Парень посмотрел на талон.
– Ладненько. – Талон давал право на дополнительное питание.
Теперь парень сможет пообедать два раза, если захочет. Он довольно засопел и удалился.
– Не понимаю, почему мы не можем сказать им правду, – заявила Сара, как только он вышел. – Они же все равно узнают.
– Верно, – ответил Том, – но мы не хотим, чтобы поднялась паника. Сама знаешь, в здании бродит убийца-психопат.
– И, – добавила я осторожно, – не нужно, чтобы студенты сами его обнаружили, нам хватит проблем и с родителями Линдси.
– Да уж, – сказал Том, – Именно так. – Ужасно иметь босса, который не умеет справиться с ситуацией.
Том, конечно, прелесть, не поймите меня неправильно. Но он не Рейчел Уолкотт. Спасибо и на этом.
– Эй, ребята, – проговорила Сара. – Ха-ха-ха! Кто я?
Том и я растерянно переглянулись.
– Не знаю, – ответила я.
– Тот, кто прохохотал свою голову. Поняли? Ха-ха-ха, шутка. – Сара посмотрела на нас укоризной, мы так и не засмеялись. – Это юмор висельников, ребята. Помогает справиться с ситуацией.
Я взглянула на Тома.
– А кто остался с парнем, у которого был день рождения? – спросила я у него. – Там, в госпитале?
– Черт! – Лицо Тома стало пепельно-серым. – Я совершенно о нем забыл. Мне позвонили, и я…
– Ты просто оставил его? – Сара закатила глаза.
Она не скрывала своего отношения к нашему новому боссу. Она рассчитывала, что доктор Джессап назначит на эту должность ее, хотя она учится на дневном отделении. Студентка дневного отделения, посвящающая часть своего времени анализу проблем каждого, кто попадется на ее пути. Я, например, по ее мнению, страдаю комплексом покинутого ребенка из-за того, что моя мамаша сбежала в Аргентину с моим менеджером… и всеми моими деньгами.
А раз я не стала обращаться в суд по этому поводу и вообще не выказывала ни малейшей агрессии по отношению к матери, Сара решила, что у меня низкая самооценка, и что я – пассивная личность.
Но, по-моему, я просто оказалась перед выбором (хотя это и не так, ведь у меня нет денег, чтобы обратиться в суд): сидеть и жаловаться на то, что сотворила моя мамаша, или забыть обо всем и продолжать жить дальше.
Разве я не права, что выбрала последнее?
Сара так не думала. Именно об этом она и твердит мне, когда не осуждает мой комплекс супермена, выражающийся в том, что мне хочется защитить подопечных из Фишер-холла от всех серьезных и не очень серьезных неприятностей.
Для меня не стало неожиданностью то, что Сара не получила эту должность, а Том получил. Том говорил со мной только о том, что ему нравятся мои туфли, или спрашивал, смотрела ли я последнюю серию «Американских идолов». С ним было гораздо легче общаться, чем с Сарой.
– Убийство серьезнее алкогольного опьянения, – встала я на защиту Тома, – но все-таки кто-то из нас должен посидеть со студентом, тем более что его до сих пор не госпитализировали… – Если Стэну станет известно, что мы оставили нашего подопечного без присмотра в отделении «скорой по мощи», он выйдет из себя.
А мне совсем не улыбается потерять нового начальника, как раз тогда, когда он начал мне нравиться.
– Сара…
– У меня лабораторная, – сказала она, даже не поднимая взгляд от документов, которые старательно копировала на ксероксе на тот случай, если полиция решит проверить, не было ли у Линдси в тот вечер гостей, которые решили отплатить за гостеприимство, отрезав хозяйке голову.
Хотя к Линдси никто не приходил. Мы проверяли. Дважды.
– Но…
– Я не могу ее пропустить, – сказала Сара. – Это первая лабораторная в семестре!
– Тогда я пойду, – сказала я.
– Хизер, нет! – запаниковал Том.
Не знаю, то ли он не хотел, чтобы я мучилась в зале ожидания отделения «скорой помощи» после всего, что случилось у нас в колледже, то ли просто не хотел оставаться один в кабинете.
– Я пошлю туда кого-нибудь из практикантов…
– У них у всех занятия, – сказала я, снимая с вешалки куртку.
На самом деле, я вовсе не изображала жертву. Я просто радовалась возможности поскорее отсюда смыться. Хотя и не показывала виду.
– Все в порядке. Они скоро его примут. Или отпустят. Я сразу вернусь. Это он или она?
– Разве может девушка быть такой глупой, чтобы выпить 21 порцию спиртного за ночь? – закатила глаза Сара.
– Это парень, – ответил Том и протянул мне листок с именем и идентификационным номером студента. – Не жди от него изящной риторики, впрочем, когда я был там, он еще не очнулся. Может, сейчас уже пришел в себя. Нужны деньги на такси?
Я заверила его, что у меня еще остались деньги, которые я вытащила из коробки до того… до того, как мы обнаружили Линдси.
– Ладно, – уже спокойнее сказал мне вслед Том. – Ты с этим и раньше сталкивалась. – Мы оба понимали, что он имеет в виду. – А что, по-твоему, должен делать я?
Он и вправду был очень обеспокоен. Эта обеспокоенность и встрепанная голова делали его моложе, чем он был на самом деле… хотя ему, в отличие от меня, было всего 26. Он был таким же молодым, как и юноша-бармен.
– Крепись, – сказала я и похлопала его по массивному плечу. – И не пытайся влезать в расследование преступления, не стоит, поверь мне на слово.
Он сглотнул.
– Ни за что в жизни. Не хочу, чтобы и мою голову сунули в кастрюлю. Нет уж, спасибо.
Я еще раз ободряюще его похлопала.
– Если понадоблюсь, звони на мобильный.
Я быстро ретировалась в вестибюль и буквально наткнулась на старшего уборщика Хулио и его недавно принятого на работу племянника Мануэля – как и везде, в Нью-Йорк-колледже процветает семейственность. Мануэль застилал резиновыми матами мраморные полы, чтобы защитить их от соли, которую в изобилии натащат на ботинках обитатели общежития, когда начнется буран.
– Хизер, – взволнованно обратился ко мне Хулио, когда я попыталась проскользнуть мимо. – Это правда? О… – Его темные глаза обратились туда, где до сих пор толпились полицейские и администрация колледжа.
– Правда, Хулио, – сказала я тихо. – Они нашли… – Я чуть было не сказала «тело», но это было бы неправдой. – Мертвую девочку в столовой.
– Кого? – С беспокойством поинтересовался Мануэль Хуарес, очень симпатичный парень, по мнению многих девушек и даже юношей.
(Мне на это было наплевать – я не верю в служебные романы. И потом, он никогда дважды не смотрел в мою сторону. Неудивительно, ведь рядом так много девятнадцатилетних девушек с обнаженными животами. Я давно уже не открываю живот, с тех самых пор, как он начал свешиваться над поясом джинсов).
