Комната небольшая — всего-то восемь шагов в длину и шесть в ширину. Одну из стен занимал старый покосившийся шкаф, а у другой стояла узкая панцирная кровать, покрытая темно-коричневым покрывалом. У двери прикреплена вешалка, на которой висели старенькое пальто, солдатская шинель и замасленная фуражка. Небольшой стол, застеленный темно-зеленой клеенкой, стоял у самого окна, на нем возвышались выкрашенный в зеленый цвет металлический чайник с закопченными боками, кастрюля с остатками подсохших макарон, початая бутылка водки и граненый стакан рядом с ней. Ничего лишнего. Ровно столько, сколько нужно для жизни. Фарфоровые тарелки и хрустальные вазы тут не держат. Барачные комнаты очень напоминают друг друга — разница лишь в количестве проживающих. Может, еще в вещах: у кого-то они — получше, у кого-то — поплоше. Тем интереснее поиски. Стараясь не пропускать ни одного предмета, Тимофей тщательно осматривал шкаф: брал в руки книги, переворачивал страницы, тщательно их отряхивал. Ничего! В вещах тоже пусто!
— Товарищ старший лейтенант, — услышал он вдруг голос старшины.
— Что там у тебя? — повернулся Тимофей.
— Вот, — протянул Сидорчук небольшую матерчатую сумку. — Кажись, то, что нужно.
Романцев открыл сумку и заглянул в нее.
— Ничего себе! — не сумел сдержать он невольного восклицания. — Привести этого гада!
Ввели задержанного.
— И что это, по-твоему?
— А я почем знаю? — равнодушно отреагировал Панченко, едва глянув. — Да и сумка эта не моя. Как она сюда попала, не знаю. — Кивнув на дверь, сказал: — Коридор у нас длинный, полсотни душ здесь живут, каждый из них мог подложить. Дверь-то я не закрываю. Может, кому-то на ногу наступил, вот он и затаил обиду, злыдень! Подкинул чего-то!
— А ты разлепи глаза и посмотри, что это такое, — сурово потребовал старший лейтенант.
— И что это? Я не в курсе, — заглянув в сумку, покачал головой Анатолий.
— Не в курсе, значит? А ну, старшина! — приказал Романцев.
Ударом кулака Сидорчук сбил Панченко на пол.
— За что?!
— А вот я тебе сейчас объясню, — терпеливо проговорил Тимофей. — Это батареи от немецкой рации… Что же ты так опростоволосился, любезный? Такой осторожный, и тут такое… Ай-яй-яй! В какой-то момент я даже хотел тебе поверить.
Анатолий Панченко поднялся. Из разбитого рта на светлую рубашку капала кровь.
— Я уже сказал, я не знаю, откуда они взялись, — упрямо проговорил он.
— Вижу, что ты твердолобый, одно слово — хохол! Вот только упертости мне тоже не занимать! Выводи его, Сидорчук… на свежий воздух. А уж в отделе я с ним поговорю… пообстоятельнее. Человек он душевный, понимающий, так что времени для него мне не жалко.
Двое бойцов вывели Панченко в тускло освещенный коридор. Дверь соседней комнаты слегка приоткрылась, в узком проеме показалось привлекательное личико, но, заприметив людей в военной форме, женщина тотчас опасливо захлопнула дверь. В дальнем конце коридора громко заплакал ребенок, но вскоре, успокоенный взрослыми, примолк.
— Тебя бы, Ирод, засадить нужно было! — прозвучал вдруг из соседней двери задорный женский голос.
— Да тише ты! — урезонил супругу перепуганный мужской басок. — Услышат!
Громко протопав по гулкому коридору, Романцев вышел следом за остальными бойцами. Ночь была прохладной. Темной. Лето стремительно спускалось с горки, обдувая прохладным ветром лица. Хотелось постоять, отдышаться и никуда не торопиться, суета все это! Вот так и пробыл бы под открытом небом целую вечность.
Вытащив папиросу, он мягко размял ее в пальцах и, чиркнув зажигалкой, прикурил. Сделав две глубокие затяжки, выплюнул папиросу на грязную стоптанную траву и в ярости придавил каблуком. Не тот случай, чтобы травиться. Дышалось хорошо, и Тимофей ощущал в легких буквально каждую клеточку.
— Отведите его в подвал и посадите на хлеб и воду. Пусть отдохнет там, пока я не позову, — приказал он.
— Есть! — отозвался старшина. — Чего стоим? Топай! — поторопил он задержанного.
— Ты ничего насчет этого Панченко не перепутал? — спросил Тимофей у Копылова, когда бойцы отошли на значительное расстояние.
— Да как же можно, товарищ старший лейтенант! Это он, тот самый гад!
— А ведь батареи ему и в самом деле могли подкинуть. Чего это он их в бараке будет держать?
— Не успел, наверное, выбросить. Это ведь такое дело… Просто так под куст не бросишь. Значит, у него рация!
— Все может быть… Ладно, не придавай моим словам большого значения, разберемся! Ты куда сейчас?
— Пойду домой, не заладился у меня сегодня денечек.
— Не переживай, все образуется. Советую выпить стакан водки и проспать до обеда. Обещаю, что никто тревожить тебя в ближайшие сутки не станет. Ладно, будь здоров! У меня сегодня тоже был не самый лучший день.
Глава 25
Нападение диверсантов
На следующий день Тимофей Романцев с группой автоматчиков из двадцати человек выехал в деревню Ясиновку. Для десантирования группы подобрали удобную поляну в глубине леса и выложили треугольником три сигнальных костра, сложенных из поленьев и хвороста. Для большей безопасности на границе поляны вырыли еще и окопы. Тщательно их замаскировав, установили пулеметные гнезда, обезопасив себя от нападения с воздуха и со стороны леса. На дорогах, ведущих от поляны, Тимофей распорядился выставить патрули, выходы из леса были также перекрыты усиленными нарядами. Для координации действий между центральной группой и секторами была проведена связь. Оставалось последнее — дождаться назначенного времени и запалить костры.
Когда стрелки приблизились к без четверти двенадцать, Романцев взял факел, изготовленный из палки и намотанной на нее бересты, и зажег костер. Вспыхнувшее в ночи яркое пламя подбрасывало к звездному куполу искрящиеся щепы. На освещенной поляне оставалась только группа встречающих.
Время высадки десанта приближалось. Опыт подсказывал, что самолет должен прибыть в назначенное время — немцы педантичны даже в мелочах.
Однако прошло полчаса, а самолет все не появлялся. Может, его сбили где-нибудь на линии фронта?
— Товарищ старший лейтенант, — подскочил взволнованный старшина. — Только что прибыл курьер, близ станции Нелидово десантировалась группа из пятнадцати человек. Засечь ее средствами противовоздушной обороны не удалось. В настоящее время там идет бой между диверсантами и сотрудниками милиции.
— Туши костры! Быстро выезжаем в Нелидово! — приказал Романцев.
На место недавнего сражения указывал большой столб огня, разрывавший ночное небо отблесками: на железнодорожном узле горел состав с мазутом, и вдоль железной дороги стелились клубы черного едкого дыма, оставляя на путях золу. Затем прогремел оглушительный взрыв, заставив невольно содрогнуться, и небо озарила гигантская вспышка. Так полыхнуть могла только цистерна с бензином.
