– А когда он придет?
– Надеюсь, что никогда. – И она попыталась закрыть дверь.
Капитан, однако, успел вставить ногу между дверью и косяком и проговорил примирительным тоном:
– Да подождите… мне очень нужно с ним поговорить!
– А это – твои проблемы! – пропыхтела женщина, безуспешно пытаясь закрыть дверь.
– Да подождите же! – Капитан начал накаляться. – Я же все-таки из полиции! Нельзя со мной так! Мне нужно найти Павла.
– Вот и ищи! – огрызнулась женщина. – Тебе за это деньги платят! А что он опять натворил?
– Да ничего… мне с ним просто нужно поговорить.
– Знаю я, какие у вас будут разговоры. Сначала поговорить, а потом – сразу на зону!
– А что – есть за что? – Капитан потихоньку теснил женщину в прихожую. – Слушайте, он ведь в этой квартире прописан, так? Ну, я пришлю наряд полицейский, приедут, нашумят, соседи все узнают, вам это надо?
– Мне на соседей плевать, – неуверенно сказала женщина, хотя глаза ее забегали.
– А на коллег? – вкрадчиво спросил капитан, надежно утвердившись в прихожей и захлопывая за собой дверь. – Где работаешь-то? И звать тебя как?
– Галя, Расторгуева Галина, паспорт предъявить? – угрюмо спросила женщина.
– На слово поверю. – Шерстоухов незаметно огляделся.
Прихожая была небольшая и грязноватая. Квартирка, похоже, была однокомнатной, потому что в прихожую выходило всего три двери, не считая входной.
– Ну? – спросил капитан. – Куда пройти-то? Не у двери же разговаривать будем?
– А я тебя в гости не приглашала! – завелась было Галина, но махнула рукой в сторону кухни.
Она запахнула халат и прошла вперед. Проходя мимо другой неплотно притворенной двери, капитан заметил в комнате разобранный диван и задернутые шторы – это во втором-то часу дня.
На кухне тоже было неуютно. Жалюзи провисли, на плите – закопченная сковорода с остатками еды. Во всей квартире витал стойкий дух сбежавшего кофе. На столе, заставленном чашками, валялся почему-то один детский носок.
– Может, кофе хотите? – неожиданно спросила хозяйка.
Пришлось согласиться, Шерстоухов знал, что так гораздо лучше пойдет беседа.
Галина открыла форточку, сгребла со стола грязные чашки вместе с носком в раковину и насыпала в чистые чашки растворимого кофе. Капитан мысленно вздохнул, вспомнив, что ему предлагали кофе в индийском магазине. Там-то небось не растворимый подали бы, настоящий индийский, с пряностями и специями… А он отказался. И девушку как следует не поблагодарил, а она старалась, узнавала для него про Расторгуева этого.
Тут капитан Шерстоухов вспомнил, что он на работе, и отважно отхлебнул из чашки.
Галина выпила кофе и потрясла головой.
– Ох! Вроде бы в себя пришла! Вы не смотрите, что такой беспорядок, я с суток только в девять пришла да спать легла.
– Извини… я же не знал…
– Да ладно, все равно уж, – Галина махнула рукой, – дел полно.
– Я тоже по делу, – напомнил Шерстоухов, – так что чем скорее скажешь, как мужа твоего найти, тем быстрее я уйду.
– Бывшего мужа, – поправила Галина, – я этого урода видеть не могу!
– Давно разбежались?
– Уж два года. И не разбежались, а я его выгнала. Потому что это такой гад, что… Работал кое-как, а что зарабатывал, то не в дом нес, а пропивал да прогуливал. С ребенком не помогал, у нас ведь сын. – Она кивнула на раковину, где в мыльной воде плавал детский носок.
Капитан вспомнил, что из индийского магазина Расторгуева уволили за воровство. Он примерно представлял себе, что это за человек.
– Ну, короче, лопнуло мое терпение, выперла я его. Он ушел – и пропал. А ребенка кормить-одевать надо?
– Надо, – согласился Шерстоухов.
– А сколько все это стоит по нынешним временам?
– Много, – заметил Шерстоухов сочувственно, хотя детей у него не было.
Жена была когда-то давно, и теща тоже. А детей не было. Может, и к лучшему.
– Ну, стала я ему звонить насчет алиментов. Еле дозвонилась, он говорит – приходи на работу. В магазин сантехники. Прихожу туда, спрашиваю Расторгуева – меня директор чуть не побил.
Оказалось, уволили Пашку со скандалом, на воровстве прямо за руку поймали. Директор еще говорит – иди отсюда по-хорошему, а то как бы на тебя не навесили.
Я – снова звонить Пашке на мобильник, а он отлаивается: денег, мол, нету, я ушел, тебе квартиру оставил, так что сиди и не чирикай. А что он оставил, когда квартира моя, он здесь только прописан!
Звоню снова, а он, видно, мой номер в черный список занес, не отвечает телефон. Я по чужому телефону звоню – отвечают, что номер больше не обслуживается. Искала его по всем друзьям-знакомым, никто ничего не знает. А может, нарочно не говорят, вы, мужики, всегда друг друга покрываете!
– Но-но, – нахмурился Шерстоухов, – я-то тут при чем…
– Совсем я руки опустила, думала, может, подался куда в другой город. А тут подружка моя, Ленка Калмыкова, звонит и орет в трубку, что видела Пашку в баре «Лангуст», что на Пушкарской улице. Работает он там официантом. Ленка клянется, что он ее не узнал, они плохо знакомы были, к тому же она теперь перекрасилась и вообще имидж поменяла. Бар этот – заведение так себе, Ленка там случайно оказалась. Ну, подговорила она своего парня, чтобы он с Пашкой побеседовал, тот и рассказал – как работает, когда его смена, хорошие ли заработки. Вот я и собралась в этот бар, когда время подошло. Тянуть не стала – думаю, не ровен час, опять слиняет куда-нибудь.
– Молодец, оперативно сработала, – вставил Шерстоухов для развития беседы.
– Пашка как меня узнал – позеленел весь. Я так спокойно ему и говорю – давай денег на ребенка, иначе скандал устрою, а потом в суд пойду. Он-то сдуру давай ругаться – что мне твой суд, я по документам нигде не работаю, так что никаких тебе алиментов не будет. Очень хорошо, говорю, тогда я – сразу в налоговую. Скажу, что тут работаешь, а налогов не платишь.
Он налоговой не очень испугался, а испугался, что из бара его хозяин турнет. Дал мне сколько-то денег, я и ушла. С паршивой овцы хоть шерсти клок.
– Давно это было? – спросил Шерстоухов.
– Недавно. Что-то мне подсказывает, что бывший мой какие-то там криминальные дела крутит, так что пока не уволится. Слушай, а ты зачем его ищешь?
– Как свидетеля. Мне его делишки без интереса, – отмахнулся Шерстоухов.
– Ну ладно, а то нам с Максимкой не нужно, чтобы его на зону упекли. Мы с ним не развелись еще.
– Так разводись, пока он тебе подлянку какую-нибудь не устроил! – в сердцах сказал Шерстоухов. – Чего тянешь-то? Ждешь, что бандиты явятся и квартиру отдать потребуют? Сама говоришь – замешан твой бывший в криминале, так что рано или поздно нарвется он. А у тебя ребенок маленький!
