Обезглавили. Я кивнула, дожевывая сандвич.
– Мне кажется, что это важно, – продолжал Купер.
Он начал разворачивать свой сандвич. По-моему, с ветчиной.
– Я имею в виду, что она… не мучилась. Они почти уверены, что ее сначала задушили.
Я сглотнула.
– Как они узнали? Ведь у нее нет… шеи.
Когда я об этом спросила, Купер как раз откусил небольшой кусочек сандвича. Он слегка поперхнулся, но все-таки сумел протолкнуть его в себя.
– Изменение цвета кожи вокруг глаз, – сказал он, кашляя. – Они это называют прижизненная асфиксия.
– Прости, – извинилась я за то, что ввела его в шоковое состояние.
Он откусил шоколадку, и у меня появилась возможность украдкой рассмотреть его. Сегодня утром он не побрился… такого с ним еще не бывало. Он все-таки самый красивый парень, которого я когда-либо встречала. С возрастом угловатые черты лица стали более выраженными, а волевая челюсть и высокие скулы просто восхитительны. Некоторые, включая его отца, Гранта Картрайта, считали, что Куперу не мешало бы подстричься.
А мне нравятся парни, волосы которых можно пропускать сквозь пальцы.
Конечно, если он разрешит.
По-моему, с длинными темными волосами он смахивает на дружелюбную бернскую овчарку, и это производит на многих неизгладимое впечатление. Будто в подтверждение моих слов, сидевший рядом бездомный с завернутой в пакет бутылкой, рассеянно взглянул в его сторону… и тут же вскочил и бросился к выходу, сраженный наповал широкими плечами Купера, которые казались еще шире в толстой пуховой куртке.
Купер даже не заметил этого.
– Они считают, что она недолго там пролежала, – сказал он, не подавая вида, что ему неприятно рассказывать. – Там, на плите. Ее положили туда перед рассветом.
– Боже!
И тем не менее по пути в общагу, то есть в резиденцию, я думала о том, что случилось с Линдси, не испытывая приступов тошноты, и все-таки доела сандвич, Наверное, из-за того, что была сильно голодна.
Или это присутствие Купера подействовало на меня успокаивающе. Любовь творит с нами странные штуки.
Кстати, о любви…
Мой мобильный зачирикал. Снова Джордан. Я зло засунула телефон подальше.
Но не так быстро, как хотелось бы.
– Наверное, ему действительно нужно поговорить с тобой о чем-то важном, – мягко проговорил Купер. – Он и дома оставил сообщение.
– Знаю, – ощетинилась я. – Слышала.
– Понятно. – Купера, похоже, что-то позабавило, судя по тому, что уголки его губ слегка изогнулись. – Почему ты не хочешь поговорить с ним?
– Просто так, – буркнула я, рассердившись.
Но не на Купера. На его брата, который все никак не мог понять, что разрыв есть разрыв. Нельзя продолжать звонить своему бывшему после разрыва, если на горизонте появился кто-то другой. Мне кажется, что именно так поступают воспитанные люди.
Хотя, если всерьез, мне пришло это в голову только сейчас, когда меня провожает Купер и когда я сама чувствую себя отвратительно.
Можно сказать, что в настоящий момент я была немного зла и на себя саму.
– Ты ее знала? – спросил Купер, мастерски меняя тему, хотя и этот предмет обсуждения не доставлял мне большого удовольствия.
– Кого? Убитую? – Я откусила шоколадку. – Конечно. Ее все знали. Она была очень популярной девочкой. Лидером команды поддержки.
Купера это потрясло.
– А что, в колледже есть команда поддержки?
– Конечно. Команда Нью-Йорк-колледжа в прошлом году прошла в финал.
– В финал чего?
– Понятия не имею, – призналась я. – Но они этим очень гордятся. Линдси, убитая, гордилась в особенности. Она училась на бухгалтера. Но до сумасшествия была увлечена всеми школьными делами. Она… – Я замолчана.
На этот раз даже шоколадка не помогла.
– Как можно сделать такое с человеком? За что?
– Ладно, что еще ты знаешь об этой девочке? – спросил он. – Кроме того, что она была лидером команды поддержки и училась на бухгалтера.
Я задумалась.
– Она встречалась с баскетболистом, – сказала я наконец. – Конечно, он может быть подозреваемым. И детектив Канаван, по-моему, именно так и думает. Но Марк этого не делал. Он приятный парень. Он бы никогда никого не убил. Тем более свою девушку. Да еще таким способом.
– Все это похоже на… – Купер пожал плечами. – Это выходит за рамки. Как будто убийца оставил ее в таком виде, как предупреждение.
– Предупреждение кому? – спросила я. – Повару Джимми?
– Если бы мы знали, то поняли бы, кто это сделал. И почему. Канаван прав, что начал с этого парня. Он что, и вправду прекрасный баскетболист?
Я посмотрела на него без всякого выражения.
– Куп, мы же в третьей лиге, разве он может быть по-настоящему хорошим?
– Но «Анютины глазки» стали играть намного лучше с тех пор, как к ним пришел тренер Эндрюс, – сказал Купер, усмехнувшись, наверное, из-за того, что в спорте я полный профан. – Их игры даже начали показывать по телевидению, одну-то уж точно показали, насколько я знаю. Но наверняка из-за всей этой истории завтрашнюю игру отменят.
Я всхлипнула.
– Шутишь? Мы же играем с «Восточными дьяволами» из Нью-Джерси на нашей площадке. Разве ты не знаешь, что мы проигрываем?
Улыбка Купера стала шире, но в голосе зазвучал лед.
– Лидер команды поддержки найден мертвым в общежитии, но они решили не отменять из-за этого завтрашний матч?
– В столовой общежития, – поправила я.
– Хизер Уэллс? – обратилась ко мне доктор с блокнотом в руке.
Доктор сказала, что Гевину стало значительно лучше, и что его выписывает. Он выйдет, как только подпишет необходимые документы. Я поблагодарила ее, повернулась к Куперу и увидела, что он уже встал и собирает мусор, оставшийся от нашего с ним пикника.
– Гевин готов идти домой, – сказала я.
– Я в этом не сомневался. – Купер натянул перчатки, готовясь вновь погрузиться в арктическую мглу – Этому парню нужен провожатый?
– Сомневаюсь, что Гевин способен дойти самостоятельно, – сказала я. – Но я поймаю такси. Не хочу рисковать, вдруг он испачкает тебе машину.
– И на том спасибо, – хриплым голосом проговорил Купер. – Увидимся дома. И еще, Хизер… насчет Линдси…
– Не волнуйся, – перебила я его. – Я ни за что в жизни не стану заниматься расследованием. Я отлично усвоила урок. Пусть полиция Нью-Йорка обходится на сей раз без меня.
