– Будет вам и белка, будет и свисток… – разочарованно протянул Ромих, который всегда считал, что только с помощью денег можно заставить человека что-то сделать. Теперь он не верил Малько, как не верил никому, и сейчас больше, чем когда-либо, испугался за Берту.
– Ты не веришь мне? А ты поверь… Я только что был у одного парня, его зовут Марк… Помнишь, я рассказывал тебе про Наташу, сестру жены Севостьянова, мы еще тогда говорили с тобой про тот тип женщин, который предпочитает Журавлев… Ты помнишь? Так вот, Наташа пропала, и сейчас, когда мы здесь с тобой сидим, этот Журавлев, быть может, мучает ее… Или же она прячется сейчас ото всех… И ты не должен так думать обо мне…
– Он уже не сможет никого мучить…
Они оглянулись и увидели стоящую в дверях Берту. Яркий малиновый румянец на ее щеках выглядел неестественным и свидетельствовал о ее нездоровье, о сжигавшем ее изнутри огне…
– Не слушай ее, – Ромих хотел было встать и увести жену в спальню, но Берта отстранила его и подошла к Сергею совсем близко, так, что он почувствовал исходящий от нее легкий запах какого-то лекарства.
– Илья, прекрати! Я же сказала, что он должен знать обо всем… Послушайте, Сергей, мне все равно, возьмете вы деньги или нет. Я вас совсем не знаю, но если в вас осталось хоть что-нибудь человеческое, вы должны просто ПОНЯТЬ меня… Журавлева больше нет в живых. Но так случилось, что это не я его убила. Он сам выбросился с балкона…
– Но вы там были?
– Была. Илья сказал вам чистую правду: я даже пальцем не дотронулась до этого мерзавца. Я просто держала его на мушке. Он мог бы не прыгать – у него был выбор…
– Понятно. Это уже легче… Но там на полу наверняка остались ваши следы… Кроме того, вас могли видеть…
– Нас никто не видел, – поспешил вставить Илья. – Тебя ведь тоже никто не видел?
– Нет… А следы от ботинок я вытерла…
– Берта, у вас неважный вид, вам надо лечь… Я, собственно, с чем пришел-то?.. Берта, понимаете, какое дело… Вы рассказывали про бункер, другими словами, про подвал с толстыми стенами, расположенный в том же самом здании, что и ресторан Храмова, так?
– Так. И что же? Вы уже были там?
– Я лично – нет. Но там была опергруппа, и они НИКАКОГО БУНКЕРА НЕ НАШЛИ!
– Я выбежала из подъезда и оказалась во дворе… Но мне трудно сейчас объяснить, что это был за подъезд, возможно, это была просто дверь, выход из подвала… Я увидела свет, почувствовала запах мокрой земли, дождя или снега и побежала… Но там есть и бункер, и клетки… Неужели вы думаете, что я все это придумала?!
– Нет, я так не думаю, тем более, вы же знаете, – я сказал Илье по телефону, что нашли труп Орангутанга… Он убит так, как вы и рассказывали… Мне только непонятно, почему же не нашли этот бункер… Все-таки целая группа людей – и вдруг не нашли… Вам не кажется это странным?
– Ты хочешь поехать туда вместе с Бертой? Я категорически против… Я сам поеду с тобой, и мы найдем его…
– Мила говорила, что Вик, выкупив помещения, расселил жильцов чуть не со всего первого этажа дома, поэтому этот бункер или подвал может находиться совсем в другом конце здания, далеко от ресторана… Звуки и голоса, которые мы слышали, могли относиться не к самому ресторану или кафе, а к тем помещениям, в которых играли в карты… Что касается запахов пищи, то они могли доноситься и со второго, жилого этажа… Неудивительно, что прямо под рестораном этот бункер не нашли.
– Илья, я могу поехать туда один, тебе вовсе не обязательно сопровождать меня…
Сергей сказал это, чувствуя, что Ромих боится оставить жену одну. Берта и в самом деле находилась в таком возбужденном состоянии, что трудно было поверить в то, что еще полчаса назад, когда Малько только пришел, он застал ее такой вялой и апатичной. Сейчас она выглядела куда бодрее, а взгляд ее выражал уверенность в себе и решительность. Вот этой-то решительности, очевидно, и боялся Ромих. Он не был уверен, что, оставляя Берту одну, вернется и застанет ее дома. Теперь, когда она уже наверняка выучила наизусть весь список, ее нельзя было оставлять без присмотра. С пистолетом она не расставалась даже ночью, поэтому нельзя было надеяться на то, что, воспользовавшись отсутствием Ильи, она не поедет к Фрумонову или Алиеву, чтобы убить их…
– Вы боитесь, что меня нельзя оставлять дома одну?
Илья покраснел, словно его подловили на чем-то постыдном, недостойном. Малько был поражен его реакцией на прямой вопрос Берты. Трудно было переоценить чувства, которые Ромих испытывал к своей жене. Безусловно, он любил ее, но любовь эта, обращенная на прежнюю Берту, теперь приобрела черты тревоги и страха уже за другую Берту, ту, которую он не знал и к которой пока еще не мог привыкнуть.
– Да, Сергей, – все же решился Илья, – мне будет куда спокойнее, если я останусь дома с Бертой… А ты, – обратился он к иронично настроенной по отношению к нему жене, – не провоцируй меня, не старайся убедить меня в том, что ты не попытаешься сбежать от меня, если представится такой случай… Я не знаю, должен ли я помогать тебе в том, что ты задумала, потому что я другой человек, быть может, даже трус… Но ты моя жена, и ты сама видишь, что я способен на все, лишь бы ты успокоилась… Ты думаешь, я не понимаю, что происходит и почему ты решила наказать их сама?
– Илья… – попробовал остановить его Сергей, чувствуя, что Ромих и сам уже находится почти на грани срыва. – Илья, остановись…
– Сергей, я же понимаю все… Она просто НЕ ВЕРИТ, что их вообще кто-то в состоянии наказать… Доказать на суде их преступления, основываясь лишь на показаниях одной Берты, будет невозможно, и мы все это прекрасно понимаем. И Бертой наверняка движет не только чувство мести… Скажи, ведь я прав? Ты знаешь, что если они останутся на свободе, то вскоре появятся их новые жертвы… Новые трупы. Но я не хочу, – он нервно сцепил руки и замотал ими, всхлипывая от бессилия и боли, – не хочу, чтобы за безопасность других девушек ты заплатила так дорого!.. Ведь Сергей – не всемогущ, он просто частный детектив, у которого нет почти никаких прав. И он не сможет тебя спасти, если тебя арестуют и обвинят в убийстве… Он ничего не сможет для тебя сделать… Больше того – посадят и меня. Мы с тобой оба окажемся в тюрьме, и на этом наша жизнь будет окончена. Ты – больной человек, тебе нужно лечиться, чтобы ты восстановилась физически и морально. Ты сильно изменилась, ты стала совсем другой… Я не хочу сказать, что ты одержима навязчивой идеей, ты мстишь и знаешь за что… Но Сергей не знает, что ты принимаешь сильные препараты, которые погубят тебя…
Теперь уже был сбит с толку Сергей. Наркотики?
– Я тебе не говорил, но им подмешивали в молоко какую-то психотропную дрянь, чтобы они не чувствовали боли… И она привыкла, она и сама не замечает, что требует у меня эти ампулы все чаще и чаще… Теперь ты понимаешь, почему я не могу оставить ее одну?
Малько ничего не сказал. Он так и ушел, не проронив ни слова…
* * *
– Ты отпустил ее?
