– Какой ужас, – сокрушалась Тая, разглядывая свое отражение, – форменный кошмар. И ведь ни пудры с собой нет, ни тонального крема.
У нас даже расчески с собой не было, что уж о пудре плакаться. Умывшись, мы, как могли причесали пальцами волосы, я постаралась гладенько собрать все в хвостик, а Тая наоборот пыталась создать дремучую шевелюру, чтобы сквозь нее просматривались одни глаза.
Купив буржуйских плюшек и фанты, мы заняли столик в самом дальнем углу, чтобы не бросаться в глаза публике и принялись за еду.
– Надо Горбачеву позвонить, – сказала Тая, быстренько перемолов чизбургер. – Позвонить и закончить всю эту канитель.
– Горбачев с нас скальпы снимет, – приуныла я.
– А что ты предлагаешь?
– Я хочу сначала навестить банк «Чароит» и узнать, из-за чего столько шума, я все-таки хочу докопаться до сути дела, понимаешь?
– Сена, нас уже чуть не убили, мы едва не сгорели, а теперь вот бомжуем, тебе все еще мало?
– Тай, я хочу довести начатое до конца, иначе получится, что все было напрасно и зря, ко всему вдобавок, нас в милиции так морально отрихтуют, забудем, как маму собственную зовут. То, что мы сделали очень серьезно, не даром нас Горбачев предупреждал – не суйтесь. Если мы безболезненно заберем из банка то, что там хранится, и благодаря этому вычислим, кто и почему убил Нечаева, возможно над нами и смилуются. То, что Роман связан с убийцей Нечаева – это однозначно, наверняка сам убийца, или заказчик преступления должен был встретиться с нами, когда мы уже озвереем от жажды. Жаль, мы на него не поглядели.
– А я вот ни чуточки не жалею, – Тая впилась клыками в биг-мак. – Хорошо, я согласна, что Горбачев снимет с нас скальпы, а менты головы, но ты хотя бы примерно скажи, когда мы пойдем сдаваться властям?
– Когда посетим банк и возьмем то, что там лежит в ячейке.
– Да мне уже все равно, что там лежит, – зевнула подруга, – я устала и хочу в горячую ванную.
– У, замахнулась, ванную ей подавай. Нам, дорогая, пока что светит ночевка в скверике на лавочке.
В Макдоналдсе мы сидели до тех пор, пока уборщики не стали слишком пристально к нам присматриваться. Мы сидели среди объедков и грустили, потому что буржуйские плюшки больше в нас не лезли, а просто так сидеть – подозрительно. Пришлось сворачивать пикник и выметаться из здания индустрии быстрого питания. Вышли мы на улицу, глянули на село…
– Может, к Владу поедем? – робко предложила я, ежась от прохлады подступающей ночи.
– Влад не надежен, – отмахнулась подруга, – к тому же на него легко выйти, не такой у нас уж и большой круг знакомства. Если забрали тебя прямо от дома, значит, за нами следили.
– А я тебе говорила, что за нами следят, а ты все «паранойя, паранойя».
– Да, признаю свою чудовищную ошибку. Куда пойдем, Сенофонд? Москва больша-а-ая.
– И везде милиция, – вздохнула я. – А мы без документов. Среди ночи. На Тверской.
Глава двадцать первая
Ночевали мы на территории литературного института, располагавшегося в трех шагах от Макдоналдса. На уродской жесткой лавочке под памятником какому-то, наверняка, хорошему и известному писателю – в темноте мы не разобрали, кому именно, мы провели одну из самых долгих и мучительных ночей в своей жизни. Спали по очереди, сначала я сидела и рассматривала очертания здания института, а Тая лежала на лавке, устроив голову у меня на коленях, затем мы менялись. Тая курила, стряхивая пепел мне за шиворот, а я пыталась согреться и уснуть. Теперь в сравнении с литинститутской скамейкой, сгоревшая деревянная кровать без матраса казалась пуховым ложем. Я ворочалась и билась лбом о Тайкины коленки, из головы не выходил зеленоглазый Роман и его малопонятные фразы. Если он следил за нами, значит, именно он был в квартире Нечаева, пока мы там рассматривали его эротические игрушки, только так он мог знать, за кем именно следить. Следовательно – он убийца. Но есть еще толстяк за рулем. Нет, на вряд ли толстомясый способен на такие подвиги, скорее всего, он просто водитель. Итак, выходит, убийца Роман, а тот, кто должен был приехать к нам, одуревшим от жажды – заказчик?
– Сена, может, хватит ворочаться? – недовольно проворчала Тая. – Угомонись!
– Да я вот все думаю, думаю…
– О чем?
– О том, что убийца, скорее всего, Роман.
– Вряд ли.
– Это почему? – я улеглась на спину и посмотрела на Тайкин подбородок.
– Мне так кажется. Не похож он на убийцу.
– А на кого он похож? На доброго доктора Пыткина? Тая, не глупи, похож – не похож, что это за разговоры, в самом-то деле.
– У них должны были иметься ключи от квартиры.
– У кого?
– У тех, кто раньше нас попал в квартиру. Слушай, вообще-то не очень все это вяжется.
– Что именно?
– Сама посуди, некто икс, размахивая молотком, заходит вслед за Нечаевым в лифт, намереваясь его отдубасить до потери пульса, что и делает. Человек, способный убить молотком, должен был находиться в сильно расстроенных чувствах. Может, он и не собирался убивать, а просто хотел нанести какое-то количество травм и повреждений, но получилось то, что получилось. Осознав, что он убил человека, икс должен был немедленно убежать из дома, тем не менее, он спокойно идет в квартиру Нечаева, достает дубликаты ключей, открывает дверь и начинает ее обыскивать, а когда туда еще и мы пожаловали, прячется в ванной или в туалете.
– А что не вяжется?
– Ключи. У Нечаева были при себе ключи, ведь он шел домой, убийца мог бы взять их у него, однако заранее припас дубликаты. Если он так хладнокровно готовился к этому двойному преступлению, он убил бы Нечаева как-нибудь попроще, пырнул бы его ножом, да и всех делов. И времени на обыск квартиры осталось бы больше. Я думаю, их было двое или больше. Одни шарили в квартире, другой или другие забивали до смерти Нечаева. Возможно, убийцы и нежданные квартиранты даже не знакомы друг с другом! То, что они оказались в одно время в одном месте могло быть чудовищным совпадением. Понимаешь? Совпадением!
– Я не верю в такие совпадения.
Какая же Тайка все-таки жесткая! Никак не устроиться поудобнее…
– А зря. Если присмотреться, большинство событий в жизни состоят из совпадений.
Еще немного и мы сделаемся философами. Эх, поспал бы Диоген на лавке, а не в бочке, такие б истины ему открылись.
– Если допустить, что они были между собой не знакомы, то Роман не убивал, он рылся в квартире.
– А кто тогда должен был приехать, когда мы наедимся соленого?
– Остались бы в квартире – узнали б!
– Нет уж, мне и тут не плохо, да, памятник?
– Вставай, теперь моя очередь лежать.
Кряхтя, я стала подниматься.
