– Так надо было убивать дражайшую половину, проститутик-то тут причем? Он на работе, ничего личного, ему за это деньги платят.
Тая поставила передо мной тарелку с душераздирающе вкусно пахнущими яствами и я, тихонечко рыча от первобытных чувств, вцепилась зубами в сочную отбивную.
– М-м-м-м! Вкуснятина!
– То-то же, – довольно улыбнулась подруга, присаживаясь напротив, – а то совсем загнешься со своими полуфабрикатами и консервами. Твоя собака и то лучше питается.
– А как же, я могу и лапшей перебиться, а пупсику необходим полноценный рацион, а то шерсть потускнеет, не дай бог болячки начнутся.
– А ты не боишься, что у тебя начнутся болячки?
– Журналисты не болеют, они вообще бессмертны, особенно журналюги из таких желтых газет, как наша. После ядерной зимы останутся тараканы и мы. Еще быть может крысы-мутанты из метро. Ты в курсе, что в нашем метрополитене водятся крысы-мутанты по полтора метра в длину и пятьдесят сантиметров в холке? Мы писали недавно об этом.
– Разумеется, в курсе, я же внимательно слежу за информацией вашей самой правдивой газеты на свете. Как тебе винцо? – оттопырив мизинец, Тая дегустировала «Ахашени» из единственного целого винного бокала, мне достался граненый стакан.
– Вроде ничего, пить можно.
– Отличное вино! Ты просто не разбираешься в винах!
Ну, ладно, отличное, так отличное, такому великому сомелье, как Михална, безусловно, виднее.
Отобедав, как белый человек вкуснейшим мясом со сносным вином, я собралась было впасть в спячку, но подруга притащила из прихожей мою сумку, из комнаты телефон и попробовала заставить меня позвонить по номеру на визитке. Я вяло и сонно сопротивлялась.
– Звони, давай, звони, – шипела она не хуже картошки фри, – я тебя накормила, напоила, теперь работай!
Какое беспрецедентное свинство. Клюя носом, я принялась набирать номер.
– Это не может быть его домашним телефоном?
– В квартире не было телефона, – Тая подлила себе еще вина. – Должно быть, это номер его проститутской конторы.
– Тая, мы еще точно не знаем… – начала я, но в трубке уже началось движение.
Первым делом щелкнул определитель номера, и мне это не понравилось, я даже проснулась от этого неприятного звука. Слушая длинные гудки, я нервничала и не знала, чего говорить, если ответят. Но никто не ответил, и я с облегчением положила трубку на аппарат. Не успела я порадоваться, что так легко отделалась, как телефон зазвонил. Не подозревая ничего дурного, я взяла трубку.
– Алло.
– Здравствуйте, – произнес приятный женский голос, – вы только что звонили по номеру… – и назвала цифры.
– Да-а-а… – протянула я, не зная, что и делать.
– Я вас слушаю.
Здорово, да?
– А… – я лихорадочно соображала, – можно услышать Негодяй Петровича?
– Кого?
– Тьфу!.. Николай Петровича!
– А куда вы звоните?
– А куда я попала?
– Это офис.
– А какой?
Глупее надо бы, да просто не куда.
– Скорее всего, вы не туда попали.
И трубку положили. Таюха прыснула и расхохоталась.
– Чего гогочешь?
– «Негодяй Петровича»! О-о-о-о-о!
– Да как-то само вырвалось, сморозила ерунду, а ты и рада. Похоже, это действительно какая-то контора или квартира со странными жильцами – сразу трубку почему-то не берут, а перезванивают по определившемуся номеру.
– Надо попросить Влада, чтобы установил адрес по этому номеру, – глаза подруги сияли вдохновением. – По компьютеру сейчас все что хочешь реально найти.
– Это да, – я вертела в руках визитку, – всеми секретными базами прямо на дорогах торгуют, можно любую приобрести, не выходя из машины.
– Да и через Интернет можно, – кивнула подруга. – Давай позвоним Горбачеву, узнаем, установили ли имя-фамилию потерпевшего?
Горбачева на месте не было, сказали, что ушел обедать. Тогда Тая хлопнула еще винца и предложила пригласить к нам домой мальчика по вызову, чтобы как следует расспросить о тяготах его нелегкой профессии.
Глава пятая
Я еле усмирила раздухарившуюся подругу, прямо вынь да положь ей мальчика и никаких гвоздей.
– Тая, надо для начала узнать, чем на самом деле занимался труп, не факт, что…
– Факт, факт, – кивала она, не забывая про «Ахашени», – я теперь прямо на тыщу процентов уверена. Сейчас принесу газету с объявлениями…
Пришлось напомнить, что бесплатно к нам никто не поедет, долларов сто, а то и двести придется выложить, и не известно, станет ли проститут перед нами исповедоваться, подумает, что мы из милиции и даст дёру. Подруга немного остыла, я же продолжала названивать Горбачеву. Наконец он отобедал.
– Михаил Сергеевич, – застрекотала я, – здравствуйте, это Сена!
– Здравствуй, Сеночка.
– Я вот по какому вопросу звоню, не выяснили еще, как звали этого парня?
– Сена, вы же пообещали, что не будете лезть в это дело.
– А мы и не лезем, просто хотелось узнать, так, для себя, для собственного личного интереса.
– Я не в курсе. Ведется следствие, я к этому следствию не имею никакого отношения.
– А можете узнать? – я малость приуныла.
– Могу, но не стану и вам не советую.
– Ну, пожа-а-алуйста! Мы просто хотим узнать его имя, что в этом такого страшного? Мы не будем расследовать, клянусь!
Для продажного журналиста вроде меня, клятвы – плевое дело.
– Хорошо, я узнаю, – сдался Горбачев.
Как его с таким мягким характером вообще в детективы взяли?
– Когда?
– А тебе так срочно надо?
– Ну… хотелось бы, женское любопытство, сами понимаете – ужасная штука.
– Я позвоню, – вздохнул он, и мы распрощались.
Тая продолжала пьянствовать и чревоугодничать, когда она пребывала в таком разудалом настроении, от нее можно было ожидать всего, чего угодно, а на ум ей порою приходили феерические идеи.
Вскоре позвонил Влад и разнылся, что не может сделать столько работы в такие короткие сроки. Отбивная с картошкой ударили мне в голову, я почувствовала себя милосердным гением и велела приезжать, мол помогу, не оставлю в беде сиротинушку. Влад обрадовался и сообщил, что будет через тридцать семь минут, максимум через тридцать девять.
– Он что, сюда приедет? – недовольно нахмурилась Тая.
Триста лет тому назад она встречалась с Владом, потом расстались, но Тая отчего-то все никак не могла ему простить, что Влад не покончил с собой, после расставания с такой звездой небесной.
