– Конечно, я вас помню, – сухо сказала она. А Лариса все так же непринужденно продолжала:
– Мне вас рекомендовали, как очень хорошего специалиста. Могу я записаться к вам на прием?
– Ко мне? На прием?
– Да.
– По поводу?
– Видите ли, это личное. – Лариса замялась.
– У вас какие-то проблемы?
– А у кого сейчас нет проблем? Понимаете, мне не совсем удобно говорить об этом по телефону.
– Что ж, хорошо. Когда вам удобно?
– Да когда угодно! Хоть завтра!
– Хорошо. Завтра, скажем в четыре часа вас устроит?
– Да, конечно!
– Тогда приходите в…
– Да-да-да, – затараторила Лариса, записывая адрес. – Записала, все записала. К четырем буду у вас!
Люба уже собиралась положить трубку, когда вкрадчивым голоском ее собеседница поинтересовалась:
– Надеюсь, вы на меня не очень сердитесь?
Люба не нашла, что ответить, и держала в руке трубку, пока там не раздались частые гудки: собеседница сообразила, что пауза слишком затянулась. «Подумать только! И это после того, как»…
– Кто это был? – спросил Стас, появляясь в комнате и на ходу дожевывая бутерброд. Они уже собирались ложиться спать.
Вот уже вторые сутки Люба с ним почти не разговаривала. С тех самых пор как они побывали в гостях у Людмилы.
– Молчишь? Ладно, молчи.
– Это была Лариса, – не выдержала она.
– Какая Лариса?
– Та самая.
– А что ей от тебя надо? – Он откровенно удивился. – Неужели извинялась?
– Она записалась ко мне на прием.
– Куда-а?!
– Хочет проконсультироваться у психотерапевта.
– Если бы у нее были какие-то комплексы, я бы это заметил, – хмыкнул Стас.
– Завтра я все выясню.
– Мне опять спать на раскладушке? – жалобно спросил он.
– Я удивляюсь, почему ты вообще еще не съехал, – холодно сказала она. И не удержавшись, съехидничала: – К Ларисе. Заодно полечил бы ее комплексы.
– Ладно, не злись. Я и в самом деле работал.
– И много наработал?
– Ага. Сегодня я весь день собирал информацию о ее брате. Это с ним она при мне разговаривала на тему денег. Оказалось, герой войны.
– Какой войны? – теперь удивилась она.
– Чеченской, какой еще? Отвалялся недавно в госпитале, где лечился от последствий серьезного ранения. До сих пор в себя не придет, хотя прошел уже не один год. Здорово его шарахнуло. Видишь ли, мать у них с Ларисой два года назад умерла, а папаша, несмотря на то, что из него песок сыплется, недавно взял, да и снова женился. Да еще дитя настрогал. И разменял свою трехкомнатную квартиру на две. Однушку и двушку. С доплатой, разумеется. Сам с новой женой и младенцем остался в двухкомнатной, а взрослых детей отселил в однушку. Алексей ведь добровольно попросился в Чечню. Потом было ранение, госпитали, друзья-приятели, у которых он жил. И пил. А потом бац – размен! Лариса переехала в новую квартиру и стала жить одна.
– И что?
– Сейчас ее братец вроде как долечился. Друзья все пристроились кто куда и оказалось, что Алексею негде жить. Отец его к себе не пускает. Иди, говорит, к сестре.
– Но ведь это же несправедливо? Ларисе свою жизнь надо устраивать.
– А там дите! И как быть?
– Не знаю.
– Лариса с ним жить не хочет. Абсолютно нормальными люди оттуда не возвращаются. С войны. Он, говорят, орет по ночам. А тут однушка!
– И что у них за отношения?
– Хреновые отношения.
– Он, часом, не наркоман?
– Может, и так. Пьет точно.
– А когда начались покушения на Варягина?
– Ты думаешь, человек, который за два года и крови и смерти насмотрелся, будет снотворное в водку подсыпать?
– Но были же еще и нож, и бомба.
– Мы его сейчас активно проверяем. Тем более они при мне за деньги говорили. И жарко говорили. Кстати, я рад, что ты меня простила.
– Я не простила!
– Значит, мне показалось? – невинно посмотрел на нее Стас. – И кстати, чем это так воняет?
– Ой, у меня же молоко убежало! – спохватилась она. – И опять твоя Лариса во всем виновата!
Люба кинулась на кухню.
– Она не моя! – прокричал ей вслед Стас.
Неожиданный звонок Ларисы выбил Любу из колеи, заставил понервничать. Девушка не простая, необдуманных поступков не совершает. Ей что-то от Любы надо.
Когда она вернулась в комнату, Стас лежал на диване и щелкал пультом.
– Хочу отвлечься от работы, и ничего не получается! – пожаловался он. – Как вечер, так по всем каналам только и говорят, что о смерти! А у меня эти жмурики уже поперек горла стоят!
– Хватит врать!
– Смотри сама. Программа сегодняшнего вечера: отдыхайте после тяжелого трудового дня, сограждане!
Он нажал на первую кнопку.
– Я убью тебя! – зловещим голосом пообещал небритый тип испуганной девушке в очках. Девушка жутко закричала, и Стас тут же переключился на второй канал.
– …захватили террористы. Мы должны сделать все возможное, чтобы освободить заложников, – гнусавым голосом перевели слова чернокожего гражданина США, которому журналист чуть ли не в рот засунул микрофон. Рот у гражданина был такой большой, что микрофон легко бы там поместился. – Иначе все они погибнут.
– Убери! – взмолилась Люба. – Только не американский боевик!
На третьей кнопке двое разыгрывали сцену ревности:
– Ты должен быть осторожнее, – отчаянно жестикулируя, предупредила платиновая блондинка смазливого брюнета: – Он так ревнует, что хочет тебя убить!
И Люба тут же простонала:
– Нет, только не это!
На четвертой кнопке кого-то душили, на пятой – известный пианист с упоением ударял по клавишам, и Люба умоляюще покосилась на Стаса, который, поморщившись, поспешно переключился на шестой канал, сказав:
– Нет, только не это!
– …произошло дорожно-транспортное происшествие. Погибла женщина двадцати трех лет, ехавшая за рулем иномарки. Водитель второй машины скрылся с места происшествия. Как утверждают очевидцы, этой машиной был черный «Мерседес».
– Да она виновата, она! – возбужденно заговорил мужчина в распахнутой кожанке. – Я сам видел, как…
Стас нажал на седьмую кнопку.
– …и тогда я выпью всю твою кровь! – раздался дикий вопль.
