– Скажите, я не могу приехать, пускай выберут другой день.
– Но они закрывают цех.
– Что?!! – взвился Даниил Олегович. – На каком основании?
– Приезжайте, это не телефонный разговор.
– Только этого не хватало! – Даниил Олегович кинулся к гаражу, выкатил машину на улицу, но, когда закрывал гараж, вспомнил и позвонил Мокрицкой: – Извините за беспокойство, меня срочно вызывают на работу, я должен покинуть дом.
– Домработница пришла? – осведомилась она.
– Поэтому и звоню, что не пришла. Как мне быть?
– Я пришлю Зураба, вы уж дождитесь его, мы должны точно знать, придет она или не придет.
Пришлось ждать, сидя в автомобиле как на иголках. К чему придрались инспекторы, чего они нагрянули? Никогда он не испытывал ничего подобного, одновременно не проходило ощущение, будто внутри что-то отрывается, да никак не может оторваться.
К бывшей жене Даниила Олеговича Кристина отправилась одна, решив не светить помощников, а то ведь всякое случается. Брошенные жены способны горы свернуть ради мести, недаром существует миф о Медее, а страшные сказки реальны. Правда, с первого же взгляда на Викторию Яковлевну у нее по-бабьи сжалось сердце. Видно же, что женщина недурна даже в этом возрасте, однако запустила себя – дальше некуда. Нечесаная, с глубокого похмелья и как побитая собака, Виктория Яковлевна проводила ее в комнату, обвела рукой, дескать, выбирайте место. Кристина села в кресло и, признаться, не знала, с чего начать, хотя вопросы продумала. Да, жалость – не самое лучшее чувство в данной ситуации. Она продолжила изучать бывшую жену Даниила Олеговича, отметив, что сдала та много раньше, а не в результате двух последних суток, когда стало известно о похищении дочери. Значит, подрубил ее муж.
– Чего молчите? – спросила Виктория Яковлевна с оттенком фальшивой бравады. – Не нравлюсь?
Угадала. Следовательно, ее состояние не мешает ей мыслить, оценивать и анализировать, что свойственно сильным и неглупым людям. Данное обстоятельство сопряжено с трудностями психологического характера, таких людей нелегко вытянуть на откровенность, ибо они умеют концентрировать внимание и не поддаваться на провокации. Но вид бывшей жены указывал на слабое место, и, как ни бесчеловечно, этим следовало воспользоваться.
– Виктория Яковлевна, я понимаю ваше состояние, поверьте, искренне хочу помочь вам и вашему бывшему мужу…
Реакция последовала незамедлительно:
– Про бывшего не надо. Да пусть хоть сдохнет, мне все равно.
– Зря вы так. Даниил Олегович переживает за дочь не меньше вашего, – нарочно взяла сухой тон с долей упрека Кристина. И очень кстати ввернула про жену: – Вы, наверное, не знаете, но его жена тоже пропала в тот же день…
– Знаю! – ощерилась Виктория Яковлевна. – Какое мне дело до его твари? Мою дочь украли, он обязан думать только о ней, потому что это и его дочь. Сучек Нил приобретет за деньги сколько угодно, а второй Лельки у него не будет.
– Конечно, не будет, – мягко согласилась Кристина, – поэтому он прилагает все силы, чтобы найти ее и тех, кто увез девочку. Виктория Яковлевна, пока похитители молчат. Думаю, они потребуют деньги в обмен на дочь, и это было бы неплохо, так как в этом случае у нас появится надежда получить Лелю в сохранности. Но меня интересует, есть ли еще причины, на ваш взгляд, которые подвигнули преступников пойти на такой шаг?
– Хотите знать, есть ли люди, имеющие зуб на Нила? – уточнила та.
– Да, вы правильно меня поняли. К сожалению, мы не можем исключить месть.
Виктория Яковлевна опустила голову, подперла кулаком лоб и тихо завыла, раскачиваясь. На столе стояла бутылка минеральной воды, Кристина подхватилась и взяла бутылку, поискала глазами, куда налить, только в шкафу стояли бокалы. Она позволила себе взять один и, поднеся воду несчастной матери, отбросив жалость, строго сказала:
– Выпейте воды. – Виктория Яковлевна взглянула на нее заплаканными и затравленными глазами, взяла бокал, отпила половину. – Простите, если я вас огорчила, но мне кажется, лучше осознавать всю опасность положения. Поймите, я хочу помочь вам и вашей дочери, поэтому мне надо знать как можно больше о вашем муже, с кем у него были или есть конфликты, чтобы проверить тех людей. Чем быстрее мы будем действовать, тем больше шансов вытащить Лелю.
– Я понимаю, – закивала та, утирая ладонью со щек катившиеся слезы. – Нил мало рассказывал о делах, а что у него было за последние полтора года, я вообще не знаю. Этот удар, когда раз – и все, для меня оказался едва не смертельным. А я ведь уже лет десять назад поняла, какой он гаденький, но… Что мне было делать? Нет, не то. Я не решилась бросить его, перемены всегда пугают… В результате он меня опустил ниже некуда.
– А враги? Враги у него есть? – гнула свою линию Кристина.
– Думаю, да. Он ведь подленький. Ну зачем ему было вставлять палки в колеса мелкому предпринимателю, выпускающему копчености? Между прочим, качественную продукцию выпускал, не то что Нил: гонит полуфабрикаты, которые есть нельзя. Так нет же! Через подставных лиц он загнал ему негодное оборудование, тот влез в долги, потом судился и разорился. Нил радовался, как дурак. Зачем ему это надо было?
– Деньги, – без труда догадалась Кристина. – Конкурентов убирают.
– А вот и нет. Нил первый в городе начал выпускать полуфабрикаты, потому и взлетел на финансовый олимп. Позже появились конкуренты, их он не трогал, часто они сами горели, а этот из любой западни выгребет, еще выгоду получит. И не жадность причина. Проблема в самом Ниле: могущество свое показать ему хотелось, причем не на общественное мнение работал, не запугивал, а для себя старался. Себе доказывал, что он способен скрутить кого угодно. Коптильню забрал и не знал, что с ней делать, не нужна она ему оказалась.
– А еще были такие, кому он помог уйти с рынка?
– Конечно.
– Вы знаете, кто эти люди?
– Нет. Для меня его мелкие пакости не представляли интереса. Врагов, думаю, у него предостаточно, но кто из них… Только Лелька при чем? Вы не знаете, какой шок она пережила, когда наш папочка обзавелся новой женой и кинул нас. Она в школу не ходила и ревела от стыда.
Если до этого Виктория Яковлевна вела диалог в общем-то пассивно, то стоило ей вспомнить о страданиях дочери, как в тоне появилась агрессивность.
– Дети – это способ достать родителей, – сказала Кристина. – Прием распространенный.
– Вот с ним и разбирались бы, – вскипела Виктория Яковлевна. – Пусть его рвут на части, четвертуют, убивают – мне не жалко. Что заработал, то пускай и получит сполна, гаденыш…
И в таком духе еще час.
– Откуда взялись тараканы?! – рычал Даниил Олегович на работников цеха, выстроенных в ряд как на смотринах. – Я спрашиваю: как попали тараканы в цех? Мы же недавно делали санитарную обработку!
– Приползли, – приподняла плечи атлета толстуха.
