Положив обе ладони ему на грудь, я продолжала наносить бальзам, пытаясь отделаться от мысли, что мои прикосновения похожи на ласки. И снова посмотрела на старшего группы.
Губы Ревана были поджаты. Все-таки не клеятся у него отношения с отцом.
– Сегодня в разговоре Айсан упомянула ваших родителей и то, что с ними связано что-то интересное. С канцлером все понятно. Не будет ли вольностью спросить о вашей матушке?
– Нет. Моя мама одаренная, у нее сеть ресторанов в столице.
– «Пляски»? – вспомнила я любимое место.
– Точно.
Мои руки замерли на животе – я почувствовала, как напрягся Реван. Молча перетащив табуретку за спину гоблину, я принялась за спину. Если спереди гоблин прикрылся тканью, то сзади ничего не было.
Нервно сглотнув, я решила не думать о… Так! Не думать!
Начав наносить бальзам на спину, я, чтобы вновь отвлечься, спросила:
– А кто у вас бабушка?
– Обе, и со стороны отца, и со стороны матери, – одаренные. Одна ловит браконьеров в южных лесах, вторая живет в северной деревне и занимается садоводством.
– Оу…
Я начинала понимать, почему Айсан говорила про наследственность. Стукнув хвостом по ноге гоблина, чтобы немного подвинулся, я продолжила свое занятие.
– Почему вы так просто мне рассказываете о родственниках, Реван? Гоблины скрытный народ, если дело касается их семьи.
– Я сделал вам предложение.
– Ну, это же вы несерьезно, – отмахнулась я, втирая бальзам в бока и низ спины.
Тишина.
– Реван…
– Вполне серьезно.
Зачерпнув следующую порцию, я перешла к ягодицам и, стараясь не думать, что делаю, начала быстро наносить бальзам.
– Я могу вам отказать.
– Нет, я не позволю.
– Что?.. – задохнулась я.
Пытаясь хоть как-то собраться с мыслями, я, особо не задумываясь, перешла к ногам.
Допустимо ли вести подобные беседы со студентом? С другой стороны, ситуация вообще не слишком стандартная.
– Заставите согласиться?
– Нет, вы сами согласитесь. Я вам нравлюсь, магистр, как и вы мне.
Переместившись, чтобы натереть ноги мужчины спереди, я непроизвольно заметила доказательства симпатии, которые не могла скрыть ткань. Щеки запылали, низ живота сдавило, так что гоблин был прав: может, это аморально, может, против правил, но я его желала.
– Неправда, – хрипло сказала я через пару минут, заканчивая с ногами и бедрами.
Видит Всевышний, чего мне это стоило.
– Правда. Я же вам говорил, на каких женщинах женятся гоблины.
Взяв магическую кисть и окунув в жидкую манну, я нанесла первый узор на грудь.
– Говорили, но не понимаю, каким образом это относится ко мне.
– Вы с самого начала меня заинтересовали – необычная, прямая, со своим кодексом чести.
Рука слегка задрожала, но, несмотря на это, кисточка продолжала выписывать нужные узоры на груди и торсе.
Гоблин же рассказывал:
– Вы меня заинтересовали, а на испытании поразили и пленили. Спасли мне жизнь.
– Мне кажется, ваша благодарность заходит слишком далеко, – пробормотала я, спустившись к ногам.
Лицо горело, мне было очень неудобно, но в душе разливалось тепло от каждого его слова.
– Я много думаю о вас.
– Правила запрещают…
– Знаю! Но своего решения не изменю.
Я перешла к спине, и снова кисть скользит по мощному телу, создавая защиту.
– Сдается мне, тут и я имею право голоса.
– За вас говорят тело и ваши глаза. Я не сразу заметил, что вы отвечаете мне взаимностью.
А кисть скользит все ниже и ниже.
– А вы не предполагаете, что у меня может быть возлюбленный, жених, любовник, в конце концов?
– Возлюбленного нет, я достаточно вас узнал, чтобы понять – вы не пойдете на измену. С остальными я вопрос решу, не переживайте.
Завершив рисунок, я положила кисть на стол и повернулась лицом к гоблину. Его тело сияло золотыми узорами – магия вступила в свои права.
– Вам бы со мной вопрос решить.
– Магистр, вам ведь должны были сказать, что с гоблинами нужно быть осмотрительнее, – двинулся на меня Реван. – А вы имели неосторожность мне понравиться, завладеть моими мыслями. Теперь вы моя и со временем ответите на мое предложение согласием.
Гоблин навис надо мной, практически прижимаясь.
– Я смогу вас защитить. У вас сильный характер, но вы такая маленькая. – Палец Ревана заскользил по моей щеке. – Такая хрупкая. Моя. Сейчас я не могу заявить на вас права, но пройдет совсем немного времени… Все изменится.
– Вы еще мне в любви признайтесь, – улыбнулась я.
– Нет. Но я очень хочу вас.
Комочек тепла в душе достиг невероятных размеров, и его разорвало, как хомяка. Взглянув в глаза старшего группы, я нащупала первый попавшийся котелок и что есть силы врезала им прямо по дурной голове этого идиота.
– Ау! За что?
– Реван, вы забываетесь. Я вам не безвольная кукла и не заведу роман со студентом. Надеюсь, это понятно. Советую впредь учитывать мое мнение. Я, может, и не напишу на вас докладную, но протянуть с ответом лет двести вполне могу! Дождусь момента, когда вы не только жениться, но и наплодить себе подобных не сможете!
Смотря в прищуренные глаза гоблина, я подняла его одежду, бросила в него и вытолкала Ревана из комнаты.
– Вон!
Прислонившись спиной к двери, я услышала голос ректора:
– Реван, почему вы в коридоре практически в чем мать родила?!
* * *
Утро выдалось пасмурным, как и мое настроение. Не радовало даже то, что сегодняшнее занятие будет проходить в отдельной, магически изолированной лаборатории. Ибо поняв, что склонности к ядам у группы никакой, я решила рассказать и о других зельях, которые можно смешать или сварить.
Пока лаборатория постепенно заполнялась студентами, я просматривала список заданий на дом. Я провела две бессонные ночи, старясь вычислить, что же будет ожидать их на нелегком пути войны и что пригодится.
Ну, помимо ножа в спину и истребления противника.
Реван зашел спокойный, невозмутимый, как дракон на яйцах, и, встретившись со мной взглядом, чуть улыбнулся.
Самоуверенный гоблин!
– Доброе утро! В конце занятия на столе будут лежать задания для индивидуального изучения. Проверять буду тщательно, на практике, чтобы исправить пробелы в знаниях. А именно – буду травить. Умереть не умрете, но много незабываемых минут я вам точно подарю.
