— Бери другой рукой, балда. Тебе прострелили правое плечо.
Рейли взял стакан левой рукой и опорожнил его. Потом возвратил пустой стакан Пирсону и сказал голосом, прозвучавшим почти нормально:
— Бренна.
Пирсон поднял брови:
— Да?
— Она, — он попытался прочистить горло, — с ней все в порядке?
— Разве ты не помнишь? — Пирсон скорчил гримасу и теперь смотрел сверху вниз на старого друга.
Рейли очень пожалел, что не владеет правой рукой. Если бы она была в порядке, он бы не пожалел для друга хорошей оплеухи.
— Нет, не помню, — проскрипел он нетерпеливо. — Ты, осел, я был без сознания. Где она? С ней все в порядке?
— Конечно, в порядке, — ответил возмущенный Пирсон. — И должен тебе заметить, что с твоей стороны невежливо называть меня ослом после того, как я вынул пулю из твоего плеча. А твоя драгоценная мисс Доннегал не сумела этого сделать.
— Но только, — добавил Шелли, не отрывая взгляда от карт, которые он перекладывал из одной руки в другую, — только потому, что она слишком сильно привязана к этому типу. Не могла заставить себя как следует рвануть эту штуку. Боялась причинить тебе боль, как я полагаю. К счастью, сэр Чарлз встал в нужную позицию и дернул эту злополучную штуку со всей силы. Она застряла в кости. И счастье, что не раздробила ее.
— Прошу прошения, но я обращался с пациентом нежно, как с ребенком, — возразил оскорбленный Пирсон. — Как со своим собственным младенцем. Мисс Доннегал не смогла бы сделать это лучше, даже если бы презирала Стиллуорта от души. По-видимому, она не знает, с каким никчемным пустышкой и повесой связала себя.
Он поправил отвороты своего фрака.
— Это была работа для такого опытного профессионала, как я, и я выполнил ее отлично, если сам говорю об этом с гордостью.
— Пожалуйста. — Шелли отложил карты и подмигнул Рейли. — Прежде чем он заставил себя приблизиться к тебе, он проглотил три или четыре стакана виски. А ты, Стиллуорт, выглядел как покойник.
Рейли, как ни страдал от боли в правой руке, не смог дольше выносить препирательств своих друзей, но все же у него хватило выдержки высказать им несколько слов благодарности. Потом он снова спросил:
— А где она теперь?
Пирсон и Шелли обменялись изумленными взглядами.
— Так вот как обстоят дела, — присвистнул Шелли.
— Я же говорил тебе, — напомнил Пирсон.
— Но откуда мне было знать? — Шелли казался раздраженным и разочарованным. — Я хочу сказать, что могла найти такая великолепная девушка, как она, в таком остолопе, как Стэнтон?
Пирсон, покачав головой, перевел взгляд на Рейли.
— Ты разбил его сердце, — сказал он укоризненно, — да, клянусь честью, и мое в придачу.
— Неудивительно, что он и ухом не повел, узнав о браке Кристины с Этелриджем, — заметил Шелли со вздохом.
— Где она? — проревел Рейли.
— Боже милостивый, — сказал Пирсон, подмигивая другу. — Да она в своей спальне, если тебе уж так необходимо знать, и мирно спит, хотя не знаю, сколько она еще проспит, если ты будешь так вопить. Мне пришлось заставить ее выпить глоток-другой, чтобы ее сморил сон.
— Глоток-другой чего? — спросил Рейли, пытаясь сесть.
— Что ты делаешь? — спросил Пирсон с беспокойством. — Ты испортишь мою искусно наложенную повязку.
— Отцепись, — посоветовал ему Рейли. Это усилие вызвало легкую испарину у него на лбу, но все-таки ему удалось сесть. — Ради Бога, Чес, что вы ей дали?
Шелли взирал на Рейли с непритворным интересом.
— Знаешь, — сказал он, — из такого хорошего врача мог бы получиться лучший пациент.
Пирсон сурово сжал губы.
— Послушай, Стиллуорт, — начал он резко, — девушка была просто сама не своя из-за беспокойства о тебе.
— Кроме тех моментов, когда она жаждала убийства, — добавил Шелли.
— Убийства? — Смущенный Рейли переводил взгляд с одного из своих друзей на другого. — Что вы хотите сказать?
Ответил Пирсон:
— О, когда мы удостоились чести познакомиться с твоей новой избранницей, она пыталась обрушить каминные щипцы или кочергу на голову человека, которого заподозрила в том, что он подстрелил тебя.
В полном смятении Рейли воскликнул:
— О Боже!
— Это было восхитительно, — сказал Шелли с чувством. — В конце концов именно я разоружил ее.
— И вовсе не ты, — с возмущением возразил Пирсон. — Сам Гленденинг отобрал у нее опасные предметы. А ты только старался удержать ее, чтобы она не выколола ему глаза.
— Гленденинг? — простонал Рейли. — Я-то думал, что дал вам понять, чтобы вы оба ради меня не спускали с него глаз.
— Ну, — смутился Пирсон, — должно быть, мы задремали… — Увидав выражение лица Рейли, он поспешил добавить: — Но совсем ненадолго.
Потом он изложил с максимальной поспешностью всю сцену, которая пробудила и Шелли и Пирсона.
— Она была разъярена как тигрица, — был вынужден добавить Шелли. — Никогда не видел ничего подобного. Она так владеет кочергой, будто тренировалась в этом деле с колыбели. Если ты серьезно рассчитываешь построить жизнь с этой девушкой, Стэнтон, я посоветовал бы тебе поостеречься.
Рейли проигнорировал этот мудрый совет.
— Но ведь она не видела собственными глазами, как Гленденинг нажал на курок? — спросил он с беспокойством.
— Она ничего не видела, — ответил Пирсон, — кроме того, что ты свалился на землю, как огромная пыльная куча. Любая девушка на ее месте пришла бы от этого в смятение, может быть, даже впала бы в истерику, и теперь все бы мы скорбели на твоих похоронах. Но эта бесстрашная мисс Доннегал остановила кровотечение и отважно попыталась извлечь пулю, однако не смогла ее сдвинуть с места и тогда решила, что лицо, ответственное за это чудовищное злодеяние, повинно смерти. Но тут в дело вмешались мы.
— Верно. Мы явились сюда, подняли тебя, отряхнули с тебя пыль, отнесли тебя в постель, — Шелли последовательно загибал пальцы, перечисляя свои благие деяния, — вынули пулю, сделали тебе перевязку, успокоили твою подругу, дав ей снотворное, и сыграли шестнадцать раундов в «казино», из коих двенадцать выиграл я. — Он бросил взгляд на Пирсона: — Я что-нибудь упустил?
Пирсон тотчас же откликнулся:
— Конечно. Ты забыл упомянуть, что все женщины поселка побывали возле коттеджа по крайней мере по разу, чтобы оплакать твою юную загубленную жизнь и медицинскую карьеру и оставить для тебя пирог на случай, если ты почувствуешь себя лучше.
— О да, — сказал Шелли, просияв, — я забыл о пирогах.
— И о Гленденинге, — напомнил Пирсон.
