– Куда вы ходили?
Но тетя не отвечала. Спряталась так, что ее и видно не было.
– С кем вы были?
Жанна не ожидала, что получит ответ на свой вопрос. Но затем губы тетушки слабо пошевелились, и Жанна различила:
– Мисюсик. Мисюсик меня нашел.
Вот и все, что она разобрала. Но и это ее встревожило не на шутку. Снова этот Мисюсик!
– О ком вы говорите? Кто этот Мисюсик?
Но тетушка уже спряталась под одеяло с головой и, кажется, задремала там. Решив, что выяснить у старушки всю правду про Мисюсика она сможет и завтра, Жанна пошла тоже готовиться ко сну. Было уже поздно. И в конце концов, тетушка вернулась, волноваться за нее больше не нужно. До утра с ней ничего больше не случится, уж об этом Жанна позаботится. Девушка тщательно заперла входную дверь на оба замка. Ключа от второго она тетушке не оставила, так что удрать среди ночи у беспокойной старушки точно не получится. Вот и чудно!
И в полной уверенности, что утром все разрешится, Жанна уложила дочь и заснула сама. Перед сном она не удержалась и еще немного подумала про таинственного Мисюсика. Кто это такой? Родственник? Знакомый? Вроде бы от родственников Жанне не приходилось слышать такого имени. Знакомый тетушки? Еще один?
И вообще, Мисюсик – это он или она?
Жанна спала и не слышала, как в соседней комнате за стенкой тихо поднялась и начала ходить по комнате старушка. Она явно что-то искала, рылась в своих вещах, в шкафу, в ящиках. Но вести себя старалась как можно тише. А когда один раз протяжно скрипнула половица под ногой, даже сдавленно выругалась. Голос у нее был какой-то странный. Но было ясно, что меньше всего на свете старушка хотела бы привлечь к своим действиям внимание племянницы.
Утро у Жанны всегда проходило в страшной спешке и хлопотах. Нужно было столько всего успеть сделать! Поднять, умыть, причесать и еще накормить завтраком Алину, которая в такую рань кушать совсем не хотела, а хотела лишь спать. Сама Жанна металась между ванной и кухней, где скучала над тарелкой каши ее дочь.
– Не хочу кашу.
Но Жанна была неумолима. Она знала, если не покормить Алину сейчас, в садике она точно не станет есть. И до самого обеда, а зачастую и после него будет ходить голодной. Иногда до самого полдника. Да и тогда поест лишь в том случае, если подадут сладкую творожную запеканку. А если будут морковные котлеты или тушеные овощи, то так и останется голодной.
– Ты должна поесть. Ради мамы! Хотя бы ложечку.
Алина вертела головой, ловко уклоняясь от ложки с кашей. В борьбе с дочерью Жанна расходовала силы, а результат был мизерный. Наконец с завтраком и утренними процедурами было покончено, и она потащила ребенка в садик. На улицах было еще темно и холодно, несмотря на то, что весна уже подбиралась к их городу. Днем солнышко припекало совсем по-весеннему, бежали ручейки, снег почти совсем растаял. Но все же ранним утром и вечером на улицах города бывало еще стыло и холодно.
После садика и уборки в офисе Жанна прибежала домой. Было уже пол-одиннадцатого, и она рассудила, что может разбудить тетю. Утром та не встала, чтобы их проводить. Даже из комнаты не выглянула. Но сейчас Жанна была настроена решительно. С тетей пора поговорить.
– Тетя Любовь! Тетя! Вставайте! Светлый день на дворе, а вы все спите!
Тетушка не отвечала. Накрывшись одеялом, она спокойно спала.
– Тетя, просыпайтесь! Нам необходимо поговорить про этого вашего Мисюсика.
Но на этот раз упоминание имени Мисюсика не оказало своего обычного благотворного воздействия. Тетя не пошевелилась. И Жанна даже грешным делом подумала, не померла ли ее родственница, и потрогала ее за выступающие округлости, но та вдруг, не высовывая головы из-под одеяла, глухим и в то же время сварливым голосом сказала:
– Убирайся! Убирайся из моей комнаты, дрянь!
– Тетя, вы ничего не перепутали?
– Пошла вон! А если хочешь быть полезной, приготовь мне завтрак!
От милой и приветливой старушки, обещавшей Жанне золотые горы и чуть ли не материнскую любовь, не осталось и следа. На ее месте вновь был злобный монстр, который не стеснялся гонять Жанну. Но не на ту напали!
И уперев руки в боки, девушка произнесла отповедь:
– Вот что, дорогая моя тетушка, если вам хочется позавтракать, а встать и приготовить самой желания нету, я, конечно, буду кушать сама и для вас приготовлю и завтрак, и обед, и даже в постель еду принесу. Но будьте любезны за это разговаривать со мной вежливо!
И что ответила на это тетушка? Она лишь отчеканила:
– Пошла вон отсюда, побирушка!
Обидеть сильнее Жанну было невозможно. Она ушла вся в слезах, не понимая, чем вызвала такое к себе отношение. Еще вчера тетушка клялась ей в теплых чувствах, а сегодня ведет себя, словно они вовсе незнакомы или Жанна ей что-то должна. Возясь на кухне, девушка приготовилась к новой схватке, даже заготовила речь. Но когда зашла в комнату тетушки, то обнаружила, что той и след простыл.
– Где же это она? – изумилась Жанна.
Жанна обыскала всю квартиру и вернулась назад в комнату тетушки в полнейшем недоумении. Тети Любови нигде не было. Пока Жанна плакала от обиды на кухне, родственница снова куда-то свинтила.
– Ну и пусть! Хоть бы совсем не возвращалась. Жила же без нее, и дальше небось проживу!
После этого Жанна наконец-то вывалила в унитаз содержимое кастрюли и почувствовала умиротворение. Сейчас наварит горохового, да с копчеными ребрышками супа, то-то будет вкусно, то-то хорошо! Тетя еще пожалеет, что так грубо и неучтиво обошлась со своей ближайшей родственницей. Ни Андрей, ни тот же Мисюсик никогда не станут так с ней возиться, как готова была делать это Жанна. Несмотря на свой, мягко говоря, странный характер, тетушка была Жанне чем-то близка. Родная кровь, что тут поделаешь. И сейчас, несмотря на нанесенную ей обиду, Жанна испытывала тревогу за старушку, бродящую невесть где и с кем.
– Ничего, еще объявится!
Но время шло, а тетушка не давала о себе знать. Жанна уже и за Алиной сбегала, и обед приготовила, и в квартире прибрала, а тетушка все не звонила.
Глава 5
От Любови Михайловны не было никаких вестей до самого вечера. Жанна даже начала думать, что тетушка вовсе не появится, но она неожиданно позвонила.
– Я тут приболела, – сказала она словно ни в чем не бывало. – Приезжай ко мне завтра.
Голос у нее и впрямь был осиплый. Жанна даже вначале ее не узнала.
– Тетя Любовь – это вы?
– Да, да, я!
– А я вас не узнала!
Старушка закашлялась, а потом хриплым голосом произнесла:
– Я звоню. Кому, кроме меня, ты еще нужна, убогая?
Жанна нахмурилась:
