Мамай указал на предназначенный мне стул, я села, а сам он, обойдя стол, угнездился напротив. Таким образом, я оказалась один на один с четвёркой неслабых мужиков, сплотившихся в единый фронт. Хотя нет, я поторопилась: Мамай махнул рукой и к ним присоединился ещё один важняк — Бригадир! Он сел с противоположной от Мамая стороны и тоже уставился на меня. И я занервничала. О, нет! Только не это! Теперь я не смогу ненавидеть эту кодлу всю оптом, как собиралась, и это будет здорово мешать мне в противостоянии врагам. А в том, что напротив меня сидят враги, я не сомневалась.
«Ладно, поплыву по течению» — решила я и собралась в кучку. Главное: среди них нет Челнокова. И я никого из них не боюсь. Совершенно никого…
Определившись с дислокацией и в персоналиях, я откинулась на спинку стула и положила ногу на ногу: ну-с, господа бандиты! Начинайте свою экзекуцию — я готова на всё.
И в этот момент, совершенно некстати, мне пришло в голову, что я как раз в красной курточке, а они набычились на меня… — и мне стало так смешно, что пришлось зажать рот ладошкой. А мужики потерялись от моей наглости и стали уязвимей.
— И что же вас так развеселило, позвольте узнать? — насупился средний мафиози. Впрочем, в его насторожённых карих глазах поблескивало весёлое любопытство.
«Наверное, это и есть Самбэк» — подумала я и доверительно легла грудью на стол:
— Понимаете, мессир, вот вы сидите там впятером, сильные, здоровые и самодостаточные мужики, и смотрите на меня исподлобья, как быки на красное… А я в аккурат в красной курточке… Ну разве это не смешно?!
— Это действительно забавно, — согласился важняк, надевая мимолётную улыбку, и я подумала, что он очень непрост и довольно умён. — А не хотите ли вы узнать, почему это сильные и весьма занятые мужики собрались здесь пред вами?
Я состроила глазки и кокетливо улыбнулась:
— О, конечно не для того, чтобы созерцать хорошенькую женщину, загнанную вами в угол и измученную до полусмерти! Я думаю, что вами руководит большой интерес к тому, где эта шмакодявка спрятала клад, да ещё вы желаете разобраться в загадочных виражах моего поведения… Впрочем, кроме больших бабок вас, возможно, интересует не стоят ли за моей спиной не купленные ещё вами покровители… А ещё кадровый вопрос… В том смысле, что вы ищете подопытных кроликов с редким, неиссякаемым жизнелюбием. Короче: у нас будет беседа на миллион.
— Однако! Вы достаточно близки к истине. И что, вы готовы удовлетворить наш интерес?
Видимо, действие аспирина закончилось и у меня опять поднимается температура. Обострённое восприятие окружения ввело меня в возбуждённо-лихорадочное состояние. И я беспричинно развеселилась:
— О, мессир! Естественно! Разве вы допустите, чтобы было иначе? Только для успеха такой равноправной беседы давайте познакомимся: меня зовут Вероника Борисовна Татушкина. Можете называть меня Ника. Или Тату. Ну или мадам… И, разумеется, обращайтесь ко мне на «вы»! — я хихикнула: — На брудершафт мы не пили и, что-то подсказывает мне, что и не будем… А теперь ваша очередь представить свою компанию. Как мне к вам обращаться?
Самбэк, а я уже не сомневалась, что это был именно он, нацепил почти голливудскую улыбку — широкую, белозубую и неискреннюю:
— Ко мне обращаётесь, как уже обращаетесь: мессир. Мне понравилось. Соответствует статусу посланца Сатаны. А к господам моей команды обращайтесь по их условным именам… — и он поочерёдно представил озадаченных нашими экзерсисами мужиков: Мамай, Маркс, Адвокат и Бригадир.
Я снова рассмеялась:
— Пикантно! Ну с кличками троих из них мне более или менее понятно. Но почему Маркс? Он что, написал для вас книгу «Наркокапитал»?
— Что-то типа того… — усмехнулся Самбэк.
— Вы что, такая бесстрашная или придуриваетесь? — сурово поинтересовался Адвокат и я подумала, что весь облик его — чопорный и строгий — бесцветное лицо с тяжёлой челюстью и подозрительный взгляд больше соответствуют кличке «Прокурор», а не «Адвокат».
— Разве можно придуриваться бесстрашной? — искренне удивилась я. — Да таких людей и не существует. Просто от страха я впадаю в ярость, потому что страх — это зависимость. А я не выношу давление на себя в любом виде. Так что имейте это в виду, господин прокурор.
— А то что будет? — с мрачным сарказмом полюбопытствовал «прокурор».
— А то, сэр, что уже случилось: я поломаю все ваши планы и представления. Потому что буду нелогична. С вашей точки зрения, конечно… Но не с моей. Когда я в кураже, я действую интуитивно. И быстро. И мне становится безразлично, что со мной будет.
— Хватит препираться! — выкрикнул Мамай. — Пусть скажет, где прячет героин!
— Утихомирься, Мамай! — одёрнул соратника Самбэк и в очередной раз подарил мне свою сатанинскую улыбку: — Действительно, Ника. Поделитесь своей тайной. Пожалуйста.
— Ну, раз пожалуйста!.. — протянула я и устроилась поудобней. — А хотите я вам расскажу, как я представляю всю вашу афёру с героином?
— Естественно, хотим. Уж, будьте добры, расскажите! И не забудьте уточнить вашу роль в этом деле… — высунулся с ёрничаньем Мамай.
Я взмахнула рукой, как оратор на высокой трибуне, и с важностью оракула пообещала:
— О, вы будете довольны, господа! Моя роль в этом деле исключительная! Вы не поверите, но это был Божий промысел.
— Высоко берёте, мадам, — без всяких эмоций на лице усомнился Маркс, корябнув свою «причёску» под Ленина.
— Не так уж и высоко, как вы поймете позже, — миролюбиво возразила я, — и моё участие в этом деле удивит вас. Потому что я оказалась просто фишкой в чужой игре, но фишкой, перепутавшей все карты…
— Ладно, давайте без философствования и лирических отступлений! — направил меня Самбэк. — Говорите по существу.
— Извольте, господа мафиози! — согласилась я. — Я поведаю вам, что знаю, и свою версию событий, а существо из моей повести будет добывать сами… Итак, девятого мая я сажусь в спецрейс Астрахань-Москва с полной сумкой дивной астраханской воблы и с очень простыми претензиями: хорошенько выспаться и успеть в Москву на дефиле своей коллекции. Мне скучно и я наблюдаю за толпой у автобуса. И сразу замечаю странную рыжую девицу, которая не в себе. Её провожает отвратительного вида прыщавый и отёкший мужик. Позже я узнала, что это наркоманка Алиса Ступина, наркокурьер. Здесь я отвлекусь, поясню кое-что, о чём я догадалась уже в Москве, когда начались разборки. То есть обрисую истоки истории или, если хотите, контекст…
— Вы посмотрите как излагает! — с кривой ухмылкой заметил Адвокат.
— Не перебивайте меня, а то закапризничаю и замолчу! — предупредила я всю компашку. — Итак, отмотаем назад мою версию. Два московских наркодельца, Самбэк и Харлам враждуют. Судя по кадрам Харлама, с которыми мне пришлось столкнуться, банда его так себе, не цивильная. Одни уголовники и наркоманы, не то что у вас. Но у него есть родственник, Южанин, предположительно свояк, который хорошо снабжает его товаром. До двухсот килограммов в год.
