– А что вы хотите? – Женщина сказала это с вызовом. – Я должна была беспрерывно лить слезы и кричать: «Ах, не надо, не надо?» Тогда бы меня просто изнасиловали. А так…
– А так в целом было даже приятно.
– Я не проститутка! Я просто попыталась расслабиться и пережить это с минимальными для себя потерями.
– Значит, с вами занимались групповым сексом и вы не сопротивлялись? Можно сказать, добровольно?
– Ничего нельзя сказать! Я была должна деньги! Семь тысяч долларов за разбитую машину. Они так сказали. У меня выхода не было.
– А рассказать все жениху?
– За кого вы меня принимаете?!
– Послушайте, Вера э-э-э… Владимировна. Я так понимаю, что если бы эти люди не проявились снова и не стали бы вас шантажировать, вы сочли бы все произошедшее веселым приключением.
– Какое вам дело? Вы должны мне помочь. Я ведь гражданка России и теперь законная москвичка. Это ваша работа. Я нахожусь под защитой закона.
– Ну, хорошо. – Люба услышала, как Стас тяжело вздохнул. – Рассказывайте дальше. Вера Владимировна.
– Дальше я вышла замуж. Мужу необходимо было уладить дела, прежде чем…
– Это я уже слышал.
– Ах да! Два дня назад мне позвонили.
– Как же они вас нашли?
– Они записали паспортные данные. У меня была временная регистрация, срок которой истек, и я надеялась…
– Что они вас не найдут. Нашли. Видимо, у них связи. Широко шагают.
– Они ведь так и будут тянуть с меня деньги!
– Правильно мыслите. Так, значит, вам позвонили?
– Да. Тот человек, который был тогда в «Мерседесе» вместе с водителем. Я его по голосу узнала. Наглый такой. Сказал, что тот должок можно считать списанным, но есть другие соображения. Мол, я девушка раскованная и просто-таки создана для древнейшей профессии! Вы представляете?!
– В общем-то, да. – В голосе Стаса снова ирония.
– Это ложь. Гнусная клевета. Я порядочная женщина. Короче, у них есть видеозапись.
– Надо думать! В таких местах, да не иметь записывающей аппаратуры! Вы видели эту запись?
– Нет. Но представляю, какая это гадость!
– А много вы, простите, тогда выпили?
– А вы разве не напиваетесь от отчаяния?
– Напиваюсь, но только не в vip-сауне.
– Я не видела эту запись. – Довольно резко сказано. – И не собираюсь ее смотреть. Мне достаточно знать, что она есть. Короче, они хотят, чтобы время от времени я туда приезжала на «работу». Мол, хозяин мной заинтересовался. И даже будет мне теперь платить. Но переведет меня в другой разряд. У меня будут постоянные клиенты.
– И чем вас это не устраивает?
– Я не хочу, чтобы меня всю жизнь шантажировали! И потом: меня вовлекают в занятие проституцией! Меня, порядочную де… женщину!
– Не всегда же вы будете молодой и красивой, Вера Владимировна. Годков через несколько выйдите в тираж или клиентам надоедите, и они оставят вас в покое. Или заработаете денег и выкупите у них пленку. А так же все последующие.
– Что вы несете! Я уезжаю с мужем в свадебное путешествие!
– А вы меня попытайтесь понять. Заявление вы писать не хотите, подробные показания давать не хотите, описывать насильников не хотите, чтобы муж и его родня узнали, не хотите, но требуете, чтобы по вашему возвращению с заграничного курорта мы нашли этих людей и спасли вас от позора.
– Что вы имеете в виду под подробными показаниями?
– Как долго вы ехали, что это за место, что было, когда вы приехали, как, сколько раз, с кем, как выглядели эти люди, что говорили. Ведь что-то же они вам говорили на протяжении всей этой ночи?
– Я была пьяна.
– Но что-то же наверняка запомнили?
– Разве я одна такая? Разве у вас нет других женщин, которые попали в такую же ситуацию?
– Разумеется, есть. Но все вы хотите, чтобы кто-то другой принял удар на себя.
– Так я не могу на вас рассчитывать?
– Без заявления потерпевшего никакого уголовного дела не может быть возбуждено.
– О чем заявление?
– О том, что вас изнасиловали.
– Нет.
– Хотя бы о том, что вас шантажируют.
– Но тогда надо признаться, что этому предшествовало. Групповой секс.
– А вы, Вера, Владимировна, девушка неглупая. Удивляюсь, как они вас подловили!
– Я, пожалуй, пойду.
– Далеко?
– Домой. Подумаю.
– Подумайте. Вы послезавтра улетаете?
– Да.
– Значит, у вас есть только один день: завтра.
– А есть шанс, что их поймают через две недели?
– Потому что кто-то из потерпевших вдруг даст показания? Ну, не знаю, Вера Владимировна, не знаю. Я бы на вашем месте на это не рассчитывал.
– Всего хорошего.
Звук, похожий на хлопок двери.
– И? – посмотрел на Любу Стас.
– Я думаю, что она завтра не придет. Решительная, целеустремленная. Наглая. Прекрасно знает, чего хочет.
– Дать бы эту запись послушать ее мужу, как думаешь?
– Не советую. Если ты разобьешь ее семейную жизнь, эта особа с тебя живого не слезет. У нее, похоже, железная хватка.
– А что она мне может сделать?
– О! Не сомневайся: сообразит. Настучит твоему начальству, будет катать телегу за телегой. Баба – танк!
– Ну, хорошо: Вера Бабкина завтра не придет и заявление не напишет. Уедет на две недели за границу и окажется вне пределов досягаемости. Но только на две недели. Потом-то она вернется. А запись у ее мужа на столе. Шантажисты не получат денег и пришлют ему почтой занятную посылочку.
– Но у нее есть эти две недели. Шантажисты будут звонить, дома никого нет. Думаешь, справки кинутся наводить?
– Не знаю. Но влипла она крепко. Ей бы надо сейчас заявление писать, да показания давать. А она время хочет потянуть. Черт с ней: пусть едет, наслаждается пляжем и достопримечательностями. Может, в последний раз. По возвращении ее ждет скандал и развод. Рискует, сучка! Но девка рисковая, сразу видно!
– Она выкрутится, Стас. Не сомневайся.
– А я? – жалобно спросил он. – Мне как выкручиваться? Я все время только и жду: завтра придет еще одна.
– Постой-ка. Когда она вышла замуж?
– Дня три назад.
– А за неделю до того попала в ДТП. Тогда же я наткнулась на этот сайт: «Досуг в сауне». Теперь Страшила сообщает Сказочнику, что девушка не оставила адресок. Видимо, эта Вера кого-то здорово зацепила. Клиент готов выложить за нее большие денежки. Стас, я их нашла!
