— Значит, теперь там, на дне пруда, лежат два пистолета. Из одного я застрелила Людмилу, а из другого Андрей убил ее мужа. Но зачем?! Что они не поделили?
— Воронцов ведь был ее любовником. Возможно, ему устроили сцену.
— А где он сейчас?
— Вот этого я не знаю. Стеша, какая у него машина и какая у меня! Он вырулил на трассу и поехал очень быстро. Я его не догнал.
— Я тебе не верю!
— Ты же сама считала мужа чудовищем.
— Да, но…
— Я сейчас на Кольце. Могу повернуть к тебе. Ты сейчас одна дома?
— Да.
— У меня есть доказательства.
— Какие доказательства?
— Фотографии.
— Ты его сфотографировал?!
— Ты ведь сама меня просила. Тебе нужны были факты, компрометирующие супруга. Стопроцентные доказательства. Стеша — он убийца. У меня есть неопровержимые улики: фотографии. Твой заказ выполнен. Зачем копаться в прошлом Воронцова? Срок давности прошел. Вот вам свежак! Лови момент!
Отчего-то меня это не порадовало.
— Можешь теперь его шантажировать сколько угодно, — продолжал Вадим. — Все — твое. Он либо сядет, либо пойдет на все твои условия.
— Хорошо, — с заминкой сказала я. — Приезжай.
Итак, Андрей — убийца. Ну, орел! Натворил дел! А сама? Но я убила женщину нечаянно, в пылу борьбы. У Андрея же это, видимо, вошло в привычку: убивать людей. Он мне до сих пор так и не позвонил, хотя наверняка опять что-нибудь потерял. Но видимо, Андрею не до еды. Вообще ни до чего.
Я невольно застонала. Черт меня дернул следить за Воронцовым! Да будь он мне трижды неверен! Да хоть сто раз! Это ведь не в тюрьме сидеть! Причем обоим! Мне нужна информация, чтобы все как следует обдумать. Надо ведь как-то выпутываться.
К счастью ждать Вадика мне пришлось недолго. Минут через двадцать позвонили в домофон.
— Поднимайся, — сказала я и вышла на лестничную клетку, встречать гостя.
— Буржуи, — первое, что сказал Вадим, поднявшись к нам на третий этаж.
У нас и в самом деле солидно. На этаже только две квартиры: наша и таких же буржуев недорезанных, сколотивших свое состояние на фастфуде. С соседями мы живем мирно и поддерживаем порядок и чистоту. Я лично стираю пыль с мраморных статуй и поливаю цветы в вазонах. Музы скоро будут со мной здороваться, в особенности Терпсихора, муза танца. Я не знаю, откуда у владельца сети кафешек быстрого питания любовь к высокому искусству, но эти статуи заказал он. «Мраморный гарем», — как презрительно говорит мой супруг, сам от искусства далекий. Даже не знает, что это музы: поэзии, трагедии, астрономии. Ну и танца, само собой. Но когда я мужу все объяснила, Воронцов против «гарема» уже не возражал, только добавил к «мраморным бабам» парочку вазонов. Люди несведущие, такие как Вадик, запросто могут принять наш холл за филиал Музея искусств, но на самом деле все это дешевая подделка. И нечего так пялиться на Терпсихору. Хоть Воронцов и говорит, что она сильно смахивает на меня, но лести я неподвластна. А тот, кто ее заказал, эту музу, женат.
— Это в тебе классовая вражда говорит? — усмехнулась я, видя выражение лица Вадима.
— Банальная зависть. А можно я квартиру посмотрю?
— Смотри, кто тебе не дает, — пожала плечами я и посторонилась.
Он прошелся по комнатам и присвистнул:
— Да-а… Все это стоит не один миллион баксов. Это я к тому, что отныне ты богатая невеста.
— Мне еще надо избежать тюрьмы и развестись, — сухо сказала я. Перспектива стать богатой невестой мне почему-то не понравилась.
— Вот и давай подумаем, как это сделать, — оживился Вадим.
— Нам лучше будет на кухне.
— Да как скажешь. Хоть в сортире! В вашей квартире любое место вполне достойно для переговоров на высшем уровне.
Кухня — это моя территория. Там я буду чувствовать себя спокойнее. Хотя какое уж тут спокойствие! Меня трясет от волнения!
Вадим по-хозяйски прошел на кухню и развалился на диване.
— Чаю нальешь? — спросил он с улыбкой, которая показалась мне наглой.
— Тебе какой?
— А что, есть выбор? Прости меня, сирого, у меня, кроме коробки пакетированного, в доме ничего нет. Я знаю про этот чай только то, что он не зеленый. Потому что терпеть его не могу.
— Спасибо за подсказку, — все так же сухо сказала я. — У меня есть черный с бергамотом.
— Не знаю, что это такое, но давай. Может, и поесть чего-нибудь найдется? Я весь день на ногах. С утра закинул в желудок пару бутербродов, а на дворе уже почти темно.
Я молча полезла в холодильник за борщом. Мне вовсе не хотелось Вадима кормить, но из вежливости это надо сделать.
— А ты еще, оказывается, и готовить умеешь! — с восторгом сказал он, отведав моего борща. Определенно, мои акции на рынке невест все повышались.
— Говори, что у тебя, — решительно остановила я этот процесс. — Где фотографии?
— Вот. — Он перестал жевать, полез за пазуху и достал оттуда смартфон. — На всякий случай: я их скопировал на флешку. Я подумал, что ты захочешь их удалить.
Я невольно покраснела. Опять он прочитал мои мысли! И возмутилась:
— Но ведь это мой заказ! Что хочу, то и делаю с этими фотками!
— Сначала расплатись.
Денег у меня не было, и я закусила губу от досады. То есть были на хозяйственные расходы, поэтому я на всякий случай спросила:
— Сколько?
— Сто тысяч долларов, — спокойно сказал Вадим и опять принялся за борщ.
— Ты с ума сошел?!
— Я не требую оплаты наличными. И готов ждать. Согласись, работа сделана неплохо, — небрежно сказал он.
Я принялась разглядывать фотки. На этот раз они оказались четкими, ведь на улице был день. И погода ясная. Ну почему не пошел дождь?! Нет, на небе ни облачка! Как назло! Лицо Андрея видно четко. Да, это он. Судя по его позе, выбегает из дома, что-то засовывая за пазуху. И это «что-то» уж очень напоминает пистолет. Ошибиться трудно, потому что рука Воронцова сжимает рукоять. Даже без увеличения снимка судьям будет очевидно: мужчина прячет за пазухой пистолет. Второй снимок был еще хуже: мой муж на берегу пруда. Того самого, кстати, где позавчера побывала и я. Что поделать, если поблизости нет другого приличного водоема, куда можно было бы выбросить пистолет? Какие-то ручейки и речушка, где воды по колено воробью. Два года подряд лето было засушливым, и водоемы заметно обмелели. Этот пруд — единственное, что осталось.
И вот на его берегу я вижу и мужа! В руках у Воронцова все тот же пистолет, с которым он выбежал из дома Людмилы. Вот муж размахивается, вот оружие летит в воду… Несколько четких снимков. Ошибки быть не может. Если Андрей не убийца, то зачем он уничтожает улику? Я со вздохом отдала Вадиму смартфон.
