— Я помню. Подойду вовремя.
Романцев примял окурок о крышку консервной банки.
— А сейчас давай к столу, а то наши женщины уже тревожатся. И даже взглядом не дай понять, что мы были знакомы раньше, — строго предупредил Тимофей.
— Я все понимаю, Тимофей.
Романцев уверенно поднялся к приоткрытой двери и, уже шагнув в прихожую, громко проговорил:
— Не отставай!
Разместились за небольшим столом, на котором стояла бутылка водки, из алюминиевой кастрюли благоухали свежеприготовленные щи, на тарелках радовали глаз нарезанные помидоры и огурчики, в небольшой баночке — маринованные маслята, в другой, побольше, — соленые грузди, рядышком на блюдечке лежала колбаса, нарезанная аккуратными ломтиками. Так что торжество обещало быть на славу.
Подняв бутылку с водкой, Тимофей уверенно отвернул алюминиевую пробку с высокого горлышка и разлил напиток в небольшие высокие рюмки.
— За что будем пить?
— Давайте первый тост выпьем за победу, чтобы она скорее пришла, — предложил Тимофей.
— За победу! — в один голос поддержали женщины.
— За победу, — отозвался Геннадий неожиданно дрогнувшим голосом.
Звон от фужеров был несильный, но показался торжественным. Закусили кто чем пожелал. Особым спросом пользовались соленые грибы.
— А кто грузди солил? — поинтересовался Геннадий, подцепив очередной гриб.
— Это моя женушка такая мастерица, — принялся Тимофей нахваливать Зою. — Очень искусный кулинар!
Разлили еще по одной рюмке, столь же полной.
— Давайте выпьем за хозяюшку, которая организовала нам такой славный стол, — предложил Геннадий.
— Может быть, сначала выпьем за знакомство? — неожиданно воспротивилась Зоя. — И чтобы мы почаще собирались такой вот тесной и славной компанией, правда, Люся? — посмотрела она на подругу.
— Конечно, милая.
Выпили столь же энергично и дружно налегли на закуску.
Тимофей вдруг посмотрел на часы и озабоченно покачал головой:
— Как время-то летит! Мне бы не хотелось разрушать нашу славную компанию, но мне нужно на службу.
— Тимофей, может, ты все-таки останешься? Вот скажи, когда мы последний раз так сидели?
— Даже не припомню, — честно признался Романцев.
— Вот видишь, к нам пришли хорошие люди, а ты уходишь. Это некрасиво.
— Дорогая, я не могу, ты же знаешь. У меня служба. Ну, а с тобой, Геннадий, — посмотрел он красноречиво на Копылова, — обещаю встретиться в самое ближайшее время. Все твои координаты у меня имеются. Так что будем видеться чаще.
— Очень на это рассчитываю, Тимофей, — серьезно отозвался Копылов.
Попрощавшись, Романцев вышел за дверь.
Глава 17
Сдать оружие!
— Что по Неволину? — спросил старший лейтенант у немолодого оперативника с неброской внешностью. Звали его Сан Саныч, фамилия была — Лещ, всецело подходившая к его заурядной внешности. Среднего росточка, сухощавый, с трехдневной щетиной на впавших щеках, он выглядел заметно изможденным и мало чем отличался от мужчин, оставшихся в городе, поэтому как никто другой подходил для оперативной работы.
— Стал встречаться с одной девицей, ее зовут Людмила, фамилия Одинцова. Живет на окраине Люберец, снимает квартиру в частном доме. За время наблюдения дважды наведывалась в барак на Коммунистической. Встречал ее какой-то мужчина, кто он для нее, сказать пока не могу. Нужно пару дней, чтобы присмотреться. Но вроде бы ничего особенного… Сама же она работает на автобусной станции диспетчером.
— У Неволина были еще какие-нибудь встречи?
— На мой взгляд, ничего такого, за что его можно было бы упрекнуть, — пожал плечами Сан Саныч. — Просто шатается по городу, пьет пиво, потом возвращается домой.
— Может, у него были какие-то незначительные контакты, которые мы упустили?
Призадумавшись, оперативник ответил:
— Дважды он покупал цветы. Ходил в магазин в соседний дом за продуктами. Но это как бы не в счет… Людей, с которыми он контактировал, я знаю лично. В городе они проживают давно и ни в чем таком замешаны не были. Одним словом, ничего необычного.
— Будь повнимательнее, уверен, за ним наблюдают и обязательно попытаются выйти на связь. — Стрелки часов приблизились к половине восьмого, через полчаса радиосвязь. По договоренности Неволин должен сам подъехать к месту эфира. Расстояние неблизкое, потом ему еще минут пятнадцать топать пешком. Так что в это самое время он должен находиться на полпути. — Кто сейчас наблюдает за Неволиным?
— Степан Вересов и Федор Колисниченко. Второй за старшего, — назвал Сан Саныч своего сменщика.
— Они справится? — засомневался Тимофей.
— У Вересова опыта, конечно же, поменьше, но парень старается. А когда они в паре, то проблем нет.
— Доложишь мне о Неволине завтра.
— Есть! Разрешите идти?
— Иди.
Романцев вышел следом. У подъезда, притягивая взгляды прохожих, стоял «Хорьх-108». Подле дверей, не решаясь расположиться в салоне, топтались старшина с сержантом Муртазиным.
— Чего стоим? — гостеприимно распахнул дверцу Тимофей. — Поехали! Или вам какое-то особое приглашение нужно?
Добрались до места радиосвязи минут за двадцать. Копылова еще не было, хотя до радиосвязи оставалось десять минут. Почему-то у Романцева была убежденность, что Копылов должен был подъехать пораньше, и вот теперь он испытывал разочарование.
— Подождем… У нас есть еще несколько минут, — нервно закурил Тимофей.
Старшина с сержантом понимающе кивнули и, составив старшему лейтенанту компанию, задымили самосадом.
Прошло двадцать минут, но Копылов не показывался.
— Что-то мне не нравится его опоздание, — угрюмо произнес старший лейтенант. — Уж не проявили ли мы милосердие, отпустив его из-под стражи?
— Может, с ним что-то случилось? — предположил Сидорчук.
— Что с ним может случиться? — раздраженно бросил Тимофей. — Он вчера ночевал дома и был живым и здоровеньким.
— А может, он просто выпил?.. — подсказал сержант. — Такое нередко с мужиками бывает. А потом прилег ненадолго, ну и проспал.
— Это не оправдание. Если это действительно так, то придется с него спросить строго… Подождем еще немного и поедем обратно.
Тимофей не желал признаваться себе: Копылов не явится — и продолжал цепляться за призрачную надежду. Неужели Геннадий оказался столь подготовленным немецким агентом, что сумел перехитрить его, а заодно и все руководство «СМЕРШа»? А ведь где-то он полагал, что сумел просчитать Геннадия, и сейчас оттого чувствовал себя невероятно уязвленным. Возможно, что Копылов уже давно покинул город и перебирается через линию фронта.
