы эта игрушка.
Она вздохнула и инстинктивным движением прикрыла балконную дверь.
– Ну и? Ты выяснил?
Веселый тон Деда резко контрастировал с гнетущей атмосферой берлоги Солера.
– Приложил усилия. Просидел часть ночи в интернете, хотя все было совершенно очевидно. Твой зверек – агути.
– Кто?
– Агути! Любителям зоологии хорошо известна эта морская свинка, уроженка Амазонии. Грызун, размером чуть больше крысы. Вроде кролика, но без хвоста и ушей.
Марианна вывела на экран следующий рисунок.
Гути, написал Василе.
Рисунок Малона можно было разгадать, только опираясь на ассоциативный ряд идей. Два круга – возможно, это его тело – на ковре из желтых и красных точек. Синие черточки устремлены вверх, за пределы листа.
– Значит, у нас снова тупик. Малон Мулен разговаривал со своей морской свинкой. Блеск!
– Дай мне секунду – и узнаешь одну странную деталь…
– Валяй, Дед, мне все равно больше нечем заняться, так почему бы не развлечься зоологией.
– Агути страдает амнезией.
– Не поняла…
– Он всю жизнь припрятывает зернышки и фрукты, которые чистит, прежде чем зарыть. Зверек готовит запасы на голодные месяцы и период после спячки. Проблема в том, что бедолага неизбежно забывает, где спрятаны его сокровища.
Дюамель водил лампой Вуда над теми местами на полу, где только что стояла мебель.
Сюрреалистическое зрелище.
Марианна закашлялась. Ветер с моря задувал через воротник пальто, холодя грудь.
– Гениально, Дед. Агути – самый тупой грызун из всех божьих тварей!
– Самый полезный, – возразил лейтенант Паделу. – Сам того не ведая, он способствует возрождению растений. Агути – садовник экваториального леса. Коротко говоря, у него есть сокровище, он его прячет, забывает, где спрятал, подыхает с голоду, но лес растет!
