Он отряхнулся от этих мыслей, когда услышал треск захлопывающихся за спиной дверей. Фонарь погас, но, прежде чем это произошло, второй сталкер успел зажечь масляную лампу. Мигом позже загорелась и вторая. Обе они стояли на противоположных концах длинного стола. Желтоватый свет выхватывал из темноты знакомые контуры. Поношенный рюкзак и два заплечных мешка. Те самые, которые Станнис обещал пронести на поверхность. Учитель быстро осмотрел их содержимое.
Все было на месте. Оружие, еда, инструменты, сменная одежда. Можно выдвигаться хоть сейчас.
Он отдал мешки сыну, протянул также и пояс с двумя ножами и коротким мачете. Потом вынул из кармана короткую веревку. На обоих ее концах он еще раньше завязал петли. Первую затянул на запястье Немого, вторую надел на собственную руку. Это была очередная придуманная им страховка, а одновременно и система коммуникации. Дернул за веревку один раз. Ответ почувствовал почти моментально.
Прежде чем забросить рюкзак на плечо, он взглянул на спокойно ожидающих мужчин.
— Мы готовы, — сказал им Помнящий.
Глава 11
Каналы
Добраться до канализационного колодца было простой формальностью. Публичные проходы, которые находились на нейтральной территории, не закрывались и не блокировались, чтобы каждый, кто окажется в нужде, имел возможность быстро эвакуироваться в подземелье. Сталкеры заботились о состоянии таких переходов, поскольку именно они ими и пользовались чаще всего. Один из близнецов как раз засунул кончик лома в щель и ловким движением приподнял тяжелую крышку. Второй стоял в паре шагов поодаль, внимательно оглядывая окрестности. Наложил стрелу на наполовину натянутую тетиву. Обычный наконечник не остановил бы нападающую тварь, о чем все, включая Немого, прекрасно знали, оттого в таких ситуациях использовались отравленные стрелы. Пропитанные ядом сарлака зазубренные наконечники могли парализовать любого меньшего противника или замедлить противника большего. А в ситуации кризисной вопрос жизни и смерти человека решали порой доли секунд.
Немой вздохнул с облегчением, едва лишь оказавшись в тесном канале, — это был единственный мир, который он знал достаточно хорошо; только под каменным небом чувствовал себя уверенно, хотя для воспитанного на поверхности Помнящего это все еще казалось странным. Прежде чем люк вернулся на свое место, в темноте раздалось знакомое жужжание. Тот близнец, что похудощавей, накручивал рычаг, подзаряжая аккумулятор фонаря. Узкий сноп света прошелся по закругленным бетонным стенам прохода, делая заметными намалеванные на них символы и указатели. Над длинной горизонтальной красной линией, которая заканчивалась стрелками на обоих своих концах, с одной стороны виднелась надпись «ИНЫЕ» и число 50, означающее количество шагов, необходимых, чтобы добраться до границ анклава Иного, а над противоположным краем находилась надпись «СОВЕТЫ 170». Примерно посредине знака Учитель заметил вертикальную риску, лишенную каких-либо дополнительных знаков. Над ней и под нею размещался короткий список названий остальных анклавов. Последние надписи нарисованы были куда большими буквами. Верхние надписи говорили, что, выбирая южное направление, можно добраться до самого Нового Ватикана, а нижний указывал в сторону Запретной Зоны.
Беглецы отправились на запад, едва лишь замыкающий сталкер оказался в туннеле. Им пришлось идти гуськом, склонив головы. Большая часть каналов и проходов в этих местах имела диаметр до полутора метров. Именно поэтому анклавы, обычно, и возникали на тех отрезках подземелий, где современная их сеть соединялась с куда менее клаустрофобной немецкой инфраструктурой или же исключенными из оборота задолго до Атаки туннелями, датированными еще девятнадцатым веком. Учитель в первые годы подземных мытарств исследовал множество такого рода старых каналов. Несмотря на серьезную нестабильность старых конструкций, уцелевшие куда охотней селились в давно замурованных коридорах, которые, если сравнивать с социалистической частью канализации, выглядели как дворцы рядом с халупами. Смелость эта имела и свою цену. Не одна семья погибла под осыпями, когда, нарушенные зубами времени и сотрясенные силой недалекого ядерного взрыва, потолки с грохотом обваливались. Порой они погребали под собой целые поселения. Одно из таких мест находилось неподалеку, как раз на пути странствия Помнящего и его сына.
Сталкеры зажгли лампы и провели беглецов к ближайшему перекрестку, а там свернули влево, даже не поглядев на очередные указатели. На этом отрезке они миновали только одного человека, спешащего на восток курьера, который не одарил их даже мимолетным взглядом. Учитель и Немой, по примеру проводников, оперлись о круглую стену, чтобы дать ему проход. Двести метров от места, в котором они его повстречали, канал раздавался в большую камеру. Два идеально округлых входа в туннели, к которым необходимо было подниматься по вбитым в бетон скобам, вели дальше на запад, а вот третий, лежащий чуть пониже, шел прямо на север, но они не выбрали ни один из них, несмотря на то, что над каждым из туннелей виднелось по четыре, а то и больше названий.
Потому что в этом месте беглецам нужно было сойти ниже, на более старый уровень каналов — если хотели они избежать ненужных проволочек при прохождении через лежащий на их пути анклав. Это был очередной из хитрых пунктов плана Станниса. Споры со стражниками в контрольных точках отняли бы у путников слишком много времени. Особенно напорись они на службистов, а уж этих хватало в каждой из гвардий. По этой причине кузнец и советовал, чтобы они выбрали старые туннели, лежащие несколькими метрами ниже и редко посещаемые. Благодаря им они могли миновать анклавы Лицей и Капитолий. Путь этот, как слышал Учитель, в последнее время использовался исключительно сталкерами.
Беглецы подождали некоторое время в камере, пока встреченные здесь груженые мужчины, идущие в противоположном направлении, исчезли за поворотом туннеля.
— Это действительно безопасно, если использовать маски, — заметив колебание Учителя, заверил негромко тот из братьев, который раньше шел впереди. — Мы пришли к вам понизу, — добавил он, указывая на защищенное обычной решеткой отверстие в бетонном полу.
Помнящий задумчиво кивнул. Поглядывающий в его направлении сталкер решил, что это означает согласие, и сразу же присел, чтобы поднять запертый на один засов люк.
— Погоди, — остановил его Учитель.
— Нечего опасаться, — поддержал брата второй сталкер. — Люди рассказывают жуткие вещи о тех местах, но это все враки, — казалось, он говорил искренне.
Помнящий знал, что они не врут. Сомнение у него возникло не из страха перед неизвестным или из опасения за жизнь. Люди Станниса, не зная, что место это ему знакомо, полагали, будто он испугался дурной славы, которая окружала находящиеся под их ногами туннели. Но правда была куда сложнее.
Тринадцать лет назад, когда отряды копателей из окрестных анклавов пробились сквозь толстую стену, блокировавшую кусок коридора, находящийся на нижних уровнях ровно под этой камерой, глазам людей открылся удивительный вид. Нитка канала, выстроенная в девятнадцатом веке, вела в большое помещение, состоящее из четырех идентичных, параллельных холлов. В каждом было метров пятьдесят длины, метра четыре ширины и столько же высоты, если считать расстояние до высшей точки свода, который подпирался двадцатью толстыми колоннами. Чем было это место и для чего оно служило — не знал никто. Наиболее правдоподобная версия гласила, что это регуляционные камеры, где собиралась вода из окрестных коллекторов, если пропускного размера системы не хватало для быстрого ее сброса. Однако истинность этой теории подтвердить было невозможно.
