Вскоре корабль НУПИ вышел в открытое море. Оставив за кормой кубинский катер сопровождения, «Саргассово море» быстро обогнуло западную оконечность острова и направилось на юго-восток, в сторону Ямайки. Оказавшись в мертвой зоне, указанной Ягером и Ганном, корабль НУПИ остановился, и на его борту закипела работа. Команда ученых брала пробы воды, опускала приборы на различную глубину и тут же отправляла данные в лабораторию.
Между тем Джордино готовил к спуску автономный подводный аппарат, имевший форму торпеды и оборудованный множеством сенсоров и собственной системой сонаров. С заранее установленной картой устройство могло опуститься на глубину и перемещаться по морскому дну, фиксируя его контуры.
Питт наблюдал, как Джордино опускает в воду АПА с кормовой треугольной опоры.
– Когда он вернется?
– Примерно через четыре часа. В данном случае он на коротком поводке, так что произведет осмотр территории, равной менее одной квадратной мили. Нет смысла слишком его напрягать, пока мы не найдем причины возникновения мертвой зоны.
– У меня были такие же намерения. – Питт вернулся на мостик, где попросил капитана оставаться в этом квадрате, но через каждые полмили брать дополнительные пробы воды. Когда пришло время возвращать АПА, Питт прихватил Джордино, и они отправились в одну из лабораторий. Темноглазая женщина в синем лабораторном халате предложила им присоединиться к ней около монитора компьютера.
– Есть что-то интересное для нас, Камала? – спросил Питт.
Камала Батт, морской биолог «Саргассова моря», кивнула.
– Да, есть.
Она села на стул.
– Как вы знаете, мертвые зоны имеются во всех мировых океанах. Обычно их можно отыскать возле устьев рек, в которые попадают загрязняющие стоки. Но это место, как и другие, найденные Хайрамом Ягером, расположено далеко от суши. Наши первоначальные тесты показывают увеличение содержания кислорода, но в значительно меньшей степени, чем следовало ожидать.
Питт покачал головой:
– То есть на самом деле здесь нет мертвых зон?
– Напротив, уровень токсичности весьма высок. Однако я ожидала увидеть нечто другое, – Батт показала на монитор, где на гистограмме был изображен состав одной из проб воды. – Пробы показывают, что содержание кислорода здесь меньше, чем в обычных мертвых зонах, но существует другой фактор, оказывающий влияние на водную флору и фауну. Мне пришлось изучить более глубокие пробы, пока я не нашла серьезное изменение одного из элементов. Его содержание здесь намного превышает норму.
– И что же это? – спросил Джордино.
– Ртуть. Точнее, метилртуть.
– Отравление ртутью так далеко от суши? – спросил Питт. – Ты уверена?
– Мы провели анализ всех проб морской воды, кроме самых последних, и везде обнаружили высокотоксичную концентрацию метилртути. Мы нашли биологическое накопление в планктоне, что приводит к серьезным изменениям в пищевой цепочке. Кроме того, мы провели ряд анализов мертвых рыб, а их здесь довольно много, и все анализы подтвердили наличие ртути.
– Ртуть находили и раньше, – заметил Питт. – Промышленное загрязнение воздуха привело к повышению ее содержания в океане в течение последних десятилетий. Но здесь, похоже, ситуация иная?
Батт кивнула.
– Содержание ртути выше на порядок. Это не простой кислотный дождь, а специфичный локальный случай. Единственную аналогичную ситуацию я сумела найти лишь возле японского города Минамата. Там завод за прошедшие несколько десятилетий сбросил в воду залива двадцать семь тонн метилртути, что привело к катастрофическим изменениям местной морской флоры и фауны и серьезным последствиям для здоровья окрестных жителей. Погибли около двух тысяч человек.
– Но мы находимся в пятидесяти милях от ближайшего берега, – заметил Джордино.
– Если бы мне предложили выдвинуть гипотезу, я бы предположила, что кто-то сбросил в воду в этом регионе токсичные промышленные отходы, – сказала Камала.
– В таком случае АПА это покажет, – ответил Питт.
– Концентрация была самой высокой в той пробе, которую сделали в месте спуска АПА, – сказала Батт.
– Аппарат поднимется с минуты на минуту, – сказал Джордино. – Надеюсь, злодеи оставили визитную карточку.
Все трое направились на корму. В это время АПА появился на поверхности, и его подняли на борт. Джордино скачал данные сонара на портативный жесткий диск, и они вернулись в лабораторию, чтобы заняться результатами проб. Питт быстро просмотрел акустические образы, полученные аппаратом, на которых были видны стометровые участки морского дна. Камни, песок и даже дюны, но никаких резервуаров, ящиков или другого мусора. Только необычная серия темных линий на дне, сосредоточенных в небольшой подводной долине.
– Ничего очевидного, – сказал Джордино, – хотя на эти полосы стоило бы посмотреть более внимательно. Трудно сказать, естественного они происхождения или это дело рук человека.
– Возможно, там что-то захоронено, – предположил Питт. – В таком случае эта работа специально для нас.
– Я могу перенастроить АПА так, чтобы он создал профиль твердого дна. Так у нас появится возможность заглянуть за придонный слой, если состояние наносов будет благоприятным.
Питт смотрел на экран сонара, понимая, что ответ находится где-то рядом. Он задумчиво покачал головой:
– Нет, давайте двигаться дальше. Дно здесь песчаное, что не слишком подходит для создания его профиля. Нам нужно исследовать еще две мертвые зоны, и я готов держать пари, что в одной из них мы найдем источник.
Джордино не стал спорить и сразу передал приказ на капитанский мостик.
Глава 14
Побитый зеленый цельнометаллический фургон свернул на проселочную дорогу и остановился на отвесном берегу. Когда дорожная пыль осела, доктор Торрес спрыгнул на землю с водительского сиденья и разложил на капоте топографическую карту. Дирк и Саммер присоединились к нему, а он достал черную ручку и поставил «Х» в одном из квадратов сетки. На полудюжине других квадратов такая отметка уже стояла.
– Это последняя доступная территория возле подножия Ломо дель Торо, – устало сказал Торрес. – Если забыть о двух заброшенных шахтах, в которых мы побывали, боюсь, нам не удалось найти ничего, что хотя бы отдаленно напоминало пещеру или место, где она могла быть завалена.
– Доктор Мадеро говорил, что найти пещеру будет не просто, – сказала Саммер.
– Верно. Жаль, что его нет с нами, чтобы он сам в этом убедился.
– Он был расстроен, но не смог отменить лекцию в Мехико, – добавила девушка. – Мы ему обещали, что будем стараться изо всех сил.
Торрес кивнул. Он не сомневался, что они находятся в нужном месте. Они с Мадеро несколько дней изучали найденный манускрипт, сравнивали его с другими известными документами ацтеков, читали свидетельства испанских современников. Шаг за шагом они расшифровали дополнительные подсказки и получили новые доказательства того, что ацтеки унесли половину камня в Симапан.
