—Я не очень-то умею говорить…
—Как можешь.
—Ну… На первой — осенний пейзаж. Река там, березы почти облетевшие… А на второй — дом. Большой, бревенчатый, старый. Крыльцо. Сирень у крыльца…
—Достаточно,— перебила ее Лелька. Обернулась к остальным и печально спросила: — Мне самой назвать имя Динкиного помощника?
Потрясенные гости молчали. Софи горестно бросила в воздух:
—Ритуся никогда не писала маслом, была слишком мала…
Лелька холодно заявила:
—Придется приглашать милицию. Все указывает лишь на одного человека. К тому же на этих двух альбомных листах наверняка найдутся отпечатки пальцев. Вряд ли вор работал в перчатках, в комнату могли в любой момент войти…
И тут…
Маша до сих пор не могла прийти в себя от изумления!
Не Наталья, не Электрон, а Петя, рыженький слабенький Петя, этот кроль ушастый, полулысое ходячее ничтожество, вскочил со стула и зарычал:
—Ты из меня всю душу вынула, сука! Ну я, я украл! Подавитесь!!! И считал, что имею на это полное право!
Петино лицо стало страшным, багровым, белки глаз покраснели. Он сжал кулаки и выкрикнул:
—Припрятала альбом, кукла лупоглазая, жаль, твоя черепушка крепковата оказалась!
Наталья смотрела на него с изумлением. Электрон без всякого удивления. Элечка испуганно пятилась. Тамара обнимала ошеломленную, плачущую Динку. Вера Антоновна мелко крестилась. Софи закрыла глаза.
Маша слепо нашарила спинку стула, ноги едва держали ее: в жизни она не испытывала такого нервного потрясения.
Проклятый Петербург! Никогда она больше сюда не поедет!
…Маша вытерла выступившую на лбу испарину и сказала в ночь:
—Сцена четвертая!
Где-то залаяла собака. Маша растерянно осмотрела двор, пса не обнаружила, но решила вести себя потише. Едва слышно выдохнула:
—Алчность!
И стала вспоминать дальше.
…Первой пришла в себя Наталья. Бросила брезгливый взгляд на трясущегося от злобы Петра и отвернулась. Затем широко осклабилась и заявила:
—Слава Богу — драгоценные эскизы нашлись. Теперь Софи сможет сама ими распорядиться. Неси альбом сюда, Динка.
Софи странно усмехнулась. Динка хлюпнула носом и испуганно прошептала:
—А у меня его нет…
—Как это? — не поняла Наталья.
Элечка перебежала поближе к Софи. Неприязненно покосилась на Петра, ласково улыбнулась Электрону и невинно пролепетала:
—Два эскиза! Как хорошо! Как раз нам с Эликом по одному, правда, Софи? Так будет справедливо. Наташе один, Тамаре, Лельке, мне и Элику…
Петр упал на стул, закрыл лицо руками и дико захохотал. Софи покачала головой и сказала:
—Вначале эскизы нужно найти, детка…
Элечка ткнула пальцем в растерянную Динку и воскликнула:
—Зачем искать? Диночка принесет!
—Она-то принесет, — раздраженно буркнула Наталья.— Только ты их не расписывай раньше времени! Решать-то Софи.
—Я только, чтобы справедливо…
Петр продолжал истерично смеяться. Динка жалась к Тамаре и молчала. Софи поманила ее пальцем и мягко сказала:
—Иди сюда, солнышко. Иди, не бойся, старая Софи не даст тебя в обиду…
Динка подбежала к ней. Софи придержала ее за руку, развернула лицом к остальным и попросила:
—Расскажи нам, милая, где сейчас альбом.— И снова шепнула Динке: — Не бойся.
Динка поежилась. Посмотрела на мать, та ободряюще кивнула. Тамарины глаза откровенно смеялись. Маша послала ей воздушный поцелуй.
Динка несмело выдохнула:
—Я отдала альбом. Мальчику.
—Что?!—ахнула Наталья.—Какому мальчику?!
—Ты врешь, дрянь эдакая! — взвизгнула Элечка.
—Браво,— воскликнул Электрон.
Петр прекратил хохотать. Поднял голову и пробормотал:
—Действительно — браво. Сделали меня как мальчишку. Альбома нет, а я-то, кретин…
—Они сами стащили эскизы,— закричала Элечка, с ненавистью глядя на Лельку.— Поэтому и разыграли спектакль! Ворье проклятое!!!
—Ты не права,— устало сказала Софи.— Я сама видела, как Диночка отдавала альбом…
—Я… я не знала, что там Левитан,— заплакала Динка.—Честное слово, не знала…
—Ну-ну, малышка,—поцеловала ее в макушку Софи.—Это совсем не важно. Эскизы твои, я же говорила. И как ты ими распорядилась — твое дело. Может, они еще к тебе вернутся…
Наталья с Элечкой смотрели на них недоверчиво. Софи сочла нужным пояснить:
—У меня после кражи бессонница. А окно моей спальни выходит прямо на улицу. Так что я видела, как Диночка утром прощалась со своим приятелем. И как передавала ему альбом — тоже. — Софи усмехнулась. — Понятно, я не знала, что эскизы там.
—К сожалению, я тоже не знала,— пробормотала Лелька. — Я чуть позже их вычислила. И помогли мне вы, Софи.
—Я?
—Вы. Когда выбирали Динкины рисунки. И Динка вам сказала, что сразу после завтрака их помогал наклеивать Петр. Мол, Маша душ принимала, и хорошо что долго, Петя с ней смог посидеть. Я потом расспросила ее — он пришел раньше. — Лелька грустно улыбнулась. — Да и неважно в общем-то. Петя мог спокойно клеить и при ней, Динка бы не обратила внимания. Дети обычно полностью уходят в работу. Особенно если увлечены.
Маша потрясенно смотрела на Лельку. Та кивнула ей.
—Потом я припомнила кое что и поговорила с Машей. И поняла, где сейчас эскизы. И кто их украл.
—Браво,— снова четко сказал Электрон.
Лелька посмотрела на Софи и виновато пролепетала:
—Может быть вечером этот мальчик — его Сережей звать, и он сирота — подойдет к вологодскому поезду…
—Не подойдет, — уверенно заявила Тамара, перебивая старшую сестру.
Она радостно улыбнулась, сообразив, что осталась с двумя племянниками. При своих, так сказать. И дай боже, дело Динкой да Мишкой и ограничится. Не к чему ей, Тамаре, сейчас третий племяш. У нее отпуск на носу. Крым. Море. А все остальное…
К черту!
Тамара развернулась к остальным и пояснила:
—Вот если бы в альбоме не было Левитана, тогда да, мальчишка мог бы прийти. А так — нет. Закон подлости, ничего не поделаешь!
Лелька укоризненно посмотрела на нее и продолжила:
—Если Сережа все же принесет альбом, мы обязательно передадим вам эскизы. Возьмем такси и привезем. В крайнем случае — отложим поездку на следующий вечер. Вам, Софи, придется потерпеть нас еще одну ночь!
—Всегда рада,— заверила Софи.— Но мою волю вы уже знаете — эскизы отойдут Диночке. Если вернутся. И не нужно со мной спорить, у меня слабое сердце!
