– Прессе мы не сообщали ничего, кроме основных фактов. Репортеры знают, что на яхте у пристани обнаружен мертвый мужчина и что полиция ведет расследование. Это все.
– Сегодня утром о смерти Пита сообщили все радиоканалы, детектив. Им известно его имя, а также то, что он сын Люсинды.
– Я уверена, что представители прессы, так или иначе, беседовали с людьми на пристани. А люди могли видеть, на какую именно яхту мы поднимались, и, я полагаю, должны были знать имя жившего там человека. Боюсь, что мы не можем заставить молчать эту публику. Или подружку Пита Велвет.
Фейс потерла лоб.
– Вы знаете, на что похожа ваша жизнь, когда она превращается в кормушку для бульварной прессы? Представьте, что вы купаетесь в ванной комнате со стеклянными стенами. – Она покачала головой. – Вам наверняка уже известно, как Пит зарабатывал себе на жизнь, Дэлфорд нам все рассказал. И я не могу позволить Аарону Кроуфорду воспользоваться этим и победить Люсинду на выборах. Он же не преминет дать такую оценку самоубийству Пита, которая бросит тень на материнские качества Люсинды.
«Он ведь был твоим мужем, отцом твоего ребенка. Ты хоть на секунду вспомнила о нем самом?» – с удивлением подумала Клаудия и сказала:
– Такая тактика может произвести обратный эффект. Избиратели могут усмотреть в этом грязную попытку извлечь выгоду из личной потери миссис Хаббл.
– Вы слишком высокого мнения об избирателях, – сухо заметила Фейс.
– Из нашего полицейского участка никакая конфиденциальная информация не просочится. Я позабочусь, чтобы все запросы, присылаемые прессой, направлялись мне или Дэлфорду.
– Сейчас я думаю о своем сыне. Не о политических последствиях для Люсинды, – сказала Фейс. – Сэм… Мальчик ничего не знает. Вы понимаете, о чем я говорю.
– Разумеется.
– И я бы хотела лично просматривать все официальные заявления по данному расследованию, которые будет делать ваш полицейский участок.
Лицо Клаудии стало жестким.
– Это не представляется мне возможным.
Фейс оперлась подбородком на руку и несколько смягчила тон:
– Позвольте, я поясню вам, дорогая. Я сказала «просматривать». Не утверждать, или редактировать, или тем более запрещать. Если вы должны будете опубликовать компрометирующую информацию о Пите, я бы просто хотела иметь возможность подготовить соответствующее заявление от имени сенатора. Согласитесь, что это разумный ход.
Клаудия внезапно почувствовала себя обезоруженной перед непреклонной уверенностью этой женщины.
– Мы постараемся не наносить ударов ниже пояса.
– Спасибо вам, детектив. Я действительно очень ценю ваше понимание. – Фейс поднялась, чтобы уйти.
– Но сначала мне нужно, чтобы вы ответили на несколько моих вопросов, – любезно произнесла Клаудия.
– Дэлфорд взял у всех нас показания. И вы, конечно, уже успели с ними ознакомиться.
– Было бы лучше, если бы я услышала это от вас лично. Прошу. – Клаудия жестом указала на стул. Фейс снова села, поставив на колени маленькую итальянскую сумочку. Она тоже была черной. Все внешние атрибуты вдовы, но без неловкости и слез скорби.
– Вы поддерживали с Питом Хабблом регулярную связь? – спросила Клаудия.
– Нет, пока он снова не вернулся в Порт-Лео. А до этого – может быть, пару раз в год. На день рождения Сэма, если он вспоминал об этом, и на Рождество. Я думаю, что на Рождество в его работе наступало затишье.
– Если у вас было так мало контактов, то вы, как мне кажется, не можете обоснованно судить о том, был ли ваш муж склонен к самоубийству или нет, – заметила Клаудия. Фейс уже дважды упомянула о самоубийстве, словно это был вопрос решенный.
Фейс неодобрительно нахмурилась.
– Я считаю, что люди, снимающиеся в порнокино, имеют серьезные проблемы с самооценкой. У вас другое мнение?
– Возможно. Он не оказывал ребенку финансовую поддержку? – спросила Клаудия и тут же услышала, как щелкнули ногти миссис Хаббл.
– Скажите, бога ради, какое это имеет отношение к делу?
– Я пытаюсь установить, был ли сын одной из причин его возвращения домой.
Главная причина – это доставить неприятности мне и его матери. В рейтинге недругов Пита мы с Люсиндой занимали почетные первые места. Когда Пит объявил о своем решении бросить меня и нашего несовершеннолетнего сына и уехать в Калифорнию ради сомнительной прихоти – сниматься в кино, – я знала, что у него ничего не выйдет. Мечты у него были заоблачные, а вот таланта или хотя бы самодисциплины, как у наркомана, не было. Когда выяснилось, что в конце концов Пит стал делать… фильмы для взрослых, я решила, что никогда не допущу, чтобы он причинил этим боль Сэму. Или Люсинде. – Она устало потерла глаза. – Следует отдать ему должное, что время от времени он все-таки присылал деньги для Сэма, но, правда, направлял их своей матери. Затем она должна была передавать их мне, а я в свою очередь отсылала их на благотворительность. Голодные дети Эфиопии, жертвы наводнения в Бангладеш. Вечно достойные адресаты для поддержки находятся слишком далеко от нас.
– Зачем же отдавать деньги, если они предназначались вашему сыну?
– Эти деньги Пит зарабатывал своим горбом. Или другими частями тела, – раздраженно отрезала она. – Я не хотела, чтобы непристойности Пита превращались в пищу для моего сына.
– Когда вы в последний раз разговаривали с Питом?
Фейс заерзала на стуле.
– Вчера утром. Он позвонил нам домой и сказал, что хотел бы поговорить с Сэмом.
– Какое впечатление он произвел на вас?
– Пит показался мне подавленным. Несчастным. Если бы вы пришли к такому же – полной неудаче, полному унижению, – вы бы тоже чувствовали себя подавленно. Пит видел жизнь, которую мы с Сэмом построили для себя, и, вероятно, сожалел о выборе, который сделал он. Если сравнить нашу жизнь с кондитерской, то Пита наверняка можно было бы назвать зевакой, который жадно глазеет на нее с улицы сквозь витринное стекло.
– Вы не знаете, обращался ли он за медицинской помощью к специалистам?
– Пит на кушетке у психолога? Никогда. Он был уверен, что все кушетки существуют исключительно для одной вещи, и только.
– Вам не нравилось то, как он зарабатывает, и то, как он ведет свою жизнь, но, тем не менее, вы не возражали, чтобы он виделся с сыном…
Фейс сложила ладони домиком. Ее руки, казалось, были выточены из слоновой кости.
– Правильно, не нравилось. Но у Сэма, как и у всех остальных Хабблов, на все есть собственное мнение. Мальчик захотел увидеть своего отца, когда тот вернулся, поэтому я и разрешила их ограниченные свидания. Это все равно было лучше, чем если бы Сэм встречался с Питом украдкой.
– Как бы вы могли охарактеризовать их отношения?
