– Какая неожиданная встреча, дьера Сомс! – Голос, раздавшийся за спиной, разрушил все очарование кондитерской. – Не думал встретить вас… здесь. – И сказано это было так, что Олли-о поняла: думал и встретил, потому что следил. Минус очко за невнимательность, дьера сыщица! Это же надо было так увлечься размышлениями о тортах, чтобы не заметить «хвост».
– Подарок выбираю. – Вежливо улыбнувшись, оборотень обернулась. – Для подруги. А вы, дьер Дэгор?
– Просто прогуливался, – не моргнув, солгал тот самый клиент, который нанял оборотня для розыска ведьмы с родинкой в виде капли. Сейчас его наряд куда больше соответствовал погоде. Кожаные перчатки грели руки, темно-коричневый плащ, скрывающий отнюдь не субтильную, судя по ширине плеч, фигуру – тело, а надвинутая на лоб шляпа, как и раньше, прятала глаза. Но рассмотреть красивый, хоть и крупный рот на гладко выбритом лице мужчины дьера Сомс при ярком освещении торгового зала могла. – У вас есть чем меня порадовать? – не стал ходить вокруг да около странноватый наниматель.
– Разве что длинным списком лиловых ведьм, которые точно вам не подходят, – вздохнула Олли-о и, отметив, как сжались его губы, спросила: – Надо?
– Что? – не понял он.
– Список забракованных ведьм, говорю, надо представить?
– Нет, благодарю, – чуть поморщился заказчик. – Назовите мне лучше одно, но правильное имя.
– Я работаю в этом направлении, – мило улыбнулась ему сыщица.
– А торты и подруги – это приятные дополнения к работе? – мрачно пошутил он.
Девушка понимающе хмыкнула, стянула тонкую перчатку и продемонстрировала собеседнику руку без двух пальцев, в то время как третий прямо на глазах заметно напрягшегося мужчины начал превращаться в коричневую осу с ярко-рыжими полосками.
– Мои малышки всегда на посту, дьер, – довольная произведенным эффектом, заявила оборотень и, хлопнув длинными ресницами, поинтересовалась: – Вы ведь именно поэтому меня наняли, не так ли?
Дэгор как-то неуверенно кивнул, еще раз взглянул на сжатую в кулак руку сыщицы, на костяшках пальцев которой сидело крупное насекомое, и, сказав, когда зайдет в ее контору за отчетом, удалился. Олли-о, пожав плечами, вновь повернулась к прилавку. Пусть заходит… если застанет. Ведь точное время будущего визита этот странный тип назвать не удосужился.
– Шоколадный с малиновым джемом и розами из взбитых сливок! – приняла решение оса, указав толстушке-продавщице на выбранное лакомство.
Чаепитие в похоронном бюро, которое планировала навестить девушка, обещало быть долгим и вкусным.
Чуть позже в похоронном бюро «Последний цветок»
Дьер Дорэ медленно, кто-то бы даже сказал – занудно, перебирал инструменты в выдвижном ящике стеллажа, отыскивая самый острый. На высоком квадратном столике на колесиках уже находились три флакона с химикатами, тонкие серые перчатки, парочка зажимов, пинцеты пяти размеров и одна черная кошка. Зеленоглазая красавица со вчерашнего вечера хвостом ходила за гробовщиком, начисто игнорируя хозяйку, и даже спать забралась в кровать Эдгарда. Выставить нахалку не получилось – будучи схваченной за шкирку, она так умильно складывала лапки и прижимала ушки, и при этом у нее был такой несчастный взгляд, что даже не склонное к жалости сердце гробовщика смягчалось.
– Смотри, Ви, это скальпель! – продемонстрировав оный, сказал мужчина. Привычку порой беседовать со своими безмолвными клиентами он приобрел давно, и, как оказалось, мохнатая подружка ведьмы для этих целей подходила даже лучше. Она так же не влезала в рабочий процесс, не перебивала, но зато всем своим видом демонстрировала внимание и интерес. – Сейчас мы сделаем аккуратный надрез и посмотрим, насколько глубоко разъело ткани.
– Мур-р-р, – согласилась Вишня, обвив лапки хвостиком и чуть склонив остроухую голову.
– Главное, ничего не жуй, – наставительно произнес дьер Дорэ, натягивая перчатки и вооружаясь инструментами. – А то отравишься еще, и твоя хозяйка утопит мою контору в слезах.
– Мяв! – обиделась кошка и смерила презрительным взглядом то, от пробы чего ее предостерегали. Да такую пакость последняя помоечная мурка даже нюхать не станет. Что уж говорить о ней, магически одаренной и обласканной всеобщей любовью кисе! И ничего бордовое пятно вокруг глаза не значит, это всего лишь признак ее, Вишни, яркой индивидуальности.
Тело, лежавшее на белом столе, действительно выглядело крайне непривлекательно. В прорехах полуистлевшей одежды виднелись расползающиеся участки плоти, кисти рук разложились настолько, что обнажились кости, а голова и вовсе отсутствовала.
Следующие полчаса в подвальном помещение ПБ «Последний цветок» прошли в мирной домашней обстановке: Ви, прищурив глаза, следила, как ловко мелькают в руках гробовщика блестящие «палочки»; гробовщик озвучивал сделанные при вскрытии трупа выводы; а трупу уже давно было все безразлично. Хотя… не так уж и давно, как казалось на первый взгляд.
Обезглавленное тело еще днем доставили к мастеру вскрытия знакомые горгоны. На сей раз не только в обход правил, но и вопреки прямому указанию начальства, потому что нэр, внезапно проявивший интерес к очередному безымянному покойнику, велел подчиненным не заниматься ерундой и с ходу причислил обнаруженного в парке мертвеца к бродягам. Только нэрл, дежурный по этому участку, прислушиваться к его мнению не спешил. Дьера Бо не слишком-то уважали в горгонарии, не говоря уже о какой бы то ни было приязни. Боялись – это да, старались не попадаться под руку и вовремя писать бесконечные отчеты, которые его интересовали больше, чем ход расследований. Характер нэр имел премерзкий – спесь, вспыльчивость и грубость соседствовали с жадностью и трусостью. Зато у начальника готрэймских горгон были происхождение, деньги и связи, что также не украшало его в глазах менее удачливых гончих, но… позволяло ему занимать высокий пост да водить дружбу с градоправителем и прочими важными персонами.
Как бы то ни было, дежурный нэрл, для вида согласившись закрыть дело, поручил доверенным лицам доставить подозрительное тело к мастеру вскрытия, чтобы тот без лишнего шума подтвердил или опроверг его догадки. Уж слишком странным было, что в Центральный парк проник никем не замеченный бродяга, душа которого вскоре так же незаметно отправилась за полог Саймы, а тело тихо гнило в публичном месте, где каждый день ходили толпы народу, а вечерами предавались порочным развлечениям парочки. И никто до сегодняшнего утра ничего не заметил!
Еще более загадочным выглядело то, что кто-то не поленился оттяпать несчастному голову и унести с собой. Версия нэра про собак, которые отгрызли эту часть тела, была совсем уж неправдоподобной. Да и обнаруженное неподалеку пятно вонючей слизи вызывало подозрения. Вот и отправил нэрл «бродягу» стороннему мастеру вскрытия, не забыв приложить письмо с извинениями за досадное недоразумение, в результате которого дьер Дорэ провел несколько дней в камере предварительного заключения. К счастью, этот инцидент благополучно разрешился, и гробовщик вновь готов был работать на благо города и горгон.
