– Ты что, все в порядке! Итак, куда поедем?
Я не знала, что ответить: я ем только бургеры. К счастью, Дэвид продолжил:
– Я заказал столик в нескольких местах: «Видалия», «Времена года» и «Кинкидс». Ты любишь рыбу?
Я встревожилась: обычно в ресторанах нет ничего, что я могла бы есть.
Не знаю, может, на моем лице отразилось отчаяние, но Дэвид вдруг улыбнулся:
– Не важно, что я заказал. Я слышал, все ходят есть пиццу к «Луиджи». Хочешь?
Боже! Именно туда собиралась Люси и ее компания. Меня совсем не радовала перспектива встретить их на несколько часов раньше, чем предполагалось. Кроме того, там Джек. Как я смогу уделять внимание Дэвиду?
– Или, – продолжил Дэвид, – мы могли бы просто перехватить по гамбургеру.
– Да! – с облегчением выдохнула я. Дэвид опять улыбнулся:
– Отлично. Джон, поехали в «Джейкc». Включишь музыку?
– Конечно! – Джон тут же нажал на кнопку магнитолы.
И… салон машины заполнил голос Гвен Стефани.
«No Doubt». Дэвиду нравится группа «No Doubt»
Конечно, этого стоило ожидать: все, кто слушает «Reel Big Fish», любят «No Doubt». Тем не менее у меня екнуло сердце. Такое совпадение! Будь у меня машина» там бы тоже играли «No Doubt».
Ужас в том, что я понимала: снова возникает то самое странное чувство, которое Ребекка назвала притяжением.
И я опять задала себе тот же вопрос: как можно чувствовать влечение к кому–то, если любишь другого? Я же пригласила Дэвида исключительно для того, чтобы Джек ревновал и чтобы Катрина не чувствовала себя неловко. Я влюблена в парня своей сестры, и рано или поздно мы будем вместе.
И о каком притяжении может идти речь? Я решила, что просто не буду обращать внимания на свои неправильные ощущения.
Ресторан «Джейкс» оказался очень уютным местом: приглушенный свет, деревянные столы и, что самое приятное, никто не пялился на нас – девочку, которая спасла президента, и его сына.
Я не знала, о чем говорить, и при этом решительно не желала вспоминать рекомендации Люси. Но Дэвид сам начал рассказывать мне смешные истории о том, что вытворяют туристы в Белом доме, и разговор завязался.
Бургеры оказались восхитительными; слегка обжаренными, без овощей, а картошка фри – хрустящая и золотистая.
Потом Дэвид рассказал, как в детстве, накрывая на стол, он всегда клал возле одной из тарелок огромную вилку и ложку, которыми накладывают салат.
И каждый раз родители смеялись.
Тогда я решила рассказать ему, как чуть не спустила в унитаз кредитные карточки отца тогда, в Марокко. Если честно, об этом не знал никто, кроме Катрины.
Потом Дэвид сказал, как грустно ему было уезжать в Вашингтон и что он ненавидит «Горизонт», потому что там никому дела нет до искусства, и все зациклены на науке. Как я его понимала! В моей школе все были зациклены на спорте.
И я рассказала о том, что к Сьюзен Бун меня послали из–за тех идиотских портретов знаменитостей.
В какой–то момент наши колени соприкоснулись под столом. Дэвид извинился и отодвинулся, но через пять минут все повторилось.
На этот раз он и не подумал отодвигаться. Или извиняться. Я не знала, что делать, даже Люси не предусмотрела такое!
Пресловутое влечение вернулось, и я вдруг с изумлением осознала, что Дэвид – мальчик. Естественно, я догадывалась об этом и раньше, но сейчас поняла: он красивый мальчик.
Я вдруг смутилась и замолчала, хотя еще минуту назад болтала без умолку. Я даже боялась взглянуть на Дэвида.
Может, это оттого, что наши колени соприкоснулись? Я отодвинулась.
Но это мало помогло. Дэвид спросил без тени улыбки на лице:
– С тобой все хорошо?
– Конечно! – натянуто отозвалась я. – А что?
– Не знаю. Ты покраснела, – сказал он, внимательно меня разглядывая.
И тут мне в голову пришла блестящая спасительная мысль. Я посмотрела на часы и воскликнула:
– Боже, ты знаешь, сколько времени? Нам надо спешить.
Я чувствовала, что Дэвид был бы рад вообще не идти на вечеринку. Но не я. Дома у Крис притяжение должно рассеяться.
Потому что там будет Джек.
18
– Ты пришла! – заорала Крис Паркс, когда открыла нам с Дэвидом дверь.
Такой реакции, конечно, стоило ожидать.
Еще в машине Дэвид спросил:
– А чья это вечеринка?
Я объяснила, как могла, и Дэвид продолжил:
– То есть по сути дела, ты терпеть не можешь хозяйку, не знаешь почти никого из приглашенных и… зачем мы туда идем?
Я смутилась и пробормотала, что обещала пойти своей лучшей подруге.
– Ладно. – Дэвид пожал плечами.
Когда мы вошли, в комнате воцарилась тишина. Все уставились на нас с Дэвидом, но ему было все равно. Казалось, он с трудом сдерживается, чтобы не рассмеяться, а я покраснела еще сильнее.
Не знаю, почему. Ведь Дэвид мне не нравился! Ну… разве что как друг.
– Привет, я Крис. – Эта кривляка протянула Дэвиду руку. На Крис было крохотное джинсовое платьице, хотя вообще–то погода стояла прохладная.
– Привет, – дружелюбно отозвался Дэвид, пожимая руку моему злейшему врагу.
– Привет–привет! – радостно закивала хозяйка вечера. – Так здорово, что ты пришел! Твой папа просто молодец. Знаешь, я бы обязательно за него проголосовала. Я даже раздавала его листовки в школе!
– Спасибо, – улыбнулся Дэвид. – Очень мило с твоей стороны.
– Кстати, мы с Сэм лучшие друзья! – заявила вдруг Крис, все еще не отпуская его руку. – Она тебе не говорила? Еще с детского сада!
Я чуть сознания не лишилась от такой наглости и уже собралась возразить, как тут увидела Катрину,
– Наконец–то! – прошептала она, становясь рядом. – Представляешь, к нам с Полом за все это время никто не подошел, с нами вообще никто не разговаривает! Он, наверное, решил, что я полная дура!
Я взглянула на Пола. Было непохоже, чтобы он так думал: он влюбленно смотрел на Катрину, которая на редкость мило выглядела в черных джинсах и шелковой маечке.
Я обернулась к Дэвиду, который наконец–то высвободился из лап Крис Парке.
– Хочешь пить?
– Что? – спросил он.
– Будешь колу? – Я пыталась перекричать музыку (естественно, это было ска).
– Я принесу! – Он тоже говорил очень громко.
– Нет, я сама! Я же тебя пригласила. – Тут я заметила, что Джон стоял у стенки с потерянным видом. – И Джону тоже. Никуда не уходи, а то я тебя не найду в этой толчее!
